меня интерес к травам, а потом это стало одним из моих увлечений.
Я настолько полюбил травы, что порой они мне кажутся малыми детьми: такие же чистые, светлые, беззащитные. Синие, голубые, золотистые глазенки трав смотрят отовсюду: с лесной опушки, с обочины полевой дороги, от забора заброшенного сада. Бери их, лечись.
Настоящие травники к сбору растений относятся серьезно и торжественно. Само общение с травами возвышает душу человека, сказывается на его облике и привычках, возникает потребность в чистоте не только душевной, но и телесной. При сборе полыни в специализированных совхозах на рабочих надевают белые халаты, а при сборе более ценных и сильнодействующих трав чистота и вовсе должна быть идеальной. И одеваются поэтому сборщики в светлую одежду, и мешочки под травы у них стираные- перестираные, а посуда мытая-перемытая.
Займется человек травами, и в характере его все большее место занимают доброта и благожелательность, ибо любое лечение, а особенно травами, это больше труд души, чем действие лекарства.
…Эти записки я начал много лет назад. И только для себя. В те годы к собирателям трав было такое же отношение, как к вейсманистам-морганистам, их проклинали и шельмовали, и охотников блеснуть в разговоре своей осведомленностью в траволечении находилось мало, а литературы почти не издавалось. Поэтому сведения об отдельных растениях-целителях и их применении приходилось собирать по крупицам.
За долгие годы узнал я, собрал и испытал (в первую очередь на себе) около сотни трав, а некоторые еще до сих пор не решаюсь проверять даже на себе.
Рецептура сборов лекарственных трав приводится в книгах о целебных растениях, дается на аптечных упаковках, поэтому здесь я ее не привожу и о лекарственных свойствах описываемых трав по этим соображениям стараюсь говорить лишь общеизвестное.
Охота за травами, их поиски заставили меня порядком побродить по родной земле, побеседовать с десятками людей, перечитать массу книг и принесли немало светлой радости. Наконец мне захотелось рассказать людям обо всем, что волновало и радовало меня долгие годы, и я вновь взялся за свои записки. Это не труд специалиста, да и специалистом я никогда не был, а скорее всего рассказ человека, любящего травы всем сердцем. Все они мне дороги, я долго не мог решить, в каком порядке о них рассказывать. И после долгих раздумий начал с трав бабушки Татьяны Михайловны, потом продолжил в той очередности, как они мне попадались в жизни.
Начну с трав, висевших постоянно у бабушки за печкой, трав моего детства. Одной из них — пожалуй, самой главной — была богородская трава. Где бабушка ее собирала и что лечила этой травой, я до сих пор не знаю. Остался в памяти только приятный густой запах, чем-то отдаленно напоминающий запах карамели и еще — меда.
Теперь-то я знаю, что это тимьян ползучий, обычно называемый чабрецом, а иногда и чабером. В нашей стране произрастает 136 его видов, под Свердловском чаще всего встречается три: богородская трава, чабрец ложный и демьян душной. Последние две травы к лекарственным не относятся, и их собирают по ошибке лишь неопытные люди.
Растет богородская трава и под Каменском-Уральским, и под Челябинском по склонам сухих песчаных холмов, наполняя воздух сильным ароматом, особенно после душного дня или перед грозой. Мы с братом Петром набираем для наших нужд чабрец на лесной поляне южнее города Копейска. А расходуем его в основном для приманки рыбы. В отваре богородской травы черви выдерживаются около суток и становятся неотразимой приманкой для карася и карповых рыб. В малинку и мормыш подсыпают измолотую в кофемолке смесь богородской травы и остатков спитого чая, лучше зеленого. Окунь, чебак и другая озерная рыба берет на такую насадку куда более охотно, чем на обычную.
Профессор В. П. Луканин, автор книги «Лекарственные растения Свердловской области», рекомендует чабрец как отхаркивающее и успокаивающее кашель средство и указывает на применение его в народе от бессонницы и при женских болезнях. Всем известное лекарство пектуссин содержит жидкий экстракт чабреца, сахарный сироп и бромистый калий.
