ее до того, что она согласилась принять смертельную смесь таблеток.
Конец этой истории вы знаете: женщина попала в больницу, ее спасли, но она замкнулась и молчала, как устрица. Вы не знаете только того, что в ходе следствия мы получили огромную помощь от отдела «Q» под руководством Карла Мёрка.
Бак повернулся к Карлу:
— Ты не участвовал в следствии, но по ходу дела подсказал несколько ценных мыслей и соображений. За это я и моя группа хотим выразить тебе благодарность. Большое спасибо также и твоему помощнику, который был связующим звеном между нами и Харди Хеннингсеном, тоже высказавшим свое мнение. Хочу, чтобы вы знали — ему мы послали цветы.
Карл даже растерялся. Кое-кто из старых сотрудников оборачивался в его сторону, стараясь выжать на своих каменных лицах подобие улыбки, остальные сидели не шелохнувшись.
— Да, — добавил вице-инспектор криминальной полиции Бьёрн. — В этом деле многие приняли активное участие. Вас, ребята, — он кивнул в сторону двоих из отдела по борьбе с наркотиками, — мы тоже благодарим. Это же вы раскрыли цепочку врачей, торговавших из-под полы поганым порошком. Это гигантское дело, мы-то знаем. Зато мы тут в отделе убийств можем теперь заняться другими делами, и мы этому рады. Работы для крепких мужиков и тут у нас, на третьем этаже, предостаточно.
Карл обождал, пока большинство присутствующих разошлись кто куда. Прекрасно понимая, как трудно было Баку решиться на такой шаг, Карл подошел к нему и протянул руку:
— Бак, спасибо тебе, хотя я этого и не заслуживаю.
Бёрге Бак на секунду замер, глядя на его протянутую руку, затем принялся собирать свои бумаги:
— Не надо меня благодарить. Я бы никогда этого не сделал, если бы меня не заставил Маркус Якобсен.
Карл кивнул. Их отношения вновь обрели полную ясность.
В коридоре ширилась паника. Все канцелярские работники столпились под дверью начальника, все хотели на что-то пожаловаться.
— Да, да, — обратился к ним Маркус Якобсен. — Мы еще не выяснили, в чем дело, но со слов директора полиции известно, что в данный момент ни к одному из общественных регистров нет доступа. Центральные серверы подверглись хакерской атаке, из-за которой изменились все коды доступа. Мы пока не знаем, кто это сделал. Не много найдется людей, способных совершить такое. Поэтому сейчас полным ходом идет работа по обнаружению виновников.
— Не может быть, — произнес кто-то. — Как это возможно сделать?
Начальник отдела убийств только пожал плечами. Он старался сохранять внешнее спокойствие, но оно явно не соответствовало тому, что он испытывал в душе.
Карл сообщил Ассаду, что рабочий день закончен, поскольку сейчас все равно ничего нельзя сделать. Без данных из регистра персональных номеров невозможно проследить передвижение Ларса Хенрика Йенсена, так что придется набраться терпения.
Подъезжая к клинике спинномозговых повреждений в Хорнбэке, Карл услышал по радио, что какой-то недовольный гражданин запустил вирусы в общественные регистры. Высказывалось предположение, что это кто-то из служащих центральных органов управления, пострадавший в результате коммунальной реформы, однако виновник пока не установлен. Специалисты по информатике пытались объяснить, как они умудрились не уберечь свои тщательно охраняемые данные, а премьер-министр назвал виновников «бандитами самого худшего сорта». Специалисты по безопасности в деле передачи информации трудятся в поте лица. Скоро все снова заработает, говорил премьер-министр. А виновника ждет долгий, долгий тюремный срок. Он уже чуть было не договорился до того, чтобы сравнить происходящее с нападением на Всемирный торговый центр, но вовремя спохватился.
Первый его умный поступок за довольно долгое время.
На столике возле кровати Харди действительно стояли цветы, однако букет был такой, что даже на самой захолустной заправочной станции наверняка нашлось бы что-нибудь получше. Однако Харди это было все равно, да он и не видел букета, так как в этот день его уложили лицом к окну.
— Тебе привет от Бака, — сказал Карл.
Харди бросил на него взгляд, который можно было бы назвать угрюмым, хотя на самом деле для него просто не удалось бы подыскать подходящего слова.
— Какое я вообще имею отношение к этому несчастному?
— Ассад передал ему твои слова, и они по твоей подсказке произвели задержание. Все оказалось правильно.
— Да никому я ничего не подсказывал.
— Ну как же! Ты сказал, чтобы Бак поискал среди медицинских работников, с которыми была связана Аннализа Квист.
— О каком деле сейчас речь?
— Об убийстве велосипедиста.
Харди нахмурился:
— Не понимаю, о чем ты. Вы толковали мне о дурацком деле Мереты Люнггор, а эта тетка- психологиня все талдычит о перестрелке на Амагере. Вроде бы и без того достаточно. Ни про какое убийство велосипедиста я вообще не слыхал.
Тут уж нахмуриться пришлось Карлу:
— Ассад не рассказывал тебе об убийстве велосипедиста? Ты в этом уверен? Харди, у тебя провалов в памяти не бывает? Ты не бойся, говори, если что.
— Карл, да ну тебя! Еще ты будешь мне зубы заговаривать! Моя память — это же мой злейший враг, как ты не понимаешь? — огрызнулся Харди.
Карл успокаивающе помахал рукой:
— Прости, дружище! Видно, Ассад что-то напутал. Ну, вышло недоразумение. Бывает.
Однако чутье ему подсказывало: тут кроется что-то совсем другое.
Таких недоразумений не может и не должно случаться!
36
Утром Карл сел за завтрак осоловелый от недосыпания и с жуткой изжогой. Ни Йеспер, ни Мортен при его появлении не сказали ни слова. Но если для пасынка такое поведение обычно, то в случае Мортена это было зловещим знаком.
Сбоку на столе аккуратно лежала нераскрытая газета; на первой странице красовалась статья о добровольном уходе Таге Баггесена с поста, который он занимал в комиссии фолькетинга, по причине, как было написано, плохого состояния здоровья. Карл читал, Мортен в это время сидел, согнувшись над тарелкой и весь погрузившись в процесс приема пищи, пока Карл, дойдя до страницы шесть, не замер, не в силах оторвать глаз от собственной крупной фотографии.
Это был тот же снимок, который вчера напечатали в «Госсипе», но на этот раз он соседствовал со смазанной фотографией Уффе Люнггора, сделанной на улице. Снимки сопровождались текстом самого нелестного содержания.
«Руководитель отдела „Q“, которому поручено расследование одного из указанных Датской партией „особо значимых нераскрытых дел“, недавно отметился в прессе исключительно неудачным образом», — говорилось в статье.
Им не удалось выжать ничего нового из истории, напечатанной в «Госсипе», зато они взяли несколько интервью у персонала «Эгелю», где все дружно приписывали Карлу Мёрку использование
