Брянского фронта. В 1937-38 гг. 35 экипажей полка участвовали в боевых действиях в Китае против японских оккупантов. В период конфликта на Халхин-Голе полк также не остался в стороне: из него в 28-ю сад снова были откоманди-
рованы наиболее опытные экипажи. С началом Великой Отечественной 32-й сбап, не мешкая, перебазировался на запад и уже 16 июля 1941 г. в составе трёх эскадрилий включился в боевую работу. К концу сентября его потери оказались столь велики, что полк пришлось вывести на переучивание и доукомплектование. Только в июле 1942 г. он снова вернулся на фронт. В период тяжёлых боев в районе Касторная-Воронеж- ' Землянск, совершив за 22 дня 177 самолёто-вылетов на бомбометание, полк потерял 7 машин и 8 членов экипажей. С начала августа 32-й сбап полностью переключился на разведывательную работу одиночными экипажами в районе Болхов-Орел-Курск-Касторная-Старый Оскол. Действовать приходилось в сложной обстановке, в каждом вылете рискуя жизнью.
Так, 23 сентября 1942 г. экипаж младшего лейтенанта Брегадзе вылетел с задачей: найти тщательно замаскированный аэродром подскока, с которого действовали истребители противника. Обнаружив подозрительную площадку со следами самолётных колес, Брегадзе трижды пролетел над ней, каждый раз сбрасывая на кромку леса по одной бомбе ФАБ-50. Наконец, нервы у немцев не выдержали: открыли огонь зенитные пулемёты, пошли на взлёт три «мессера». Экипаж «пешки» успешно оторвался от вражеских истребителей и доложил командованию о местоположении аэродрома.
23 ноября 1942 г. приказом командующего 15-й ВА 32-й сбап был преобразован в разведывательный с включением в его состав 15-й одраэ майора Н.П. Щенникова. Последний был назначен командиром разведывательного авиаполка.
Вплоть до конца 1942 г. 13, 14 и 17-я ВА отдельными разведывательными полками не располагали. Так, в состав ВВС Ленинградского фронта, а позднее 13-й ВА входили только 117-я ораэ и 50-я окаэ (последняя, хоть и считалась корректировочной, но нередко привлекалась для выполнения разведки над полем боя и в ближайшем тылу противника). В сентябре 1942 г. 117-я ораэ имела 8 самолётов СБ и 14 экипажей, в том числе 5, способных летать ночью. За полгода войны эскадрилья выполнила всего 181 боевой вылет. По предложению старшего техника-лейтенанта Базунова впервые в практике разведавиации в январе 1942 г. на самолёте СБ смонтировали спаренные аэрофотоаппараты, что обеспечило увеличение ширины захвата местности вдвое. Базунова наградили орденом Красной Звезды. Потери эскадрильи за первые 10 месяцев 1942 г. составили б машин и 10 членов экипажей. 10 ноября 1942 г. она была переформирована в 5-ю драэ с дислокацией в Левашево. Часть располагала четвёркой СБ для ночной разведки и таким же количеством Пе-2 для дневной.
Начальник разведотдела штаба ВВС Ленфронта подполковник Чубуков, докладывая в конце сентября 1942 г. генералу Грендалю свои соображения по вопросу о рациональной организации воздушной разведки, предлагал: «.. раз должна иметь в своем составе не только самолёты дальнего действия, но и истребители… Весьма желательно, чтобы фронтовая раз состояла из двух отрядов: одного в составе 6 самолётов (2 Пе-2 и 4 Пе-3), второго в составе 8-10 истребителей (Як-1 или ЛаГГ-3)… При первой же возможности прошу Вас ходатайствовать о получении наряда хотя бы на 2 Пе-3 для раз ВВС Ленфронта, т. к. самолёты Пе-2 не соответствуют в полной мере требованиям к разведчику дальнего действия…» Увы, к этому моменту серийное производство Пе-Збис на Иркутском авиазаводе было уже свёрнуто. Что же касается предложений о «двухотрядной» разведэскадрилье, то они реализовались только в 1943 г. с развёртыванием в составе воздушной армии 13-го отдельного разведполка, наполовину укомплектованного истребителями.
