стекло. Оно пошло трещинами.
– Вставай! – рявкнул Невидимка. – Они знают, что мы здесь прячемся. К оружию!
Дубинкой, увы, тут не размахнешься. Поэтому я выхватила кинжалы. Спасибо тебе, Наперсток – рукояти идеально ложились в ладони. Я откатилась и вскочила на ноги, и в тот же миг стекло разлетелось вдребезги. Урод всей тушей засунулся в вагон, и я секанула по яремной вене. Двумя ударами раскромсала шею, оттуда хлестнула мерзкая кровища. Урод повис в разбитом окне как дурацкая здоровенная затычка, но остальные твари принялись терзать мертвое тело. Кто-то жрал, а кто-то старался вытащить досадную помеху и освободить путь.
– Как думаешь, прорвемся?
Урод на крыше принялся прыгать – наверное, думал, что сможет своим весом проломить железо.
– Если они тупые, то есть шанс.
– Ты когда-нибудь попадал в такую передрягу?
И тут – надо же! – он засмеялся:
– Нет, конечно! Никто еще в такое не вляпывался!
Да что ж такое! Зачем, ну почему Шелк мне дала в напарники этого психа?! Сколько вокруг нормальных, опытных Охотников! А меня угораздило оказаться в паре с Невидимкой! Как же несправедлива жизнь…
Тут Уроды все-таки выдрали из окна труп, и в ноздри мне ударила немыслимая вонь. Примерно половина тварей впала в пищевую лихорадку – они присели и принялись пихать в пасти окровавленные ошметки мяса. Острые как бритвы зубы и когти отливали алым даже в темноте.
– Если они не раскурочат остальные окна – прорвемся, – тихо проговорила я.
И тут они атаковали с другой стороны. Невидимка перемахнул через два ряда сидений и встал в боевую стойку, в каждой руке по кинжалу. Я осталась там, где была, – стеречь эту брешь. О том, что случится, если они расколотят еще окна, я старалась не думать.
В дыру полез Урод. Я промахнулась, не попала по шее, но, пока он выпрастывал ноги, успела всадить кинжал ему в бочину – и задела жизненно важные органы. Тварь повисла и задергалась в агонии, и ее, как и предыдущую, принялись рвать на части сородичи.
Невидимка вроде как справлялся – он действовал так же, как и я. Трупы отвлекали нападающих. Уроды не убивали живых Уродов, а вот умирающих рвали с удовольствием – мясо есть мясо.
Они визжали и рычали, и от этих звуков волоски у меня на руках встали дыбом. Мы держались, не давая им пролезть в два разбитых окна. Но тут они принялись за следующее стекло. Двое Уродов молотили и молотили, и окно подалось. Я убила еще одну тварь и в ужасе и растерянности увидела – паутина трещин растет.
Они нас сметут.
Не успели мы и глазом моргнуть, как один Урод запрыгнул внутрь. Следом в освободившуюся дыру сиганул еще один. Отступим – и они окажутся у нас со всех сторон. С мрачной решимостью я разделалась еще с одним, а потом развернулась к набегавшей со спины твари.
Урод прыгнул ко мне, щелкая челюстями, и я всадила кинжал ему в глаз. Плавно развернулась и убила очередную тварь, просунувшуюся в окно. Невидимка расправился со своим противником экономным, техничным движением. А ведь он дерется лучше остальных Охотников – я видела их в поединках… У него жесты были какие-то особенные, ни на что не похожие – и мне стоило труда оторваться и не смотреть и вести собственный бой. Нельзя отвлекаться, нельзя!
И тут они сменили тактику. Двое Уродов побежали к Невидимке, пока тот убивал лезущую в окно тварь. И я оставила свой пост и перемахнула через сиденья, крутанулась вокруг шеста для ускорения и ударила обеими ногами Уроду в грудь. Тут же наподдала ногой, проламывая висок, а потом уложила второго парными ударами кинжалов. Однако, спасая Невидимку, я открыла тварям дорогу. Они полезли в окно.
– Пошли прочь отсюда! – заорал Невидимка. – Мы вас всех перебьем! Всех до единого!
