вечность. Все норы или пещеры наверняка забились им много недель назад.
— Что это такое?
В голосе Эмили прозвучала надежда. Ник поспешил к ней. Загораживая луч фонарика рукой, она направляла его на скалу.
— Похоже на оползень.
У подножия скалы на земле лежала небольшая груда камней. Их покрывал тонкий, неровный слой снега, почти весь он скопился в неглубокой впадине, петлями уходившей от скалы. Когда Ник поставил туда ногу, оказалось, что это лед.
— Вот он, наш ручей.
Эмили уже взобралась на камни. Она легла на них животом и принялась разгребать снег.
— Я думаю…
Послышался стук и приглушенный вздох — камни сдвинулись под весом Эмили, и она скатилась обратно. Ник бросился к ней, чтобы помочь подняться.
— Как ты?
Она отряхнулась.
— Я думаю, тут есть проход внутрь. Его засыпало, но снег не очень глубокий.
Ник осторожно забрался на каменный холмик. Раза два камни почти подавались под его весом, и он останавливался — сердце чуть не выпрыгивало у него из груди. Эмили была права. Между вершиной каменной горки и скалой, кажется, было пустое пространство. Ник зарылся в снег, принялся раскидывать его лопатой. Внизу была пустота. Когда он засунул руку по локоть, то не нащупал ничего.
Эмили смотрела на него снизу.
— Ну что — можно там протиснуться?
Ник пошевелил рукой.
— Есть только один способ узнать это.
Даже после того, как он расчистил снег, ему едва удалось пролезть в открывшуюся щель. Камни царапали ему щеки, снег таял за шиворотом. Он протискивался вперед на животе. Лаз был глубже, чем он предполагал. В какой-то момент все его тело оказалось под утесом, и его на миг парализовало жуткое видение: скала рушится, погребая его под собой.
А потом внезапно земля ушла из-под него. Ник выставил вперед руки, пытаясь нащупать опору, но не нашел ничего и полетел вниз по склону, в потоке камней, собирая синяки. Наконец, больно ударившись, он приземлился на твердую землю, при этом подняв фонтан брызг.
Он включил фонарик.
Оказывается, он сидел в ручье, который тек по руслу узкой пещеры — стоя в середине, можно было дотянуться до обеих стен руками. Со сталактитов наверху капало — так воск капает со свечей, и в воде оставались молочные пятна, исчезавшие в треснутой трубе под обломками камней.
— Ник?
Из темноты над ним раздался голос Эмили. Он развернул луч фонарика и увидел ее лицо, высовывающееся из лаза.
— Смотри — спускайся осторожно, — предупредил он ее.
Она поскользила вниз по склону головой вперед. Ник поймал ее и поставил на ноги. Стоять в пещере можно было лишь ссутулившись. На одной из стен он увидел высеченное изображение Девы Марии с младенцем на руках. Изображение было обработано довольно грубо, если не считать сглаженного участка над головой ребенка — в луче фонарика это место сияло наподобие нимба.
— Это, наверное, дело рук паломников, — сказала Эмили. — В Средние века считалось, что для исцеления, или чтобы твоя молитва была услышана, или для того, чтобы стать счастливым, достаточно прикоснуться к святыне.
Под образом Марии был неглубокий каменный бассейн, вода переливалась через его края, но Ник уловил какое-то сверкание на дне. Он встал на колени и сунул руку в ледяную воду. На дне оказалась серебряная монетка — двадцать пять центов.
— У Джиллиан была такая манера — она всегда кидала четвертаки в фонтаны.
— И куда она пошла потом?
— Ну, мы же знаем, где расположен замок.
Ник осветил фонариком потолок. Хотя он и знал, что ищет, ему потребовалось какое-то время, чтобы разглядеть это в лесу сталактитов и отбрасываемых ими теней. Но на краю пещеры он увидел темное пятно, которое не было тенью. Отверстие в потолке — ход, ведущий в замок. На стене обнаружились неглубокие ступени, высеченные в скале.
Эмили прикоснулась к его руке.
— Ты уверен?
— Что бы они ни сделали с Джиллиан, произошло это в гостинице. Я видел это по веб-камере, ты помнишь? Если она пробралась в замок, то должна была и выбраться из него.
— А что, если они узнали, как она это сделала?
— Тогда они должны были бы заделать ход. — «Не позволяй себе думать, а то сдашься». — Но снег, видимо, завалил все, прежде чем они успели найти ее следы.
Он набросил рюкзак на плечо и начал подниматься.
Стены были скользкие, покрытые какой-то порошкообразной слизью, осыпающейся с его пальцев, но ход оказался таким узким, что он мог упираться в стену. Он быстро поднимался по каменным ступеням в мерцающем свете фонарика в руках Эмили и старался не смотреть вниз.
Когда он добрался до вершины, луч фонарика остался слабой звездочкой далеко внизу. Он даже не заметил, когда закончился подъем; лишь в какой-то момент, протянув руку, обнаружил, что следующей ступеньки нет и ровный камень наверху блокирует дальнейшее продвижение. Он остановился, опершись спиной о стену. «Еще один тупик». Но адреналин заставлял его мозги работать быстрее: он знал, что Джиллиан прошла этим путем. Приложил плечо к камню над ним и надавил.
Камень подался, потребовав гораздо меньше усилий, чем предполагал Ник. Он от неожиданности даже чуть не потерял опору и не свалился вниз, но напряг спину и удержался. Потом сдвинул камень в сторону, открыв небольшую щель, достаточную, чтобы протиснуться в нее. Поднявшись наверх, он оглянулся.
Он был в замке. В небольшом круглом помещении, видимо, в основании одной из башен. Винтовая лестница уходила наверх в темноту. Он покрутил головой в поисках подмигивающего огонька камеры наблюдения или тревожной сигнализации. Ничего.
Из щели появилась Эмили. Она схватила его за руку, оглядывая высокий потолок и прикрывая пальцами фонарик.
— Как ты думаешь, нас кто-нибудь слышал?
— Будем надеяться, что нет.
Они на цыпочках стали подниматься по лестнице. На первой площадке за дверью начинался низкий сводчатый коридор. Лампы, спрятанные в нишах, проливали желтый свет на плитки пола.
Эмили вздрогнула.
— Это похоже на какое-то подземелье.
В стене был ряд дубовых дверей, оснащенных зловещего вида железными накладками и тяжелыми защелками. Во всех дверях были решетки, предположительно для того, чтобы в давно ушедшие века тюремщики могли наблюдать за несчастными пленниками. Ник подошел к ближайшей двери и заглянул внутрь.
На полу покоилось тело, руки, выпростанные вперед, лежали в луже крови.
В одно мгновение все кошмары Ника, все страхи, которые он гасил в себе, потрясли его сознание одним мощным ударом. Он упал на колени, и его вырвало. Все было напрасно.
Но и в своем отчаянии он понимал: что-то тут не так. Он поднялся и заставил себя заглянуть через решетку в сумеречную камеру еще раз.
Страх обманул его. Это была не Джиллиан.
Он увидел на теле длинный белый халат, который отчасти и объяснял его ошибку — он принял его за
