пару часов назад, и его затопило сожаление.
Итак, он соврал Гарри. Денни значит для него очень много. Но она преступница… Как же все ужасно!
Алек перекатился на живот, сунул голову под подушку и бросил все силы на то, чтобы не думать о Денни.
Глава 5
Гарри отказался от мысли забыть Викторию. На протяжении всего вечера он что было сил сражался со своими фантазиями, пытаясь вышвырнуть из головы абсолютно все, связанное с Викторией… и погорел. Прекрасно понимая, что поступает глупо, он решил пойти к ней. Будучи человеком дела, Гарри не привык откладывать исполнение решения на потом. А потому сразу отправился на девятнадцатый этаж.
Гарри появился у двери номера Виктории одновременно с официантом. Официант держал поднос с бутылкой шампанского и двумя бокалами.
— Я сам это доставлю. — сказал Гарри и, подписав чек, щедро одарил официанта чаевыми. После чего постучал в дверь, едва сдерживая бешено колотившееся сердце.
Она открыла дверь в своем атласном халате.
— Я забрал это у официанта, — сказал он. — Для кого шампанское? Предупреждаю, если у тебя Дональд Комптон, тут будет море крови.
Виктория прислонилась к двери. Женщина просто не имеет права выглядеть так прелестно, решил Гарри.
— Это я заказала шампанское, — объяснила она, и ему показалось, что по ее лицу пробежала тень смущения. — Я собиралась вызвать тебя к себе на совещание и соблазнить, но ты опять на меня орешь, а значит… — При слове «соблазнить» Гарри с трудом сглотнул, и Виктория продолжила, теперь уже не скрывая ни раздражения, ни смущения: — Послушай, ты, увалень, я до чертиков устала открывать и закрывать дверь. Если зайдешь, то останешься на ночь.
— Ну да. — У Гарри наконец прорезался голос. — И как же ты собираешься меня остановить, если я решу уйти?
Одним неуловимым жестом Виктория развязала поясок и распахнула халат.
— Понял, — сказал Гарри и шагнул через порог, ногой захлопнув за собой дверь.
Всю ночь напролет Алек смотрел в потолок и пытался вызвать в себе ненависть к Денни, а вместо этого вдруг обнаружил, что пытается найти способы ее спасти. Нет, ему определенно нужно заканчивать с этой работой. Прежде ему никогда не приходило в голову отпускать преступников… а сейчас он вообще ни о чем не мог думать, кроме как о возможностях вывести ее из дела до ареста Бонда. Хотя нет, кое о чем другом он все же продолжал думать. О ее глазах, о ее дивных губах, о ее теле, улыбке и о том огне, который вспыхивал в ней, когда он ее обнимал. «Думай о работе», — приказал себе Алек. И принялся снова думать о Денни.
С этой женщиной он мог бы провести всю оставшуюся жизнь, и она бы ему не наскучила. Он еще никогда не встречался с такими женщинами и догадывался, что они вообще встречались крайне редко, а потому ему бы лучше держаться за эту. Если Гарри прав, если она все-таки аферистка, у него, Алека, остается всего лишь сорок восемь часов, чтобы уговорить ее сменить профессию. А потом он должен уговорить ее переехать в другой город. Им надо узнать друг друга поближе. А в процессе узнавания… его гормоны были бы ему очень благодарны, если б он уговорил ее разделить с ним постель.
— Нет проблем, — вслух заявил он, перекатился на спину и опять попытался заснуть.
Всю ночь напролет Денни смотрела в потолок и пыталась разобраться со своими планами на будущее; придумать, как ей жить, если Тейлор ее уволит; пыталась не думать об Алеке и все равно неотвязно возвращалась мыслями к нему. Это чисто физическое влечение, убеждала она себя и понимала, что лжет. А потом принялась вспоминать — когда же это Алек стал означать для нее больше, чем просто потрясающие поцелуи и детские перепалки за ужином? «Забудь его, думай только о своих статьях», — в который раз приказала она себе, но все равно продолжала думать о нем и, наконец, заснула, когда уже забрезжил рассвет, по-прежнему думая о его улыбке, его руках, его красивом худощавом теле и о том, как ей будет его не хватать.
Гарри, обнимая прильнувшую к нему Викторию, следил, как рассвет вползает в окно ее номера. Виктория сонно пошевелилась, и он поцеловал мягкие волосы у нее на макушке.
— Мне пора уходить, любимая, — прошептал он. — Не хочу, чтобы Бонд увидел, как я выхожу от тебя. — Он немного подумал. — Да и Алек, если уж на то пошло. Он, наверное, прибьет меня за то, что я тебя соблазнил.
Виктория рассмеялась хрипловатым со сна смехом.
— Кто кого соблазнил, хотела бы я знать?
Он ухмыльнулся и погладил ее растрепавшиеся волосы.
— Оба хороши.
— Не просто хороши — феноменальны! — Виктория обняла его покрепче. — Не уходи. — Она прильнула губами к его груди и улыбнулась, заметив, как он вздрогнул.
— Не отвлекай меня, — сказал Гарри. — Нам еще нужно кое-что решить.
Виктория вздохнула и сдвинулась на свою сторону кровати.
— Опять Бонд?
— Нет. — Гарри притянул ее обратно. — Будь внимательна. Дело не в Бонде. А в нас.
Виктория села.
— В нас?
Гарри непонимающе уставился на нее:
— По-твоему, такого понятия, как «мы», не существует?
— Конечно, существует. — Виктория постаралась сохранить невозмутимость. — Я просто не думала, что это понятие существует и для тебя тоже.
Гарри взвился от гнева.
— За кого ты меня, интересно, принимаешь, за чокнутого?
— Да. — Виктория снова припала к его груди. — И все равно я от тебя без ума.
Гарри, вздохнув, сделал вторую попытку.
— Я живу в Чикаго. Ты живешь в Колумбусе. Так не пойдет.
— А что, если встречаться по выходным? — предложила Виктория. — Лету всего сорок пять минут.
Гарри нахмурился.
— Не годится. У нас, может, и осталось-то всего лет двадцать. Или меньше… если ты доведешь меня до умопомешательства и я тебя убью. Но в любом случае мы не будем встречаться по выходным.
— А перевестись ты не можешь? — спросила Виктория.
— Управлению по борьбе с мошенничеством нечего делать в Колумбусе, — сказал Гарри. — Коровы, как правило, инвестициями не интересуются.
— Какие коровы? — спросила Виктория и продолжила, не дожидаясь ответа, потому что и так знала, что за этим последует: — Ты хочешь, чтобы я бросила университет? Ты хочешь, чтобы я распрощалась со своей карьерой? Ты хочешь, чтобы я пожертвовала работой?
— Что ж, — чуть отстранившись, сказал Гарри.
Один из нас это должен сделать. Если не ты, то я.
— Ты умрешь без работы, — сказала Виктория. — Алек утверждает, что ты никогда не выйдешь на пенсию. Я не могу требовать от тебя таких жертв.
— Один из нас должен это сделать, — повторил Гарри. — Кто именно?
— Не заставляй меня принимать это решение, — пробормотала Виктория, едва сдерживая слезы. — Так нечестно.
— Отлично, — согласился Гарри. — Я сам приму решение. Ты увольняешься.
— Черт побери, Гарри! — сказала Виктория и снова села на кровати.
На этот раз Гарри последовал ее примеру.
— Я тебе говорил. Это важное решение, и принимать его нужно одетыми. — Он опустил ноги на пол и дотянулся до брюк. — Поговорим об этом позже.
«Потому что сейчас тебя ждет работа», — про себя добавила Виктория. А вслух сказала лишь:
