Я стояла на пороге с глупейшим видом, прижимая к груди ужасные Августины шторы, и удивленно оглядывалась по сторонам.
Это была большая комната, неярко освещенная настольной лампой из цветного стекла. Из-за этой лампы по углам комнаты разбегались красные, желтые, оранжевые отсветы. Раз уж лампа была настольная – значит, имелся и стол – большой, старинный, покрытый причудливой резьбой. Кроме лампы на этом столе стояла золотистая клетка с попугаем. Попугай был большой, очень яркий, он смотрел на меня высокомерно, как английский дворецкий на сунувшегося в замок попрошайку.
– Здор-рово! – приветствовал он меня.
– Пр-роходи!
– Ты здесь один? – осведомилась я. – А кто же меня ждал?
– Я, – раздался низкий, хрипловатый, но определенно женский голос.
И тут я увидела его обладательницу.
Вот только что, честное слово, за столом никого не было – и вдруг за ним оказалась пожилая женщина с темными круто завитыми волосами и с попугайским носом.
Словно отвечая на мой невысказанный вопрос, она показала янтарный мундштук:
– Вот, уронила!
Ага, значит, когда я вошла в комнату, она наклонилась за мундштуком, поэтому я ее и не заметила. А я-то подумала невесть что…
– Присаживайся, деточка! – сказала она, глазами указав на глубокое, обитое бархатом кресло. Я опустилась в него – и поняла, как ужасно устала за этот бесконечный день.
Женщина за столом вставила в мундштук тонкую коричневую сигарету, закурила, выпустила в потолок аккуратное колечко дыма и проговорила:
– Положи ты куда-нибудь эти дурацкие занавески!
Ну да, у меня на коленях лежали жуткие Августины шторы…
Я бросила их прямо на пол и откинулась на спинку кресла. Мне стало удивительно удобно и спокойно. Хотя почему бы? Все же что это за странное место?
Я огляделась по сторонам.
В комнате было темновато, но я разглядела несколько книжных шкафов. Что-то они мне напоминали… ну да, такие же шкафы стоят в комнате Павла Васильевича!
Ну, положим, в этом еще нет ничего странного – мало ли, люди покупали мебель в одном магазине. Но на полках этих шкафов я увидела такие же старинные кожаные переплеты, как у старика, а между ними – такие же безделушки…
Все это более чем странно!
Приподнявшись, я спросила хозяйку:
– Тот человек в зале… он сказал, что меня ожидают. Он, наверное, с кем-то меня перепутал?
– Нет, отчего же! Я тебя действительно ждала, деточка…
– Но как вы могли знать… – выпалила я. – Я сама-то ничего не знала!
– Ты, может быть, и не знала… – Женщина стряхнула пепел со своей сигареты, выдвинула ящик стола и достала оттуда какие-то предметы. Тут же быстро расставила и разложила их на столе, и я с удивлением увидела странный мерцающий кристалл, стеклянный шар, в котором как будто шел снег, старинную колоду карт и свечу в высоком серебряном подсвечнике.
Хозяйка зажгла свечу.
Пламя было таинственного зеленоватого цвета, и в комнате запахло какими-то восточными пряностями и благовониями.
Затем она открыла колоду карт – карты были очень красивые, черные, с тонкими изящными рисунками и золотым обрезом. Перетасовав их, она протянула мне колоду:
– Сними, деточка!
«Ну да, – подумала я. – Сейчас развелось множество всяких гадалок и предсказателей, колдунов и колдуний, которые выманивают деньги у простофиль. Но у меня-то денег нет…»
– Вот именно! – проговорила женщина, улыбаясь.
Что я – вслух сказала последние слова?
А она тем временем, что-то негромко бормоча, разложила карты на столе. Я с невольным интересом следила за этим процессом. Пиковый валет, который лег слева, подмигнул мне нахальным черным цыганским глазом. Я моргнула – что это, мне уже всякая ерунда мерещится!
А хозяйка погрозила валету пальцем и проговорила:
– Куда ты лег, у нее и без тебя хлопот полон рот!
И валет, словно устыдившись, заполз обратно в колоду.
– Бр-раво! Бр-раво! – громко прокричал попугай.
– Что это за фокусы? – Я недовольно смотрела на происходящее.
– Фокусы? – хозяйка подняла брови. – Ну, вообще-то с ними гораздо веселее, ты не находишь, деточка? Разве в детстве ты не любила фокусников?
Она посерьезнела, еще что-то пробормотала, переложила какую-то карту и с интересом посмотрела на меня:
– Ну вот, никакой ошибки – это действительно ты!
– Действительно я. – Я не стала спорить с очевидным. – И что с того?
– Я хочу сказать, что именно тебя мы ждали, ты – именно тот человек, который должен многое изменить.
– Изменить? – повторила я за ней. – Что изменить? И кто это – вы? И с чего вы взяли, что я – тот человек?
– Не находишь ли ты, деточка, что задаешь слишком много вопросов? – проговорила хозяйка, внимательно разглядывая какую-то карту, прежде чем отложить ее в сторону.
– Вопр-росы! Вопр-росы! – хрипло прокричал попугай.
– Но я действительно ничего не понимаю!
– Скоро поймешь, всему свое время! – Она отодвинула карты, поставила перед собой стеклянный шар, в котором шел снег, положила на него тяжелые старые руки, вгляделась… крупные хлопья снега, медленно кружась, падали на дно шара…
