таких успехов в своей работе?
— Мне все это не нравится, — прорычал Гарри. — И по мне, она все равно ненормальная. Ты не можешь ее как-нибудь сдержать?
Алек расхохотался.
— Тетю Вик-то? Чего захотел. В самом лучшем случае ее можно направить. Может, расслабишься? — Гарри в ответ лишь выругался сквозь зубы, и Алек был вынужден сдаться. — Мне нужно встретить Денни, — сказал он. — Постарайся не проглотить от злости магнитофон. Это государственная собственность.
Алек чуть было не прозевал выходящую из лифта Денни. В строгом черном платье с длинными рукавами и стоячим воротничком, с волосами, затянутыми на затылке в пучок, она неузнаваемо изменилась.
— Теперь что? — спросил он, когда она подошла к золоченым креслам в холле, где он расположился. — В монастырь собираешься?
В первый раз с момента их знакомства Денни, казалось, пребывала в нерешительности.
— Извини. Я хотела произвести на твою тетю благоприятное впечатление. — Голос у нее как-то потускнел, и вся она сникла.
Да все в порядке. — Алек, встревожившись, подскочил с кресла. — Это ты меня извини. Ну же, встряхнись. Не поддавайся мне так уж сразу.
— У меня что-то все не клеится, — сказала Денни. — Мой босс на меня наорал. Кажется, я немножко упала духом. Дай мне минутку, чтобы прийти в себя.
Босс на нее наорал? Чертов Бонд. Мерзавец! Она выглядела совершенно раздавленной, и это зрелище разъярило Алека. С каким удовольствием он арестует его.
— Иди-ка сюда. — Он взял ее за руку и усадил рядом.
— Я эти кресла никогда не забуду, — Денни затравленно огляделась. — Вчера мне здесь угрожали арестом.
У Алека екнуло сердце. Неужели за ней еще кто-то охотится? Через мгновение он осознал, что испугался не того, что кто-то его опередит, а того, что если кто-то другой арестует Бонда, то он, Алек, уже не сможет защитить Денни. Он и сам не понял, когда успел принять решение ее защищать, но теперь эта мысль завладела им.
— Я, наверное, потеряю работу. — Денни горестно покачала головой. — Но я сейчас отойду, честно. Потерпи минутку.
— Если твоя работа влечет за собой поступки, за которые тебя можно арестовать, то, возможно, стоит подумать о смене профессии? — сказал Алек и про себя добавил: «Тем более что мне страшно не хочется стать тем самым, кто тебя схватит».
Денни безразлично пожала плечами.
— Подумаешь, тюрьма. По крайней мере, будут три раза в день бесплатно кормить. — Она жалобно взглянула на него. — А ты придешь проведать меня?
Черт, да я готов устроить тебе постоянные супружеские свидания. — Алек обнял ее за плечо, притянул к себе, успокаивающе похлопал по руке. — Ты подавлена, потому что оделась как монашенка. Меня это тоже подавляет.
— Я знаю, это очень сложное дело, — скорее самой себе, чем Алеку, сказала Денни, — но я» должна довести его до конца. Мне нужно доказать самой себе, что я в силах справиться и с такими делами. Пусть даже я угожу в тюрьму.
— Если все настолько плохо, я настоятельно советую сменить работу. Такая нервная карьера не для тебя. Кроме того, я считаю, что у тебя слишком туго затянуты волосы. — Алек наклонил ее голову и принялся одну за другой вытаскивать из пучка шпильки. — Голова разболится. У меня уже болит.
— А по-моему, ничего. — Денни опустила подбородок на сцепленные ладони и уставилась в пространство. — Мне казалось, что с пучком я выгляжу более зрелой.
