– Я так понял, что вы близкий друг миссис Баббош? Официант изумленно разинул рот, и майор рявкнул:
– Вам она знакома – ну же, выкладывайте.
– Кто же не знает тетушку Мег, сэр.
– Что случилось сегодня в половине шестого, когда вы пришли в этот дом?
Молодой человек вспыхнул и опустил глаза:
– Меня здесь не было, сэр. Я прихожу только в четыре. Точно по соборным часам. Старый джентльмен был очень строг насчет этого.
– Мистер Стоунекс велел вам прийти в половине шестого и принести кружку эля.
– Нет, сэр. Не было этого! – Официант был красен как рак и не поднимал взгляда. Он явно говорил неправду, и само его неумение лгать породило во мне подозрение, что он невиновен.
– Вы лжете! – выкрикнул майор. Он указал на нас.– Оба джентльмена знают об этом со слов самого мистера Стоунекса. Кроме того, они слышали, как вы в это время стучались в дверь.
Официант обратил испуганный взгляд к нам:
– Я не понимаю. Это неправда. Не было такого.
– Я с вами еще поговорю об этом. Уведите его в столовую.
– Мне нечего сказать, – воскликнул молодой человек, когда его уводили.
Майор улыбнулся нам с Остином:
– Благодарю вас, джентльмены. Нет нужды вас больше задерживать. Вы можете идти. Очень признателен за помощь.
– Если потребуюсь, вызывайте меня без церемоний, – сказал я.– Я остановился у Фиклинга.
– Как долго вы намерены пробыть в нашем городе?
– Еще два дня. В субботу я уезжаю.
– Боюсь, вам придется участвовать в коронерском дознании. Вам обоим, джентльмены.– Он кивнул Остину.
– Конечно, – отозвался я.– Вы знаете, когда оно состоится?
– Завтра, надеюсь.
– В таком случае, трудностей не возникнет.
После нового обмена любезностями, наслышавшись извинений майора за причиненные неудобства, мы с Остином вышли на улицу. Там я заметил, что Остина трясет, и схватил его под руку.
– Нам нужно поесть, – сказал я.– Уже поздно, у нас давно и маковой росинки во рту не было.– Напротив была гостиница, где мы несколько часов назад пили пиво, но мне не хотелось туда возвращаться. В первую очередь я боялся, что в баре нас подстерегает Слэттери.– В «Дельфин»? – предложил я. Остин молча кивнул.
Вскоре мы расположились в опустевшей столовой. Официант, чей рабочий день уже заканчивался, неохотно согласился принести нам из кухни немного холодного жареного мяса с вареным картофелем.
– Ну и дела, – сделал я банальное замечание, когда молчать дальше стало неловко.
Остин не отозвался, и это меня не удивило: с той самой минуты, когда начался переполох, он явно был не в себе.
– Мне показалось оскорбительным поведение сержанта, – заметил я.– Он, видимо, вообразил, будто один из нас лжет – если не оба. А некоторые его вопросы просто выходили за рамки приличий.
Остин поднял глаза:
– В самом деле? О чем же он хотел узнать?
– Я отказался говорить о вещах, которые не имеют отношения к случившемуся. Ему, судя по всему, не дает покоя то, что несчастный старик Стоунекс поменял дату приглашения. Тебя он тоже об этом спрашивал?
Остин кивнул. Вновь воцарившееся молчание было прервано официантом, который принес две тарелки с засохшими кусками мяса и холодным соусом, а также блюдо с картофелем – покрытым пятнами и чуть теплым.
– Адамс, мне кажется, измыслил какую-то гипотезу: якобы старый джентльмен кого-то ждал.
– Нет резона это обсуждать, – произнес Остин.– Майор прав. На самом деле история самая простая.
– Думаю, он ошибается в том, что миссис Баббош замешана в преступлении.
– Это сделал Перкинс. Старуха, может, помогала ему, а может, нет.
Нет. Но все же насчет пирожных она лжет, как по-твоему?
– Как пить дать.
– Но почему? Что ей за смысл так убого и бесцельно лгать?
– Кто знает? Таких людей трудно постичь. Но это не меняет того факта, что убийство совершил Перкинс.