В 14-й ВА Волховского фронта имелась 8-я одраэ капитана И.А.Горбунова (по состоянию на 1 августа 1942 г. — три Пе-2, из них всего один исправен), а 17-я ВА на первом этапе вообще не располагала специальными разведывательными подразделениями. Только в марте 1943 г., с преобразованием 39-го сбап подполковника А.Г.Фёдорова, она обрела штатные «глаза и уши».
Опираясь на сводки потерь за 1942 г., генерал Грендаль определил потребности в самолётах- разведчиках на год следующий. Одних только «пешек» он считал необходимым заказать не менее 1000 единиц. Мотивировка была следующей: 900 самолётов для фронтовой разведывательной авиации (с учётом трёхкратного обновления в течение года) и ещё 100 машин — для авиаполков ВГК. Таким образом, средняя продолжительность «жизни» воздушного разведчика оценивалась приблизительно равной 4 месяцам.
В 1942 г. 15-й зап продолжил формирование и подготовку отдельных разведывательных авиаэскадрилий. Всего по данным Управления формирования и комплектования ВВС КА в течение года на фронт убыли 7 разведывательных подразделений. Однако реально их было сформировано больше с учётом тех, что развёртывались непосредственно в авиационных объединениях. В среднем маршевые разведывательные подразделения в 1941–1942 гг. находились в стадии формирования и подготовки около двух месяцев. Если в 1941 г. средний налёт на экипаж в период подготовки составлял около 8 ч, то в 1942 г. — уже 13,5 ч. На наземную подготовку отводилось 75–80 ч.
В числе новых подразделений, отправленных из 15-го зап в действующую армию в 1942 г., можно назвать несколько «трёхсотых» (320-ю раз капитана А.В.Акатова, 323-ю старшего лейтенанта 3.М.Иваненко, 324-ю капитана И.И.Жданова), а также 6-ю ораэ старшего лейтенанта Новосельцева (позднее — майора В.Д.Панфилова). В 9-м зап в Казани прошли переподготовку 9-я и 240-я раэ (последняя, впрочем, сменила номер и стала 10-й драэ). Все упомянутые выше части имели на вооружении самолёты Пе-2 или «смесь» Пе-2 с Пе-3. В середине года на Калининский фронт отправилась 319-я раэ, а 118-я эскадрилья передана в состав ВВС 7-й отдельной армии.
В октябре 1942 г. на Донской фронт в район Сталинграда убыла «нетипичная» 325-я ораэ капитана Д.С.Шерстюка, получившая на вооружение ленд-лизовские «Бостоны» III. Правда, первоначально она формировалась в 9-м запе и готовилась летать на «пешках». В июле 1942 г., получив технику в Кировобаде, эскадрилья прибыла в Монино, где производилось перевооружение самолётов (вместо «Браунингов» винтовочного калибра на оборонительных установках монтировались отечественные пулемёты УБ калибра 12,7 мм). Результаты двухмесячной боевой деятельности 325-й ораэ, проходившей в сложных метеорологических условиях, с учётом ожесточённого сопротивления противника (пик активности эскадрильи совпал с периодом советского контрнаступления под Сталинградом) можно считать удовлетворительными: в 126 боевых вылетах потери составили всего четыре самолёта «Бостон» (в том числе один в катастрофе, два сбиты истребителями и ещё один — зенитной артиллерией противника). Все случаи потерь по боевым причинам имели место при безоблачном небе. Среднее число самолётовылетов на одну потерю, как нетрудно определить — всего 31,5.
Но важнее оказалась высокая оценка, данная машине экипажами эскадрильи: «Самолёт «Бостон» III показал себя с хорошей стороны по скороподъёмности и скорости горизонтального полета. Истребители противника Me 109Г2 и Me 109Ф его не догоняют, если они обнаруживаются на достаточной дистанции. «Бостон» уходит от них с набором высоты до 9000 м». Отмечались, правда, и недостатки, связанные с отказами оборонительного вооружения и дефектами моторов. Радиус действия самолёта экипажи 325-й раэ сочли недостаточным для ведения разведки. «Чтобы самолёту стать хорошим дальним разведчиком, необходимо смонтировать на нём дополнительные бензобаки в бомбоотсеке и установить безотказные
