Лорен кивнула.
– Слушай, – сказала Дон, проникаясь внезапным сочувствием, – я поняла, как он к тебе относится, и не собираюсь вам мешать.
Лорен почувствовала, что на глазах навернулись слезы, они жгли веки. Еще никто не заговаривал с ней о Нике, она никому не могла довериться.
– Мои родители не позволяют мне с ним встречаться, – сказала она с несчастным видом, – и я не знаю, что делать.
Дон взглянула на нее участливо.
– Да, Джои мне рассказывал, – и прибавила беспечно: – От родителей всегда одни неприятности, но, может быть, они передумают.
Лорен покачала головой.
– Не мои. – Она помолчала. – Мне так тяжело. Это из-за меня Ника выгнали из школы. Я хочу сказать, что не по моей вине, но…
– Не страдай. Он с радостью теперь работает на заправке и плевать хотел на школу. Ты не виновата, что его выгнали. Это Сток заставил родителей состряпать это грязное дело.
– Я знаю, ты права, но иногда я просыпаюсь по утрам с таким чувством, что все бы бросила и бежала куда глаза глядят.
Дон понимающе кивнула:
– Да, у всех бывает такое чувство.
– Неужели?
– Конечно. И это естественно. Две девчонки пробежали мимо.
– Пойдем, Лорен, ты опоздаешь, – позвала одна из них. Лорен с минуту поколебалась:
– А что ты делаешь во время ленча? Дон удивилась:
– Кто? Я?
– Но здесь, кроме тебя, никого нет.
– Ну, что обычно, слоняюсь вокруг. А что? Ты хочешь пригласить меня поесть?
– Да, хочу, мы бы еще с тобой поговорили. Дон явно обрадовалась:
– И я не прочь.
Высадив Лорен у школы, Фил сразу поехал в контору. Но прежде чем подняться наверх, он задержался в магазине, чтобы купить новые кухонные ножницы, которые заказала Джейн.
«Кухонные ножницы, – подумал он мрачно. – Она хочет, наверное, заколоть меня».
Он купил их утром, потому что знал: когда будет уходить с работы, то не вспомнит просьбу жены. Будет не до этого.
Взойдя наверх, он отпер дверь и вошел. Элоиза, его секретарша, еще не приехала. В комнате пахло сыростью и было душно. Он открыл настежь окна и уселся за стол, думая, что, пожалуй, надо было позволить Лорен поговорить с ним, когда они ехали в школу. Нехорошо, неправильно это, что они так отдалились. Если бы дома была иная обстановка, то, может, ему легче было общаться с дочерью, но у него с Джейн сейчас такие напряженные отношения, что просто не было сил решать другие проблемы.
Он размышлял также, не стоит ли ему позвонить Бенджамину Браунингу. Они же почти заключили сделку, когда Лорен разорвала помолвку, а после этого он не мог до Браунинга дозвониться.
«А, черт возьми!» Он пододвинул телефон и набрал номер его офиса.
Послышался сухой и деловитый голос его секретарши:
– А кто звонит, можно узнать?
– Фил Робертс.
– Пожалуйста, подождите минутку, мистер Робертс, я посмотрю, не занят ли он.
Фил сосчитал до десяти.
– Извините, мистер Роберте, но у мистера Браунинга совещание. Что-нибудь передать?
– Да. Я звонил несколько раз. Мне очень нужно, как можно скорее, переговорить с ним. Может быть, он сам мне позвонит?
– Да. Я обязательно передам вашу просьбу, уверена, что он перезвонит.
«Да уж, ты уверена», – мрачно подумал Фил.
Харлан сказал Арете Мэй, что у него болит горло.
– Сильно?
– Да, очень, – соврал Харлан.
– А где твоя сестра? – Ее всевидящие глаза обшарили трейлер.
– Ее еще нет, – сказал Харлан.
Арета Мэй пристально взглянула на него, не позволив врать дальше.
