Толкнув дверь, Даша оказалась в странном помещении, больше напоминавшем не отдел кадров научного института, а монастырскую келью. Комната была небольшой, полутемной и очень холодной. В глубине ее за простым деревянным столом сидел внушительный старик с длинной седой бородой, в черной рясе и маленькой круглой шапочке. Даже сидя он казался необыкновенно высоким.
На столе перед ним лежала огромная книга в кожаном переплете, куда он что-то записывал самым настоящим гусиным пером.
Услышав скрип двери, старец поднял глаза и уставился на Дашу.
– По какому вопросу, дочь моя? – осведомился он скрипучим, как несмазанная дверь, голосом.
– Здесь когда-то работал один человек… – неуверенно проговорила Даша.
– Выражайся яснее, дочь моя! Что за человек, когда работал, чем занимался…
– Александр Михайлович Соколовский… – выдавила Даша, – мой отец…
– Соколовский? – старец пристально взглянул на Дашу, затем начал листать свою книгу, негромко бормоча: – Соколов… Сокольский… Соколицкий… Ага, ну вот же он, Соколовский! Все верно, Александр Михайлович!
Он вновь взглянул на Дашу, словно хотел убедиться, что она никуда не делась, и прочитал:
– Соколовский Александр Михайлович, старший научный сотрудник отдела древних религий Северной Африки. Действительно, он работал в нашем институте, но с тех пор прошло уже много лет.
– Так что же – здесь я о нем ничего не узнаю? В институте не осталось никого, кто может его помнить?
– Отчего же никого? В том отделе по-прежнему работает Никодим Иванович Кордовский, он должен помнить вашего батюшку.
– Кордовский? – переспросила Даша. – А где находится этот отдел?
– Дальше по коридору, – отозвался старец и вновь углубился в свою книгу, утратив интерес к посетительнице.
В это время дверь распахнулась и в келью вошла самая обычная уборщица – немолодая тетка в синем сатиновом халате с ведром и шваброй на изготовку.
– Нестор! – заговорила она громко. – А чего это у тебя такая темнотища? Слава тебе господи, за электричество организация заплатила, так что свет дали! И отопление скоро включат!
Она пошарила по стене возле двери, и комнату залил свет. В этом неярком свете комната совершенно изменилась. Теперь она вовсе не напоминала монашескую келью – обычное помещение, только потолки высокие. Нестор Рюрикович встал из-за стола и потянулся. Ряса его упала, и оказалось, что это не ряса, а черное пальто – он просто накинул его, потому что в комнате было прохладно. И борода была вовсе не бородой, а просто его белый шарф свисал на воротник пальто, а Даше в темноте и привиделось. Толстая книга, правда, была, но писал Нестор в ней обычной шариковой ручкой.
– Так-то лучше, – проворчала уборщица, гремя ведром, – а то сидишь тут, как монах в келье…
Даша пожала плечами и пошла прочь из этого подозрительного отдела кадров.
Пройдя еще с десяток шагов по коридору, она увидела дверь, на которой висела табличка:
«Традиционные религии Африки».
Из-за нее доносились раздраженные голоса. Даша постучала, но ей никто не ответил. Тогда она приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь.
За этой дверью была большая полутемная комната, стены которой были увешаны шкурами диких животных. В глубине комнаты, перед длинным столом, громко пререкались два человека с очень загорелыми лицами. Один был в поношенном черном костюме, в мятой черной шляпе и черных очках, другой – в свободном одеянии из яркой ткани, расписанной тропическими цветами и райскими птицами.
Тот, что был в райских птицах, громко и раздраженно говорил своему собеседнику:
– Я, как начальник отдела, не могу смотреть на это сквозь пальцы! Вы убили уже третьего практиканта под видом превращения его в зомби! В конце концов, нам негде будет взять новых сотрудников! У нас и так штатное расписание укомплектовано только наполовину!
