Иные бредут с котелком и свэгом[40]В седых австралийских степях, Другие к Радже нанялись в Сараваке[41],А кто — в Гималайских горах…Кто рыбку удит на Занзибаре,Кто с тиграми делит обед,Кто чай пьет с добрым Масаем[42],А кого и на свете нет…Мы ныряли в заливы за жемчугом,Голодали на нищем пайке,Но с найденного самородкаПлатили за всех в кабаке[43].(Пей, ребята!)Мы смеялись над миром приличий(Для нас ведь давно его нет!),Над дамами, над городами,Над теми, на ком белый жилет,Край земли — вот наши владенья,Океан? — Отступит и он!В мире не было заварухиГде не дрался бы наш легион!Мы прочтем перед армией проповедь,Мы стычки затеем в церквах,Не придет нас спасать канонеркаВ негостеприимных морях,Но если вышли патроны, иНикуда не податься из тьмы, —Легион, никому не подчиненный,Пришлет нам таких же, как мы(Отчаянную братву),Хоть пять сотен таких же, как мы!Так вот — за Джентльменов Удачи(Тост наш шепотом произнесен),За яростных, за непокорных,Безымянных бродяг легион!Выпьем, прежде чем разбредемся,Корабль паровоза не ждет —Легион, не известный в штабах —Опять куда-то идет.Привет!По палаткам снова!Уррра!Со свэгом и котелком.Вот так!Вьючный конь и тропа.Шагай!Фургон и стоянка в степи…
Любовь и Смерть, закончив бой,Сошлись в таверне «Род людской»И, выпив, побросали спьянуОни в траву свои колчаны.А утром поняли, что вотГде чья стрела — черт не поймет!И стали собирать скорейВ траве любовь и жизнь людей,Не видя в утреннем тумане,Чьи стрелы были в чьем колчане:Смерть кучу стрел Любви взялаИ только позже поняла,Что эти стрелы ей отвратны.Ну, а Любовь взяла, понятно,Смертельных стрел весьма немало,Которых вовсе не желала.Вот так в таверне роковойПроизошел конфуз большой:Но кто и чьей сражен стрелой?Влюбляется старик седойИ умирает молодой.
