Игравшие в карты разбойники что-то не поделили и карты мигом полетели в воздух. Один разбойник с золотым зубом кинулся с ножом на другого. У кого-то появился барабан. И тут же громыхнул кому-то по голове. А на улице под окнами плясали только тёмные тени. Окна давно заросли толстой паутиной и не пускали ни один любопытный глаз.
— Что такое, коты досаждают? — поинтересовалась Румха ставя локоть на стол.
— Досаждают.
Было в голосе Ксандера что-то такое, что заставило хозяйку расхохотаться.
— Ох, как кровожадно. Ты говори, что нужно. А вдруг помогу, слух распущу какой, сам ведь знаешь.
— Знаю. — Согласился Ксандер. — Меня интересует один конкретный кот. Здоровый. Серый в полоску. Глаза жёлтые.
— Говорит, — добавил тут же Нод.
— Ещё и говорит! Вот так не повезло тебе, чернявый. Здоровый, полосатый, говорит. Сейчас так чтоб сказать, не скажу. О таких не слышала, но слухи по городу пущу. Приходи через три дня и может повезёт тебе.
— Рухна. Неужели сама Рухна ничего не слышала? Ни одного слуха, новости, даже шёпота какого призрака? — Деланно удивился Ксандер. Весь его вид с крайней артистичностью демонстрировал готовность внимать. — Давай же, обрадуй меня.
— Радовать тебя мама будет. А я если говорю — так ты уж поверь — ничего о таком коте не слышала. А теперь постараюсь услышать, уж поверь мне. Ты же меня знаешь. Я тебе за былое должна, да и любопытно мне теперь. Хочешь кота, будет тебе кот!
Тут один в край разбушевавшийся разбойник толкнул второго в гущу пиратов. Там ему залупили дубинкой и вконец раздосадованный таким обращением последний кружась чуть не свалился на Рухну. Та повела рукой назад и так и осадила его на пол подле себя.
— Приходи через три дня.
К тому времени как разговор был окончен, драка за спиной прекратилась и теперь пираты с разбойниками на пару да в обнимку ковыляли обратно к столам. Рухна поднялась. Поднялись и Ксандер с Нодом. Только Соул остался сидеть на месте и любовно чертил ногтем по столешнице королевский герб: кровавое сердце в хищной руке. Увидев это Ксандер широко открыл глаза и уставился на Рухну.
— Что ты ему дала?
— Чуть амброзии добавила и пыльцы с полей Рум-Рум.
Ксандер повёл глазами, да только Рухна никаких угрызений совести не испытала.
— Вечно он сюда как замороженный приходит. Вот и пусть.
С этими словами она ушла. Нод и Ксандер стояли на подозрительно размягчённым вампиром. Тот уже чуть на столе не лежал, а герб закончил. Вздохнул поэтически и поднял очи к потолку.
— Что с ним делать будем? — ухмыляясь, спросил Нод.
— Я хочу праздника, — вдруг подал голос Соул и попытался подскочить.
— Слышал, — бросил Нод, — праздника хочет.
Ксандер кивнул и Нод подхватил Соула за шкирку и рванул с пня. Тот сопротивляясь всё же выпрямился и что-то проворчал, что-то о прекрасных дамах и бледных клыках. Так его на свежий воздух и вывели, где кричали чайки и горели на стенах факелы. Где-то далеко трубадур пел бравую балладу о маге да барашке.
Они миновали развешенные сети с поплавками-глазищами и оказались среди двухэтажных домишек с круглыми оконцами. Мимо пронёсся мальчишка продавая черепа из сахара.
— Черепок?
Ксандер дал ему две монеты и получил взамен два хрустящих белых черепа на полчке. Один он уже собрался протянуть Ноду, как вдруг оживший Соул схватил оба и принялся с блаженным видом грызть, перекусывая сахар острыми клыками.
Сегодня был день Не Призраков. Когда потчевали каждого, кто ушёл навсегда и не остался. Ветер носил по улицам вялые жёлтые цветы. Тут и там горели свечи. В центральных кругах о таком и слыхать не слыхивали. А здесь пели песни и отпускали цветы на все стороны.
Нод всё ещё придерживал Соула, когда тот сбросил пращ крича что-то о свободе и «надоело, я же манжеты носил…». Ксандер шёл чуть впереди.
— Мы к первому кругу идём?
— Да. Я хочу спуститься в море.
— Там же живёт… — поразился Нод.
— Вот именно.
— Но она же ненавидит мужчин!
— Если не знает Рухна, то Маллея точно знать должна. Я хочу разобраться с этим как можно быстрее, пока наш план не зашёл далеко.
Соул вяло бормотал что-то о принцах, крови и манерах «чёрт их побери!».
— Но Маллея!.. Я хочу сказать, у неё же триста дочерей и она любого, кто рискнёт ступить к ней под воду, тут же утопит. И растерзает потом. Или оставит лежать на дне и шевелиться с водорослями. У неё же морские змеицы на службе. А кораллы!
— Ничего, мне уже с ней говорить доводилось. И у неё есть зеркало Былого.
— Кораллы!
— Боишься?
— Я! — Взревел Нод и чуть не уронил Соула. — Будешь за свои слова отвечать?!
— Да я так, предположил.
— Никакой старой русалки я не боюсь, — фыркнул Нод и поудобнее перехватил Соула. — Веди к своему дворцу! — А потом добавил косясь на всё ещё пытавшегося говорить Соула. — Что-то мне в последнее время всё время его таскать приходится.
Так они и добрались до границы первого круга. А потов вышли в порт. Кругом было тихо и темно, как и в ту ночь, когда Ксандер впервые столкнулся с котом. Вот и сейчас одинокие цепи покачивались на причале. Густую тень отбрасывал единственный фонарь и чёрные волны плескались одна о другую.
Они спустились к самому краю. Луна бледно сияла на небе. Звёзд видно не было. Ксандер глубоко вздохнул и приготовился. Вскинул руки как заправский дирижер и с трудом прочертил линию в воздухе. Та тут же загорелась. Тогда как будто в вязкой жиже, он начертил вторую постепенно рисуя пересекающиеся неровные волны. В них как копья вонзались загорающиеся разрезы. Тогда Ксандер приложил ладонь к полыхающему и пекущему лицо рисунку прямо перед ним и позвал.
— Маллея, дочь моря.
Ничего сначала не изменилась. Всё так же плескались внизу черные волны, и пахло сырым камнем.
— Маллея, — снова позвал Ксандер. Его голос разнёсся над морским простором и утонул в нём вдалеке.
Нод насторожился, когда почуял, как у него по коже мурашки заёрничали. Мигом он уловил, как от моря запахло еще соление, чем до того. Волны побежали медленнее. Единственный фонарь скрипел на ветру. Кожу обдало холодом.
— Маллея.
И вдруг стало предательски беззвучно. Только волны плюх-плюх. Нод на всякий случай ступил вперёд поближе к Ксандеру приготовившись защищать того в случае необходимости.
Но тут, откуда ни возьмись он увидел далёкое зеленоватое свечение, как солнце наоборот. Оно приближалось из глубин и вскоре оказалось близко к поверхности. Под водой Нод углядел прелестное лицо юной русалочки и подмигнул, когда тут же услышал.
— Нас приглашают вниз. И Нод.
— Да?
— Если ты так сделаешь под водой, нас утопят.
Тот помешкал да и сделал вид, что русалочка его больше не интересует. Тогда Ксандер в последний раз взмахнул руками и пылающий круг исчез. Пришлось спускаться под воду под светом одной только луны.