– Вы ретроград! – отвечал ему человек в темных очках. – Вы ставите палки в колеса научного прогресса! Я изучаю безграничные возможности человеческого организма, а вы говорите о каких-то практикантах! И потом, они вовсе не убиты, все процессы в их организме просто временно приостановлены…
– Ага, и так приостановлены, что в вашей лаборатории уже дышать нечем!
– Ничего, я как раз купил освежитель воздуха…
Тут человек в райских птицах заметил Дашу, повернулся к ней и спросил:
– Девушка, что вам нужно? Вы разве не видите, что мы работаем?
– Да я только хотела спросить… – начала Даша, но тот, что был в шляпе, перебил ее:
– Вы случайно не на практику к нам прибыли?
И шагнул ближе, окидывая Дашу алчным взглядом.
– Нет-нет! – шарахнулась от него Даша. – Я разыскиваю одного человека…
– Что, практиканта Чижикова? – поскучнел человек в шляпе. – Так вот я о нем знаю не больше вашего! Он как ушел из лаборатории две недели назад, так больше и не появлялся!
– Нет-нет, мне нужен сотрудник института, Никодим Иванович Кордовский.
– Ах, Кордовский! – воскликнул человек в шляпе с заметным облегчением. – Так это вам нужно в другой отдел… Кордовский работает в отделе древних религий Африки…
– Северной Африки! – уточнил его начальник.
– А это разве не тот отдел? На двери написано, что здесь отдел африканских религий…
– Это, девушка, отдел традиционных африканских религий – вуду, кандомбле, йоруба и некоторых других, а вам нужен отдел древних религий, в настоящее время уже неактуальных.
– И где же этот отдел находится?
– До конца коридора и по лестнице вниз!
– Спасибо, – улыбнулась Даша и, не удержавшись, добавила: – Свет дали, и отопление тоже скоро включат…
И, как давешняя уборщица, пошарила по стене возле двери. Однако выключателя не нашла. Да и ладно, ведь вовсе неинтересно смотреть, как яркая ткань, в которую с шиком завернулся заведующий отделом, окажется, например, старой занавеской, а тот, в шляпе, наверное, лысый, голова мерзнет, вот и надел шляпу в помещении…
Даша спустилась по лестнице на один марш и оказалась перед обшарпанной металлической дверью, на которой красовались целых две таблички:
«Отдел древних религий Северной Африки» и «Не влезай – убьет».
Даша решила, что вторую табличку на дверь прикрепил какой-нибудь шутник и на нее можно не обращать внимания. Она решительно толкнула дверь и вошла в длинное, плохо освещенное помещение с низким сводчатым потолком. Все помещение было заставлено многочисленными ящиками. Прямо напротив двери сидел плотный краснолицый мужчина в клетчатом пиджаке. Весь он был какой-то квадратный – квадратные плечи, квадратное лицо, квадратная, коротко остриженная голова. Увидев Дашу, он строго проговорил:
– Девушка, вы, собственно, куда? Там же на двери написано, что сюда нельзя…
– Я думала, это так, кто-то пошутил.
– Какие могут быть шутки? Здесь серьезное учреждение, а не филармония какая-нибудь! Если на двери написано, значит, надо соблюдать. На двери просто так ничего не пишут…
– Мне, вообще-то, нужен Кордовский, Никодим Иванович…
– Ах, Никодим Иванович! Подождите минутку… – на квадратном лице проступило какое-то странное выражение, маленькие глазки воровато забегали, он как-то фальшиво улыбнулся и проговорил совершенно другим голосом: – Ну, раз вы к Никодиму Ивановичу, то это совсем другое дело. Вы здесь немного подождите, за вами сейчас придут!
– Придут? – удивленно переспросила Даша. – Кто придет? Зачем придет? Я бы и сама прошла, мне не трудно…
– Нет, сами вы не найдете! Тут новый человек запросто заплутает! У нас тут такие, извиняюсь,
