Спасибо, не ожидал, что ты ответишь так скоро.Лестница. Опаснейший враг изможденного организма. Долгая дорога к омовению.Город ангелов с маниакальным постоянством превращает своих девственниц в шлюх, готовых обменять достоинство на субтильный шанс проснуться богатыми и знаменитыми. Призрачное величие вымощенных бриллиантами дорог бьет точно в разорванные влагалища бездетных Кассиопей, приносимых в жертву ненасытным западным берегам. Мессалины больше не ищут простого удовлетворения, научившись мириться со своей зависимостью. Они поняли, что их сексуальный голод чего-то стоит. Их правильные формы, миндалевидные глаза, влажные рты щедро оценены и выставлены на продажу. Важные сеньоры в пенсне поднимают таблички с номерами счетов и получают свою мотивацию.Честный бартер.Социальная жизнь вместо сухого некролога.В любом случае, торговля мясом оказывается предпочтительнее правильного, поощряемого существования в мире с господом, тремя детьми и эгоистичными ублюдками.Желтая зубная щетка, розовая штора, закрывающая ванную, белый тюбик с зубной пастой «Колгейт», серая раковина под зеркалом, рядом с которым висят синее, зеленое и красное полотенца. Долбаный калейдоскоп.Когда в глазах песок, а рука еле передвигается, сжимая неподъемную щетку, нужно отвлечься.Достаточно представить, что тебе нечего терять. В таком случае жизнь становится не только чем-то перспективным и непредсказуемым, она приобретает альтернативу.Я никогда не понимал, почему люди так стремятся обрести что-либо ценное. Они ищут себе спутников, которых боятся потерять. Верят в то, без чего их жизнь не имеет смысла. Меняют «потенциал действия» на «потенциал покоя» и ждут осанны, что мир будет прекрасным и надежным местом, где их богатство останется в неприкосновенности. Что вся вселенская несправедливость одарит безумием кого-то другого, менее достойного счастливого бытия. Ослепив себя надуманным блеском спокойствия, они идут на звук, когда им надо на север.Встретившись со своим беспомощным отражением, я решил покинуть радужное помещение, подумав, что неплохо было бы побриться.Дверь напротив приоткрыта. Любопытство потянуло с неведомой силой. Я знаю, что там. Эклектичный интерьер, ничего больше не значащие фотографии с давно умершими людьми, пятно на подушке. Готов спорить на что угодно – нижнее белье Рут ни за что не похоже на изящные танга или стринги из модных каталогов.Скрип несмазанных петель. И легкий испуг. Точнее – подобие инсульта, испражнения и утраты контроля над телом.Старый черный приятель-атлет держит в руках какую-то записку.Какого хрена?– Прочти это, Тайлер.Что ты здесь, мать твою, делаешь?– Прочти, Марвин.Еще мгновение, и рука трясет смятый листок. Никакого детектива, никто не просит меня прочесть написанное.Я слышу топот Рут. Должно быть, она не думала, что я окажусь настолько беспардонным гостем. Но если она так резво бежит сюда, значит, не хочет, чтобы я сделал то, что уже сделал.ЛЭНГОТПациент: М. ДоуВозрат, дата рождения: ???Место жительства: ???Место работы: «Семья напрокат»Кем направлен: Э. ЧейсДиагноз: ДистимияПримечание: ИнтолерантностьМозг Эллисон Чейс из грязной сексуальной фантазии внезапно превратился в мишень, которую хочется разнести из какого-нибудь Тэк-Найна. В упор.Рут смотрит на меня так, словно я сплясал на костях ее любимого покойничка. Всё, что она может сказать:– Ты не должен был сюда заходить.Но я зашел. И теперь предстоит любопытный разговор о том, как же нам поступить с маленькой лживой сестрой Джессикой.Ненависть – отличный источник энергии, которой мне так не хватало.А по большому счету… ммм…мог бы и догадаться.«..н..о..».«лэНгОт».И н т е р л ю д и яNo. 3Вязкая тишина. Слышно, как люди умирают. Отдают по секунде, получая взамен невнятный перфоманс, дозированный и горький, словно ушная сера.Свет прожекторов выжигает сетчатку, крадет моих слушателей, готовых к тому, чтобы конферансье их вербально ублажил. Рваные вспышки стробоскопа лишают зрения окончательно, и ты говоришь в никуда.Но они-то тебя слышат. И может быть, слушают. А возможно, даже прислушиваются.И смотрят на эту жалкую инсталляцию, как на что-то случайное. Проходящее. Не имеющее отношения к их реальности. Ибо они привыкли получать и хлопать.А я заколачиваю: «Мы нематоды внутри. Крохотные черви в плаценте собственного убожества и бессилия».Гонимые комплексом одиночества, самоустранившиеся пасынки эфемерного величия. Мясо, запрограммированное на провал. Родители не уточнили, что всё их понимание счастья скрывается за набором дерьмовых лозунгов о том, как нужно вести себя в той или иной ситуации. В книгах между строк не читалось спасение. Ни одна гиперссылка не расцвела инструкцией по достижению благоденствия. Нас забрасывают спамом. Рекламой светлого будущего, которым мы сможем подтереться на глазах всего мира.