— С пучком ты выглядишь более скучной. — Алек вытащил последнюю шпильку. Темные шелковистые кудри рассыпались по ее плечам. Он прошелся по ним пальцами — не только для того, чтобы распутать густые пряди, но и потому, что не смог устоять против искушения, заранее зная, как чудесно они будут скользить между его пальцами. Денни даже не шелохнулась. — Такой пассивной я тебя еще не видел. Может, сейчас самое время для атаки?
— Попробуй, если не дорожишь зубами, — отозвалась Денни, но абсолютно беззлобно.
— Эй! — Алек взял ее за плечи, встряхнул и заставил повернуться к нему лицом. — Не может все быть так уж плохо. Я с тобой. Я тебе помогу. Ну же, выше голову. — Он наклонился, поцеловал ее в лоб, потом в нос, а потом, очень нежно, в губы… несмотря на все доводы здравого смысла.
— Не нужно. — Голос Денни дрогнул. — Ты всего лишь винтик в колесе моей карьеры. Не старайся стать для меня чем-то более важным.
— Вот еще. Ни за что, — сказал Алек и снова поцеловал ее, так же нежно, но на этот раз более настойчиво. — Можешь развлекаться со мной сколько угодно, а потом просто вышвырнуть, — шепнул он прямо ей в рот и надолго прильнул к ее губам, чувствуя, как они наконец приоткрываются навстречу его поцелую.
Оторвавшись от нее, чтобы перевести дух, он краем глаза заметил, что все вокруг глазеют на них. Завидуют, наверное. Он бы, во всяком случае, точно позавидовал. Он снова потянулся к ее губам, но Денни отпрянула.
— Ты считаешь меня неудачницей?
— Не считал — до сих пор, пока ты не поддалась мне, — ответил Алек, и Денни, уронив руки на колени, выпрямилась.
— Это жестоко! — заявила она. В глазах появился отблеск прежнего огня.
— А еще глупо, — быстро отозвался Алек. — Но если я начну проявлять сочувствие, волна женской благодарности захлестнет меня с головой.
— Ну да, держу пари, что у тебя весь секс только на благодарности и держится. — Теперь уже весь пыл Денни вернулся к ней сполна. — Ты ж у нас такой чуткий и все такое!
— Отлично, — с ухмылкой произнес Алек. — Теперь добавь, что я урод, — и я угощу тебя ужином и познакомлю с тетей Вик.
Денни одарила его такой теплой улыбкой, что у Алека все внутри перевернулось.
— А потом купишь мне мороженое, верно? Ты отличный парень, Алек.
— Только никому об этом не говори. — Алек, чтобы не схватить ее в объятия, поспешно поднялся. — Меньше всего мне нужно, чтобы кто-нибудь считал меня рыцарем, вроде парней из прошлого века.
— На этот счет можешь не волноваться, — успокоила его Денни и тоже встала. — Никто не догадывается о твоей чуткости.
— Вот и отлично.
— Кроме меня.
— Забудь об этом, — сказал Алек и подтолкнул ее в сторону ресторана.
Гарри сидел на кухне и слушал, как Виктория в ожидании Алека и Денни Бэнкс изображает из себя полоумную. И наслаждался от души.
Вот это женщина, думал он. Умная. Отважная. Дерзкая. Слава Богу, что у него за спиной большой жизненный опыт, иначе он бы непременно влюбился. Слава Богу, что он для этого слишком умен.
Он снова услышал голос Вик:
— Так вы говорите, мистер Бонд, что это выгодное вложение? Ах, как это… мило с вашей стороны. Правда, так мило. — За этим последовала пауза, а потом Виктория добавила: — Где вы сказали — во Флориде?
Бонд наверняка уже готов ее задушить. Может, им вообще не стоит его арестовывать? Может, лучше будет просто позволить Виктории довести его до полного безумия? Гарри хохотнул и умолк, вспомнив Викторию в черных кружевах.
О, черт!
То, что тревожило Денни — что бы это ни было, — не ушло полностью, через некоторое время понял Алек. Эта тревога только трансформировалась в нечто совершенно иное: во враждебность к
