— Боже мой! — прошептал ошеломленный Билли.
Финн, лежавшая рядом с ним с другой стороны, сняла червяка со своего запястья и высосала его, придерживая губами.
Билли подавился.
— Это черви агава. Точнее, гусеницы, — с улыбкой объяснила Финн. — Таких червей можно найти на дне бутылки мескаля[73].
— Они гораздо вкуснее, если их поджарить в масле и добавить чеснока, — добавил Гарса. — К тому же в них много протеина.
— Jij eet smegmakaas! — пробормотал Гвидо, который наблюдал за ними с широко раскрытыми глазами.
— Вы оба слабаки, — с усмешкой сообщила Финн.
— Мне кто-нибудь объяснит, почему мы все лежим в кустах, едим жуков и шепчемся? — спросил Эли Санторо.
Он засунул указательный палец под повязку на глазу и почесался.
— Потому что мы соблюдаем осторожность, — ответил мексиканский шпион Гарса.
Он повернулся и вытащил из своего рюкзака военный бинокль Штейнера. Гарса долго изучал прогалину, затем передал компактное устройство Финн. Она посмотрела через прозрачные линзы на невысокий холм, находившийся на противоположной стороне прогалины. Чуть в стороне от холма торчал высокий, похожий на трубу четырехгранный нарост, заросший травой, сверху его прикрывали развесистые акации, чьи толстые корни вгрызались в почву джунглей темными шишковатыми пальцами.
— Может быть, это храм? — шепотом предположил Гарса.
— Слишком маленький, — пробормотала Финн, продолжая смотреть в бинокль. — Меньше пятидесяти квадратных футов.
— Естественное образование? — спросил Билли.
— Джунгли здесь плоские, как тортилья[74], — сказала Финн. — Юкатан — это единое известняковое плато. Если что-то здесь так сильно выступает, значит, на то есть причина.
— Алтарь для жертвоприношений, — предположил Эли Санторо.
— Вы смотрели слишком много фильмов с Мелом Гибсоном, — проворчал Гарса. — Майя не тратили время на то, чтобы вырезать людям сердца. У них была империя, которой требовалось управлять. Коммерция. Торговля. Сельское хозяйство. Содержание армии.
— Наука, — тихо добавила Финн, направив бинокль на темную полосу перед курганом. — Это миниатюрный coyocan.
— А что такое coyocan? — спросил Гвидо, с тихой дрожью стряхивая с запястья гусеницу агава.
— Улитка на языке майя, — объяснила Финн. — Эта штука похожа на трубу. Давайте подойдем поближе, и я готова спорить, что мы найдем внутри башни остатки винтовой лестницы. Возможно, это обсерватория. Например, в Чичен-Ице[75] имелась крупная обсерватория.
— Но зачем строить ее здесь? — спросил Гарса.
— Не знаю, — ответила Финн. — И почему она такая маленькая? Словно они хотели сохранить ее существование в тайне.
— Что ж, возможно, у них были именно такие намерения, — сказал Гарса.
— А как насчет бомб? — спросила Финн, возвращая бинокль Гарса.
— Они исчезли, — ответил мексиканец. — Отсюда видны следы земляных работ.
— Может, они внутри храма? — предположил Билли.
— Сомнительно, — откликнулся Гарса, снова вглядываясь через бинокль. — Справа тропа. Складывается впечатление, что они выкопали бомбы и утащили их куда-то на север.
— Ладно, — сказал Билли. — Вы узнали, куда исчезли ваши бомбы, мы посмотрели на храм, меня поели москиты и множество других отвратительных существ, обитающих на полуострове Юкатан. Можем мы теперь считать, что разведка закончена, и начать поспешное отступление? — Англичанин вздохнул. — Я бы не отказался от пинты пива «Твайтс бест» прямо сейчас.
— Пока что мы останемся на месте, — ответил Гарса. — Речь идет о третьей мировой войне, а не о парочке фейерверков.
— А я хочу знать, почему обсерватория майя оказалась в таком безлюдном месте, — заявила Финн.
— Здесь повсюду безлюдные места, — проворчал Билли.
Гарса продолжал изучать прогалину в бинокль. Наконец он опустил его на землю и повернулся к Финн.
— В некотором смысле я готов согласиться с его светлостью, — сказал мексиканец. — Гусман и его люди почти наверняка находятся где-то рядом. Оставаться здесь было бы глупой бравадой. Через четыре или пять дней я смогу вернуться с большим отрядом. И будет гораздо лучше, если вы и ваши друзья окажетесь подальше отсюда.
— Гусман однажды уже перевез бомбы. Он способен сделать это снова, — возразила Финн. — Вы говорили, что тут могут быть замешаны кубинцы. Они сумеют доставить бомбы на побережье, а потом переправить на Кубу?
— До нас доходили слухи… — с сомнением проговорил Гарса.
— Слухи?
— Всякая ерунда. Поговаривают о призрачной подводной лодке, которую Гусман использует для перевозки наркотиков.
— Кубинская подводная лодка? — фыркнул Эли Санторо. — У них не хватает бензина, чтобы заправить лимузин, подаренный им несколько лет назад Тедом Тернером, не говоря уже о подлодке. Полная чушь.
— У кубинцев имеются друзья в Венесуэле, которые им симпатизируют. Не позволяй своему патриотизму тебя ослепить. Если Фидель захочет сохранить подводную лодку в игре, у него найдутся для этого возможности. К данной версии в моем офисе относятся очень серьезно.
— Значит, они могут вывезти бомбы с Юкатана?
— Вполне возможно.
— Должно быть, у вас есть план, — сказала Финн. — Вы имели представление о том, что нас здесь ждет. Я не верю, что вы пришли сюда вслепую.
— Совершенно верно.
— И каков ваш план?
— Обезвредить бомбы. Если потребуется, уничтожить плутониевое ядро.
— Обезвредить — значит взорвать?
— Вынуть ядро, взорвать все остальное. Одно мы знаем точно: у кубинцев нет ядерной программы.
— Но они могут продать плутоний?
— Да.
— Вы в состоянии сделать это самостоятельно, без своих людей? — спросил Билли.
— Мне потребуется кое-какая помощь. Человек, разбирающийся в электронике.
— Тогда вам нужен я, — заявил Эли.
— И физическая сила.
— Не забывайте обо мне, — сказал большой лысый голландец. — Ik heet Гвидо Дерлаген.
— Но это проблема Мексики. Я не могу допустить, чтобы вы оказались вовлечены в дело, которое вас не касается, — сказал Гарса, качая головой.
— Взрывчатка у вас есть?
— В рюкзаке, — ответил Гарса. — Два кумулятивных заряда.
— А радиация? — спросил Билли. — Вы ведь не просто так носили с собой приборы.
— Ну, это не проблема, во всяком случае, при небольших промежутках времени, — объяснил Гарса. — Сердечники бомб покрыты шестиугольными пластинами взрывчатки. Плутоний получают из специальных
