темноте большие хлопья кружат. Теперь хлопья в полной тишине заполняют космос. Снег из водорода, твёрдый… и становятся ещё твердее, пока не превращаются в землю.
Лёд охватывает весь мир. Кристаллы образуют узор на окнах, но кругом всё так же темно.
Прикосновение чего-то твёрдого, крошечные частицы на языке.
— Мир совершён.
Слова прорываются в глухоту и растворяются подобно обволакивающему кокону. Внутри инкубатора тепло и спокойно. Это тепло не настоящее. Здесь вообще нет ощущений. Проблески слов и образов. Звёзды — замёрзшие небесные тела в недрах, которых знает вечная мерзлота. Откуда тогда их свет? Они покрыты льдом, свет… Холодное разряженное облако межзвёздного газа, сжимающееся под действием собственного тяготения. Потом происходит… одна темнота. Мозг лихорадочно ищет связи и не находя их подключает все возможные ресурсы.
А что там, за туманностью?
Там только холод.
Его трясёт.
Там холод и лёд… и ничего кроме. Миллионы планет вращающихся по своей орбите покрыты вечными снегами. Замёрзшие звёзды. Скованные льдом блуждающие астероиды и скопления космического газа.
— Разгадка близко. Ты уже хочешь.
— Тебе это нужно. Не можешь не желать. Поэтому мы выбрали тебя — нужно знать…
— Племя черепов? Мы воспользовались ими.
— Да… одно выходит из другого. Разработка соответствующего плана и внедрение его в жизнь. Последняя модель, точный расчёт.
Эва? Он видит Эву в темноте. Девочка смеётся и кружится в россыпи золотых волос. Пронзительные голубые глаза глядят хитро и игриво. Эва поворачивается и бежит в темноту, смех затихает далеко-далеко впереди. А теперь позади.
— Для чего…
— Нам нужно твоё добровольное согласие.
— Зачем?..
— Мы хотим. Насилие не путь к пониманию.
— Пока не захочешь — не найдёшь.
Мрак густой как кристалл, который вливают в него. Во мраке он начинает обретать плотность и теперь способен осознать собственное тело. Люмен лежит в окружении пустоты с опущенной головой. Но тут резкий зигзагообразный отсвет прорезает небо напополам. Он так прекрасен, что хочется плакать, но в пустоте и темноте, где нет тела, лишь его контуры, это невозможно. Хочется смеяться. Но он только заворожено смотрит, как зелёные волны мерно растягиваются высоко над головой. Белые и голубые сполохи вливаются в это сияние. Небо светится и меняется. Оно прекрасно.
Одним рывком Аджеха подскочил с земли и быстро огляделся по сторонам. Он по-прежнему не понимал где находится. Кругом один только лёд. Лишь секундой позже сознание позволило поверить, что это кристалл. Его здесь столько, сколько невозможно даже представить.
Жжение в груди, которое он не сразу заметил, постепенно затихало. Это агоры взывали к своему носителю, не давая тому уснуть. Было такое ощущение, что прошло всего несколько секунд с тех пор, как на него накинули сеть и потащили в пургу.
Поняв что вернуло его к жизни, Аджеха собрался и ещё раз оценил обстановку. На этот раз он складывал все детали тщательно анализируя и сопоставляя их. Всё так же настороже он принялся продвигаться вперёд, ожидая нападения. Агоры уже почти успокоились и теперь только давили, напоминая о себе. Расстегивать костюм, чтобы убедиться, что линии стали ярче — нужды не было.
Последнее, что помнил Аджеха — это нападение племени черепов. И их оружие с примесью кристалла. Такое в состоянии прорезать костюм стража. Насколько оно опасно для легионеров, возможности убедиться не представилось.
И где он в таком случае? Учитывая все имеющиеся данные, где-то в горных пещерах. Холод здесь был такой, что теряла чувствительность кожа и становилась как броня. Времени потирать руки и пытаться согреться не было — внимательно следя за всеми входами, он шёл по самому широкому коридору.
Заставив агор искать себе подобных, Аджеха учёл оба варианта: или те выведут его наружу, или приведут в самый большой грот скопления кристалла, который только можно вообразить. Первый вариант устраивал его куда больше и, не теряя надежды, он не прекращал идти.
Тем более остановиться сейчас, значит замёрзнуть. Руки буквально коченели, вдыхать ледяной воздух становилось трудно даже через нос. Создавалось такое впечатление, что его просто выбросили за ненадобностью. Какое отношение имело это место к племени черепов — если тут не способно выжить ничто живое — оставалось загадкой.
Нападение, сети, потом холод и вот он стоит и видит своё отражение в неестественно гладком льду, как будто его шлифовали десятилетиями. А ещё Аджеха с пугающей ясностью понял, что до него здесь ни разу не ступала нога человека. По этим самым коридорам ни разу не ходил никто, кроме него. Никто здесь не дышал. То же ощущение возникало у него от ледников в море и айсбергов, словно те спят, не замечая человеческого присутствия. Вот и тут было холодно и пусто.
Отражения пошли ему на встречу и Аджеха вышел в небольшой грот, который заканчивался разветвлением таких же освещённых коридоров. От кристалла по-прежнему рябило в глазах.
И тут земля под ногами содрогнулась. Сперва почудилось, что это ему привиделось. Всё тут же затихло как ни в чём не бывало. И всё же толчок заставил Аджеху собраться и приготовиться к возможным последствиям.
Тело его пребывало не в лучшем состоянии: судя по истощению, он уже давно здесь, нужна пища и отдых. Состояние тканей не критическое, но если его блуждание продлиться, наступит обморожение.
За слаженными мыслями Аджеха отгораживался от холода и продолжал идти когда останавливаться нельзя.
При очередном толчке он чуть не упал и, схватившись за кристалл, ощутил слабое тепло того. Гора начинала дрожать и дрожь её нарастала из недр.
— Ты принял решение? — Отверженный стоял напротив Люмена с бессмысленно обвисшими руками. Прямой и замерзший, всем своим видом отвергая всё живое.
Люмен был бледен и смотрел куда-то вдаль. Отверженному пришлось повторить вопрос, чтобы привлечь его внимание.
— Ты принял решение?
Долгие дни в гроте, бесконечность, прерываемая только приёмом кристалла. Доза была небольшой, её задачей стало подготовить тело и сознание к финальному прыжку. Ему много что говорили и продолжали повторять, как будто забывая сказанное до того.
Под столбами кристалла залегли глубокие тени.
— Совершенство заключается в отсутствии необходимости дальнейшего стремления. Развитие становится нецелесообразным элементов, целое сформировано и любой другой элемент должен быть исторгнут. Тебе скоро станет понятно. Совершенность.
— Мы выбрали тебя за тщеславие и гордыню.
Они не заметили вспыхнувшего блеска в потухших глазах.
— … ведёт к жажде познания.
— Правда.
— Всегда было здесь. Всегда перед глазами, и стоит только открыть их чтобы увидеть…
— Истину, истину. — Слово жалит как огонь. Они так хотят от него понимания истины, что готовы впиться и растерзать изнутри, уничтожить его сознание, только бы увидеть там желаемое.
Наблюдают, как легионер стоит и равнодушно смотрит себе под ноги, отверженные стоят в стороне не приближаясь к нему. В том нет необходимости, кристалл сделал своё дело, запустив процесс сопоставления и анализа. И когда он, Люмен, будет готов — сведёт всё воедино и поймёт.
— Ну что же, будет мне наука.
— Что?
Люмен молчал.