Уроды зарычали в ответ – усеянные острыми хищными зубами пасти издавали влажный, отвратительный звук, в котором чуть ли не слова различались. Мы сражались спина к спине, и я поняла, что начинаю уставать. У человека есть предел возможностей. Но когда мы положили десяток тварей, остальные обожрали трупы – и разбежались. Видимо, мы сопротивлялись слишком отчаянно, и добыча не стоила затраченных усилий. И это мне совсем не понравилось – выходит, Уроды все-таки способны мыслить? А может, они даже поняли, что им кричал Невидимка?
Ему тоже было как-то не по себе:
– Похоже, они решили, что потери слишком велики…
– Но это значит, что их ведут не только инстинкт и голод…
Тяжело дыша, я отирала кинжалы о лохмотья мертвого Урода.
– Думаешь, они нам поверили?
Я вздохнула:
– Если не поверили, нам придется несладко.
– Ну, Шелк же говорила – поведение Уродов изменилось. И нам велено узнать, почему.
Я удивилась:
– Ты действительно думаешь, это реально?
– Я думаю, они думают не об Уродах. Они просто хотят нас сломать.
Я огляделась – кругом грязь и кровь. И трупы. И поняла – наверное, Невидимка прав. И принялась собирать вещи. Надо бы поесть перед дорогой – но не здесь. Здесь стояла такая вонь, что меня бы сразу вырвало. Словно подслушав мои мысли, Невидимка выбросился из окна – головой вниз. Я заорала было – «стой, придурок!», но крик замер на губах: он перевернулся в воздухе и приземлился на обе ноги. Потом оглянулся на меня – и улыбнулся.
– Выпендриваемся, значит, – пробормотала я.
Ну, у меня с балансом тела не так хорошо, так что трюк мне бы всяко не удался. Мне бы откуда повыше прыгнуть – тогда бы приземлилась как положено. Я повыбивала торчавшие в окне осколки стекла и сиганула по-нормальному – ногами вниз. Вообще-то, хватать меня и удерживать от падения было необязательно, но хорошо, что он так поступил.
Его прикосновение оказалось неожиданно нежным:
– Ты мне жизнь спасла.
– Работа такая.
Вот ведь ситуевина… Как неудобно-то…
Даже в тени я видела, как он пристально смотрит на меня своими черными глазищами:
– А ты действительно хорошо дерешься. Насчет тебя Шелк была права.
Я чуть не лопнула от самодовольства. Ура! Больше он не будет обзывать меня «салагой». И подкалывать насчет того, что я умею, а что нет. Может, и впрямь мы с ним сработаемся.
Я отвернулась, с трудом выдавив хрипловатое:
– С-спасибо…
– Я думаю, мы сейчас в безопасности.
«Безопасность». Слово с таким относительным значением. Вокруг валялись расчлененные тела. Все заляпано кровью, из окон она вообще потоком лилась – брр, какая мерзость. Некоторые руки-ноги обожраны до кости. Я много тренировалась, но никакие тренировки к такому не готовят.
Очень хотелось плюхнуться на задницу и заорать – потрясение давало о себе знать. Невидимка провел меня через усеянное трупами поле боя и помог удержаться на ногах. Без него я бы, наверное, не сумела встать и пойти. И мы снова побежали – с короткими передышками. Но в этот раз я хотя бы немного поспала. И сегодня уже не было ощущения, что вот еще шаг – упаду и умру. Хотя при любом звуке сердце так и подпрыгивало к горлу. Мы зашли очень далеко от анклава, и отсюда ситуация виделась совсем иначе: Уроды вовсе не досадная помеха охоте, нет. Уроды – серьезная опасность, грозящая поселению.
Мы, похоже, добрались раньше, чем ожидалось, и очень, очень обрадовались, когда на пути стали попадаться знаки, выставленные обитателями Нассау – надписи, предупреждающие о ловушках. «Вы на территории Нассау. Будьте осторожны, смотрите под ноги». Пару силков мы обошли, и чем ближе мы подходили к поселению, тем больше я мрачнела: ловушки уже несколько дней никто не проверял. В некоторых зверьки успели не только умереть, но даже разложиться.