Трава вводится в различные сборы: за счет эфирных масел и тимола достигается мягчительный эффект и облегчается отделение мокроты. Распаренная трава, приложенная к пояснице, облегчает радикулит. Много еще полезных свойств у этой травки, и не зря она с древних времен пользовалась особым почетом. В Древней Греции чабрец бросали в костер при жертвоприношениях, и благовонный дым поднимался к небесам.
Хорошая травка чабрец! Если бережно относиться к зарослям, не вырывать растение с корнями, Не вытаптывать, то будет оно служить человеку десятки лет. Садоводы используют его и для создания бордюров, и как почвопокровную культуру на бедных песчаных и супесчаных почвах, где она цветет с середины лета до морозов. Размножение чабреца семенами хлопотно, поэтому некоторые садоводы размножают богородскую траву черенками «с пяткой».
Когда я рву богородскую траву ранним утром, пока еще эфирное масло не начало испаряться из маленьких овальных черешковых листочков, сидящих на нитевидном четырехгранном стебле, то чудится мне голос бабушки: «Корни не попорть! После нас сюда еще люди придут, а травка каждому нужна!»
Рвите чабрец, но берегите его корни. Помните: ваши потомки будут приходить на эти места за эликсиром от хвороб, утехой и радостью для взора, покоем и счастьем для души!
Эту траву я помогал собирать бабушке по берегам реки Крестовки. Берег там пологий, но весной его заливает редко, а травы поднимаются плотным ковром, на фоне которого ярко выделяются пушистые кустики стародубки, называемые иногда за свои солнцеподобные цветы горицветом. Иногда по этому лугу вдоль реки прогоняли деревенское стадо, тогда еще многочисленное, приедалась вокруг вся трава, но стародубку коровы не трогали. Даже мы, ребятишки, это красивое растение не рвали зря — так уж были приучены.
Научное название стародубки — адонис весенний. Легенда говорит, что вечно юная прекрасная Афродита полюбила юношу Адониса, сына царя Кипра. Адонис погиб в схватке с кабаном. Афродита упросила бога Аида, чтобы он отпускал на полгода Адониса на землю. С тех пор с яркими лучами солнца приходит прекрасный юноша к людям: распускается в степи золотисто-желтый цветок…
Русское, уральское название травы — стародубка. Очевидно, собирали наши предки эту траву под старыми дубами, которые в те далекие годы были, наверное, не редкостью на уральской и зауральской земле. Что дуб может расти в наших краях, подтверждает и опыт свердловского дендрологического парка, где дубы растут уже много лет без особого ухода и заботы. Кстати, дуб тоже лекарственное растение: отвар коры применяют как вяжущее и кровоостанавливающее средство, для лечения ожогов и полоскания десен.
Встречается стародубка по лугам вблизи рек, а один из видов в Зауралье — по лесным опушкам и в березовых колках. Растение ядовито, и лечиться им можно только по указанию и под наблюдением врача.
Из каждого похода за земляникой или грибами бабушка Татьяна Михайловна приносила два-три стебля чертополоха. Теперь-то я знаю, что видов чертополохов около 120, но ни названия, ни описания того вида я до сих пор не нашел. Длинный, почти не ветвистый, с одной, редко двумя-тремя корзинками на вершине, растет он по негустым березовым и осиновым лесам. Дома бабушка сушила растение, складывала его пополам и еще раз пополам и в таких пучках подвешивала за печкой. Лечила она чертополохом в основном ребятишек от испуга: кого корова пободает, которого лошадь лягнет. Но этой травой можно лечить и взрослых — от навязчивой мании, непреодолимого страха.
Видимо, настолько почитаема в народе эта трава, что даже способ обращения с ней иной, чем с остальными, и соблюдается он не только истинными сборщиками, но даже базарными торговками: травку сушат, каждую пополам складывают и еще раз пополам. Ни к одной травке нет такого бережного отношения!
Другие виды чертополохов: курчавый, почти надоедающий взгляду на выгонах; поникающий, частый гость на сельских проулках и задворках. Лекарственного значения они почти не имеют.
