– Лишь когда настанет апокалипсис и уничтожит всех нас.
Аллегрето подошел к окну. Снаружи лил дождь, камни почернели от воды.
– Ты не возьмешь другого? – вдруг спросил он, глядя в темноту. – Даже своего преподобного Раймона?
– Нет. Иначе я бы не пришла сюда.
Он медленно покачал головой.
– Это выше моего понимания. Верить в мечты Лигурио. Верить твоим словам.
– А ты веришь?
– Иногда. Но в этом нет места для меня, Елена. Я рожден для того, чему ты стараешься положить конец.
Елена закрыла глаза. При всем желании она не могла сказать ему ничего утешительного. В совете уже раздавались голоса, что Аллегрето с Франко Пьетро нужно допросить как изменников Монтеверде, и было очевидно, что исход предрешен.
Встав, она вернулась к столу. Книги и свитки не имели отношения к естественным наукам. Библия была раскрыта на десяти заповедях. На пергаменте написаны имена святых, и возле каждого проставлена сумма, как в счетных книгах венецианских банкиров.
Она вспомнила радость настоятеля монастыря, принявшего нескольких сирот Аллегрето в свой тихий приют. Тогда она сочла его добрым, благородным человеком, который даже отказался от денег, предложенных на их содержание. Ведя пальцем по списку, Елена увидела там имя аббата и рядом с ним огромную сумму.
– Пытаюсь купить себе дорогу на небеса, – усмехнулся Аллегрето. – Если знаешь о каком-нибудь особенно праведном человеке, которого я могу поддержать, или о каком-нибудь чуде, сообщи мне.
Она безрадостно улыбнулась:
– Я хочу от тебя лишь одного чуда.
– Я из плоти и крови. Во мне никаких чудес нет, Елена. Ты сама знаешь.
– Во мне, видимо, тоже. Иногда я думаю, что это большая ошибка. Что мой дед был не прав. Мы слабы. Мы разобщены. Я – девушка, мне нет еще и девятнадцати. Милан только и ждет, чтобы я оступилась. И ему осталось не слишком долго ждать. – Она прерывисто вздохнула. – Рассказы, которые я слышала о Висконти... Они же просто звери, а не люди. Иногда мне бывает так страшно. И так хочется, чтобы ты был рядом.
– Сейчас ты пытаешь меня правдой.
– И себя.
Она почувствовала, когда он подошел к ней. Когда молча встал за спиной.
– Чего ты хочешь?
– О... не спрашивай, – выдохнула Елена.
Она знала, чего хочет. Зачем пришла сюда. Все время знала. Она чувствовала, как он распускает ее волосы, как они падают ей на плечи. Но он ее не обнял.
– Я должна идти, – сказала она. И не двинулась с места.
– Дай мне вспомнить, – прошептал он, вдохнув ее запах. – Дай мне сначала вспомнить.
Елена повернулась к нему, откинула голову. Он перебирал ее волосы, гладил по лицу, а потом начал целовать, раздвигая ей губы языком. Она прильнула к его сильному, живому, осязаемому телу. Сколько прошло времени с тех пор, она уже почти не верила, что все было не просто ее мечтой. Это ее темный ангел.
Он вдруг оттолкнул ее. Оба молчали. К чему слова о том, ложь или правда, что они женаты, что зачать сейчас ребенка было бы несчастьем. Она пришла к нему и не знала, сможет ли опять его покинуть.
– Должно быть, ты наслаждаешься, уничтожая меня.
Она покачала головой:
– Я не могу сдержаться. Не могу.
Аллегрето обхватил ее лицо руками, снова поцеловал.
– Я могу. Хотя это убивает меня.
Она притянула его к себе и, ощутив твердость мужского естества, начала сладострастно тереться об него.
– Ведьма, – пробормотал он.
Положив руки ей на плечи, он слегка надавил, заставил опуститься на колени и прижал ее лицо к своему паху.
Елена обхватила руками копье, сжимала его, ласкала губами и ртом. Она слышала тяжелое дыхание Аллегрето, ее собственное тело пылало от желания, чтобы он вошел в нее. Но она, словно проститутка, удовлетворяла его до тех пор, пока он не задрожал, стараясь проникнуть в самую глубину ее жаждущего рта. После того как он наконец отпустил ее, у нее не осталось ни воздуха в легких, ни мыслей в голове.
– Любимая!
Он вдруг подхватил ее, понес в спальню и уложил на край кровати. В таком положении она словно предлагала себя, и он целовал завитки между ног, пальцы скользили внутри. Елена задыхалась от
