примкнувших к мятежникам, городах-государствах – Ньороне, Сеатоне, Феононе и Орлеозоне. Все они так – же были теперь готовы дать отпор Союзу транов, как назвали себя объединившиеся цивилизации.
Целью союзников был Халцион и его самозваный правитель. В остальные города они намеревались послать лишь небольшие отряды, предполагая, что, как только начнутся боевые действия, Явгмот отзовет свои войска для главной битвы с основными силами транов. Война еще не началась, а ее ход уже был определен.
Новый властитель Империи приберег для своих врагов один сюрприз. Силовой камень совершенной формы, размером с два крупных кулака, с темной и таинственно глубокой сердцевиной вберет в себя саму сущность нового рая и перенесет ее в Пещеры Проклятых.
А затем Явгмот расколет кристалл, высвободит скрытую в нем энергию, которая станет основой для постоянного портала, соединяющего Доминарию и Фирексию. Это сокровище, этот силовой камень целитель ни на миг не выпускал из рук.
Они с Дайфт снова вернулись в девятую сферу. Теперь здесь не пахло смертью. В течение последних недель разлагающийся труп был препарирован и аккуратно перенесен в лабораторию больницы Халциона. Военные целители подобрали каждый кусочек плоти погибшего мироходца, исследовали и описали каждую чешуйку с его тела. Явгмот же изучил девятую сферу. Теперь он стал ее правителем, а значит, правителем всей Фирексии.
– Ты действительно хочешь совершить ритуал? – спросила Дайфт. – Смертный не выживет в таком потоке энергии, только мироходец…
– Мироходцы, смертные… – нахмурился Явгмот. – Я произвел вскрытие трупа мироходца, исследовал все ткани и органы. Ничего сверхъестественного. Такое же биологическое существо, как и я. Это сфера сделала его богом. А значит, сделает и меня. Я выживу.
– Почему ты так уверен в этом?
– Просто чувствую. – Голос целителя отражался от металлических стен. Присев на корточки, Явгмот нежно погладил полированную поверхность. – Я чувствую ее, понимаешь? Когда я разнимал его плоть, частичку за частичкой, я ощутил как… – он защелкал пальцами, подбирая слово, —…нарастал голод сферы. Она теряла своего владельца и в то же время принимала меня, как нового хозяина.
Дайфт скрестила руки на груди и недоверчиво взглянула на собеседника:
– Все энергии этого мира пройдут через твое тело и изменят тебя. И еще до того, как они иссякнут, ты умрешь.
– Они уже циркулируют во мне. Я могу видеть глазами змей верхней сферы, чувствовать каждый уголек, тлеющий в топках четвертой, контролировать приливы нефтяных морей, я могу заставить этот мир дышать и остановить дыхание.
– Но все же ты не мироходец, – напомнила женщина.
Глаза Явгмота вспыхнули:
– Так я стану им!
– Ты не сможешь. С этим надо родиться. Зерном могущества обладает один из миллиона. В тебе его нет.
– Откуда тебе знать? – Целитель подошел вплотную к спутнице.
– Мироходцы распознают это в других. Это знак судьбы.
Явгмот поджал губы:
– Ты ошибаешься. Я сам – воплощение судьбы. И, если потребуется, я изменю мир, изменю законы Вселенной.
– Хорошо, – рассмеялась Дайфт. – Значит, ты хочешь быть богом. Посмотрим, как ты справишься с этой задачей. Я вернусь, чтобы забрать камень, если ты не выживешь.
С этими словами она исчезла, оставив Явгмота одного.
И в ту же секунду сфера поглотила его. Нет, стены ее остались недвижимыми, но мощные потоки невидимых сил сдавили целителя, подняли в воздух, начали пульсировать в каждой клеточке его тела, проникли в кровь и заструились по венам. Само его сердце перекачивало эту магическую энергию. И вскоре сознание взорвалось, охватывая мир целиком и в то же время становясь крохотной частичкой всего, что в нем было.
Явгмот пробирался по лабиринту труб третьей сферы и одновременно змеей сползал в реку первой, карабкался по гладким стенам вместе с металлическими муравьями и стремился по электрическим проводам нефтенасосной станции.
Его прежнее смертное тело было теперь лишь жалким ненужным куском плоти, а через секунду и вовсе перестало существовать.
Он стал этим миром, а мир стал им. Казалось, так было всегда. И всегда будет. Когда он стал частью Вселенной, все космологические теории, разработанные человеческим разумом, сделались для него не более чем примитивными значками, начертанными в пыли, а непреложная мораль – химическим осадком на мембранах его клеток.
Все прежние мысли и идеи потеряли значение и казались слишком примитивными, чтобы занимать хоть малую часть его сознания.
Каждая пылинка, каждое существо принадлежали теперь ему и ожидали его приказа.
Явгмот вздохнул. И Фирексия вздохнула вместе с ним. Десятки тысяч печей разом вспыхнули в четвертой сфере. Сажа взвилась из сотен тысяч труб во второй. Солнце стало ярче светить в первой, а циклоны закружились быстрее. Внезапный ужас, охвативший всех животных и все растения, сменился восторженным трепетом.
Умирающий мир понял, что более не умирает.
