— Мы рады вам, Анжелика, — проникновенно сказал Филипп. — Прошу вас, присаживайтесь.
Анжелика улыбнулась в своем стиле. Четверо сели.
— Мы ждем еще кого-то? — осведомился Филипп.
— О да, — с удовольствием сказал Эскуратов, и Филипп понял, что предварительная договоренность подтверждена. — Особенно ждет Анжелика… правда, милочка?
Анжелика посмотрела на Эскуратова и бесстыдно усмехнулась.
Демонстрирует мускулатуру, подумал Филипп. Девочка для того, которого ждут. Гонорар за визит? Заложница?
У него ухудшилось настроение.
— Давайте пока закажем что-нибудь легонькое, — предложил Вальд. — Борис Эдуардович, может быть, покомандуете? Мы здесь редкие гости…
— Да и мы не так чтобы завсегдатаи…
Тем не менее подозвал официанта; не дожидаясь меню, заказал напитки, аперитивы.
За соседний стол шумно опустились двое русских бизнесменов, выложили на скатерть джентльменский набор — сигареты, зажигалки, электронную записную книжку, трубку сотового телефона, авторучку, журнал.
— Знаете, — сказал Филипп и нежно улыбнулся, — у нас в «ВИП-Системах» люди простые и работящие. Я слышал, что по-хорошему всякие деловые разговоры откладывают на кофе. Мы — как? Лично у меня, сколько этих деловых обедов не было, никогда не получалось дождаться кофе за разговорами о еде и о прочем.
— А знаете почему? — спросил Эскуратов.
— Конечно, — сказал Филипп, не дожидаясь, пока тот объяснит. — Просто скучно есть вкусные вещи и при этом не поговорить о делах. Удовольствие неполное. Вы же трудоголик, вы меня понимаете.
— Да, это так, — подтвердил Эскуратов, — я вас понимаю, но причина на самом деле другая.
— ?
— Правило, что вы упомянули, придумали старики. Для них вкусные вещи — жизненная ценность сама по себе. Сложно им за едой думать еще о чем-то.
Филипп ощутил нечто вроде симпатии к Эскуратову.
— А давайте спросим у Анжелики, — предложил он. — Анжелика, вам же частенько приходится бывать на так называемых деловых обедах? Я угадал?
Анжелика опять так же усмехнулась.
— Случается…
Голос у нее оказался низкий, но какой-то менее порочный, чем ожидалось. Не в полном соответствии с внешностью.
— Ну и как обычно бывает? Говорят мужчины о своих делах за едой или дожидаются кофе?
Движение мысли отразилось на лице Анжелики.
— Смотря о каких делах…
— О тех, ради которых устроен деловой обед. Если нет дел — значит, обед не деловой, верно?
— Это да, — согласилась Анжелика.
— Ну так как же? Ждут кофе со своими делами — или нет?
Анжелика задумалась. Трое мужчин с некоторым напряжением ожидали ее ответа, как вердикта о процедуре встречи.
— Если хотят поговорить, говорят за едой.
— Отличный ответ, — похвалил Эскуратов, и в это время подошел официант.
Чтение, обсуждение, советы… Честно говоря, Филипп был не прочь просто пожрать, как бывало в молодые годы. Утром, после… после чего? — секса? свидания? как это назвать? — в общем, после того, что у них было с Девой, стоило ему прийти в себя — потому что это самое, с Девой, не давало ему прийти в себя, пока она была в спальне — он тут же вспомнил про Эстебановы бумажки и схватился за телефон. На другом конце был довольно-таки злющий Вальд, уже получивший бумажки и деликатно воздерживающийся звонить Филиппу домой в субботнее утро, а в результате долго ожидающий звонка. Выдержав эмоции Вальда в течение одной сигареты, Филипп скоренько оделся и скатился по лестнице в тот самый миг, когда в дверь позвонил водитель Миша. В результате сегодня утром Филипп позавтракать не успел.
А на работе тоже было голодно, так как в субботу столовая не работала — заколдованная проблема; в фирме положительно не было человека, способного ее разрешить. Впрочем, до двух часов голод не ощущался, так как внимание было поглощено анализом бумажек, толково в целом подобранных — к двум часам, когда уже был смысл потерпеть до «Славянской», они представляли себе технический подход, да в общем-то и ценовые запросы своих конкурентов. Неясным оставалось, кто все-таки эти конкуренты — предложенные ими решения были самыми что ни на есть банальными — но тем более выходило, что у «ВИП-Систем» сильная позиция и большой резерв для маневра, так что основная мыслительная нагрузка делового обеда выпадала на долю Эскуратова.
— А вот и наш друг, — сказал Эскуратов посреди холодного.
Подошли двое, один из которых сделал другому жест и остался, а другой повернулся и пошел обратно к выходу. Оставшийся был в кожаной куртке. У него была толстая шея и короткая стрижка. У него были маленькие, глубоко запавшие глазки и злое, волевое лицо. Филипп содрогнулся —
Эскуратов стал приподниматься. Человек в кожаной куртке опустил ладонь на его плечо, разрешая сидеть. Он тоже сел — рядышком с Эскуратовым, окинул быстрым взглядом стол, потом сидящих за ним; ненадолго задержал взгляд на Анжелике.
— Ну? — спросил он тусклым голосом, глядя в пространство, безо всяких знакомств и вступлений. — Чего надо?
— Может быть, закусим? — засуетился Эскуратов, впрочем, умело сохраняя видимость радушия и как бы этикета. — Как у нас со временем? Здесь хорошо…
Филипп заметил, что он балансирует между «ты» и «вы».
Кожаный покосился на стол, на Анжелику и, соображая, поковырял пальцем в ухе.
— Нет. Некогда. Говори суть.
Эскуратов колебался. Что-то было не так или не совсем так, как было задумано.
— Э-э, — выдавил он наконец, — Ильич мне сказал, что вы с ним уже как бы обсудили… то есть, что он довел…
— Ну, был разговор. Назначили же стрелку.
— Значит… э-э…
— Он сам в этом не рубит. Сказал, ты объяснишь.
Эскуратов озадаченно смолк. Выручил официант, шустро подскочивший к кожаному.
— Чего желаем-с?
— Исчезни, — буркнул кожаный.
Официант повиновался.
— Ну?
— Вот ребята, — решился наконец Эскуратов и кивнул в сторону Вальда с Филиппом. — Могут сделать нам хорошую систему связи. Корпоративная интеграция, то есть интеграция всего. Это профессионалы.
— Ну.
— Мы уже пытались заказать такое другим. Они подготовили проект. Он нас не устроил.
— Ну.
— Но те пришли не с улицы. Ильич должен был сказать, от кого…
Кожаный довольно хрюкнул.
— Это-то он сказал. А я ему сказал, что проблем не будет.
—
