— Лохмач! — ответил не менее удивленный Пятый. Оба бросились к наблюдательному посту под кустом шиповника и посмотрели вниз. Они с волнением увидели, что Лохмач скачет по обрыву, дерзко направляясь в сторону лисы.
Он мчался лисе наперерез, но она почему-то не замечала Лохмача.
— Позволь, я поскачу к Лохмачу на помощь! — прошептал Серебристый.
— Все ни с места! — скомандовал Орех. — И молчите, ради Фриса!
Лиса заметила приближающегося к ней Лохмача, только когда между ними оставалось не более тридцати метров. Она на минуту остановилась было, но затем собачьей рысью побежала дальше.
Перед самым лисьим носом Лохмач внезапно повернулся и, заметно хромая, начал взбираться на склон обрыва. Лиса снова постояла, минуту поколебалась и наконец, словно нехотя, направилась вслед за ним.
— Что у него на уме? — прошептал Серебристый.
— Наверное, хочет увести лису подальше от отряда! — сказал Пятый.
— Это совершенно излишне! Мы и так от нее далеко! — вскричал Серебристый.
— Проклятый дурень! — воскликнул Орех. — Он себя погубит!
Тем временем лиса ускорила шаг. По-видимому, она нагоняла Лохмача. Солнце село, и в быстро спускающихся сумерках трудно было понять, что происходит. У опушки леса Лохмач исчез за кустами, и вслед за ним скрылась и лиса.
Наступила тишина, а затем предсмертный вопль кролика огласил пустынный темнеющий холм.
— О Фрис и Инле! — топнув, воскликнул Смородина. Горшочек повернулся, чтобы бежать.
— Что ж, надо собираться, Орех! — сказал Серебристый. — Лохмач погиб! Ему уже не поможешь!
Не успел он это проговорить, как из гущи леса внезапно вынырнул Лохмач.
Он несся стрелой. Прежде чем до кроликов дошло, что он остался цел и невредим, он одним прыжком преодолел откос и оказался среди них.
— Скорей, бежим отсюда прочь! — крикнул Лохмач не своим голосом.
— А разве ты не ранен? — удивленно спросил Колокольчик.
— Никогда не чувствовал себя лучше! Бежим! — повторил Лохмач.
— Подождешь! Сейчас я с тобой поговорю! — ледяным тоном произнес Орех. Он был сильно рассержен. — Ты вел себя, как круглый идиот! — Он повернулся и притворился, будто наблюдает за ущельем, хотя уже совершенно стемнело. Кролики за его спиной беспокойно зашевелились. Долгий день, проведенный в открытом поле, голый, поросший сорняками овраг, внезапное появление лисы, потрясение, вызванное отчаянно смелым поступком Лохмача, — все это привело их в такое состояние, как будто они объелись дурмана.
— Уводи их отсюда поскорее, а то как бы у них не начался тсарн, — прошептал Пятый.
— Нам пора идти, — без промедления отреагировал на его совет Орех. — Умоляю вас, ребята, держитесь вместе! Если в темноте кто-нибудь потеряется, он пропал. В том случае, если навстречу попадутся чужие кролики, без рассуждений нападайте! Задавать вопросы будете потом!
Они пошли по южной окраине леса и по одному и по двое пересекли пустынную дорогу. Понемногу в головах у кроликов прояснилось. Они увидели, что находятся на открытых полях. С запада, с вечерней стороны, до них донеслись привычный шум и запах, которые обычно идут от населенных усадеб, и идти стало легче. Их путь пролегал через широкие пастбища, окруженные глубокими канавами, заросшими бузиной и бересклетом.
Здесь лежало подлинно кроличье царство, показавшееся им волшебным и упоительным после редкого леса Цезарева Пояса и поросших лохматыми сорняками оврагов.
Когда отряд прошел довольно большое расстояние, не забывая по временам принюхиваться и делая перебежки от укрытия к укрытию, Орех подумал, что можно разрешить привал. Выставив часовых, он отвел Лохмача в сторону.
— Я очень на тебя сердит, — сказал он. — Ты единственный кролик, без которого мы сейчас обойтись не можем. Зачем ты так глупо рисковал?
— Конечно, я сглупил! — сказал Лохмач. — Я ужасно нервничал, думая о том, что ждет меня в Эфрафе. В таких случаях мне всегда хочется действовать — мне необходимо или подраться с кем-нибудь, или рискнуть головой. Мне показалось, что если я сумею оставить эту лису в дураках, то перестану беспокоиться о том, другом, деле.
— Значит, ты подражал Эль-Эхрейре! Но ведь ты мог зазря погибнуть! Однако все-таки скажи: что же произошло с тобой в лесу? Почему ты так кричал, если с тобой ничего не случилось?
— Это кричал не я, — отвечал Лохмач. — Произошло что-то очень странное, и боюсь, это не к добру! Я собирался увести лису в лес и затем вернуться к вам. Добежав до кустов, я сразу перестал хромать и помчался во весь дух. И тут я внезапно лицом к лицу столкнулся с чужим кроличьим отрядом. Чужие кролики шли прямо на меня! Я не успел их хорошенько разглядеть, но все они показались мне необычно рослыми ребятами. «Берегись, спасайся бегством!» — только и успел я крикнуть, но они ни с того ни с сего попытались меня схватить. Один заорал: «Стой!» — или что-то в этом роде да как бросится мне наперерез! Я сбил его с ног и стрелой пролетел мимо. Затем я услыхал этот страшный визг. Конечно, я прибавил ходу, выскочил из лесу и прибежал к вам.
— Значит, хомба схватила того, другого, кролика?
— Должно быть! Сам того не желая, я навел ее прямо на их отряд.
В это время к ним подошел Серебристый.
— Орех, — сказал он. — Мы совсем близко от Эфрафы! Надо как можно скорее уходить!
Кролики снова двинулись в путь. Этой ночью у них больше не было никаких приключений, и вместо эфрафанских патрулей, появления которых они ждали с минуты на минуту, им повстречались только мыши да парочка ежей, искавшая слизняков в придорожной канаве.
Когда в небо поднялись первые жаворонки, Орех, выбившийся из сил, спросил Серебристого:
— Где же эта железная дорога? Остролист говорил, что там почти отвесный, заросший кустами откос. Здесь ничего похожего нет!
— Дорога рядом, разве ты не чувствуешь запаха? — спросил Серебристый.
Орех потянул ноздрями воздух. В сыром воздухе он отчетливо почувствовал резкие запахи металла, угольного дыма и машинного масла. Вскоре кролики увидели край железнодорожной насыпи, терявшейся посреди кустов и высокой травы. Кругом все было тихо, только шумная стайка воробьев уселась на полотно и принялась что-то клевать на шпалах. Эта мирная картина всех успокоила.
— Всем приказ перейти дорогу! Пусть она ляжет между нами и Эфрафой! За ней мы сделаем привал! — сказал Орех.
С некоторым опасением отряд взобрался на насыпь, ожидая, что огненный посланец Фриса, рассыпая громы и молнии, вот-вот появится из темноты. Однако все было тихо, и вскоре все участники рейда собрались на лугу за железной дорогой. Они так устали, что думали только о том, чтобы дать отдых натертым лапам и пищу — желудку, и совсем не заботились о том, чтобы спрятаться.
В это время в небе появился Кихар.
— Вы с ума сошли, мистер Орех? Здесь оставаться — беда! — прокричал он.
— Нам необходим отдых!
— Здесь нет отдыха! Придут чужие кролики!
— Ну, не сразу же они придут!
— Да, да! Уже идут! Близко!
— Черт бы побрал эти проклятые патрули! Идемте, ребята, с поля в лес. Торопись, Вероника, если не желаешь, чтобы тебе в Эфрафе отгрызли уши!
Кролики заковыляли по полю к растущему впереди ельнику и вскоре без сил свалились под деревьями.
