ресторан, она ни за что не встретит никого из соседей. А вот стоит ей выскочить в самом затрапезном виде к почтовому ящику или, как сейчас, в ларек за чесноком — так непременно с кем-нибудь столкнешься нос к носу? Причем столкнешься с хорошо одетой и причесанной соседкой, которая как раз собралась в вышеупомянутый театр или ресторан, и она окинет тебя самым высокомерным и неодобрительным взглядом — мол, что это за чучело живет в нашем доме…
Вот и сейчас, выскочив на площадку и второпях захлопнув за собой дверь квартиры, Надежда увидела на площадке возле лифта ту самую молодую женщину, которая с недавних пор поселилась в квартире Михайловых.
То есть ту самую женщину, которую Надежда Николаевна считала убитой.
Определенно это была она — в том самом хорошо знакомом светлом кожаном плаще, и волосы пышные, цвета топленого молока.
Первым побуждением Надежды было немедленно вернуться назад. В конце концов, черт с ним, с чесноком. Насыпать в фарш побольше перца — и дело с концом… Муж у Надежды человек скромный и непривередливый, скушает и так…
Но не такой человек Надежда Николаевна Лебедева, чтобы отступать перед кем бы то ни было! Она сделала было шаг назад, в собственную безопасную квартиру, но тут же взяла себя в руки. В конце концов, это не метод — прятать голову в песок, как глупый страус! Неприятности надо встречать смело, с гордо поднятой головой!
Надежда осторожно подняла голову. Привидение не исчезло. Стало быть, она не переутомилась, не выпила вчера лишнего на ночь (это Надежда знала точно), у нее нет галлюцинаций, а воображение хоть и развито, но не до такой же степени.
К тому же соседка вовсе не была похожа на привидение. Это была совершенно реальная молодая женщина из плоти и крови. И в тот самый миг, когда Надежда решала для себя мучительную задачу — идти в магазин или все же пересидеть это время дома, соседка обернулась и очень приветливо поздоровалась с Надеждой.
Что само по себе было совершенно необычно — раньше она проскакивала мимо молча, опустив глаза или глядя сквозь Надежду, как сквозь пустое место.
Надежде ничего не оставалось, как пробурчать «здрасте» и подойти к лифту. О том, чтобы завести какой-то разговор, не было и речи, Надежда и на ногах-то стояла нетвердо.
Конечно, в наше время часто встречаются люди, которые принципиально не здороваются с соседями на лестнице, но даже среди них такие, кто не отвечает на приветствие, — это особая порода, высший, так сказать, пилотаж невоспитанности, и уж к ним Надежда Николаевна никак не относилась.
Итак, она сделала вид, что ничуть не комплексует из-за своей непритязательной домашней одежды, и вместе с соседкой вошла в подъехавшую кабину лифта.
Само собой они стояли очень близко друг к другу, и все то время, пока лифт спускался до первого этажа, Надежда Николаевна волей-неволей разглядывала свою таинственную соседку. Точнее, ее кожаный плащ, который оказался прямо у нее перед глазами.
И когда лифт доехал до первого этажа и его двери распахнулись, до Надежды дошла совершенно удивительная вещь.
Плащ соседки был абсолютно целым.
А ведь тогда, когда Надежда из-за наглеца Бейсика попала в соседскую квартиру, она своими глазами видела, что этот плащ был разорван! Вот в этом самом месте, возле левого плеча! Здоровенная такая дыра, она подумала еще, что дорогую вещь можно выбросить, не подлежит плащ починке. И тут же сообразила, что плащ этот теперь никому не нужен, поскольку хозяйка мертва.
А сейчас от разрыва не осталось ни следа!
Как же так? Может быть, соседка сумела его так аккуратно зашить?
Да нет, это невозможно! Остался бы хоть какой-то шов, хоть какая-то, пусть самая аккуратная, строчка или заплатка, а здесь не было ни малейшего следа!
Так, может, это не тот плащ, а другой, точно такой же?
Но Надежда не могла себе представить нормальную женщину, в гардеробе которой были бы две совершенно одинаковые вещи. Ну еще, допустим, две одинаковые белые шелковые блузки — это еще куда ни шло, но купить два совершенно одинаковых кожаных плаща цвета мороженого крем-брюле — нет, такого просто не может быть! Это противоречит человеческой природе!
Соседка перехватила взгляд Надежды Николаевны и покосилась на свое плечо — видно, решила, что испачкала плащ, прислонившись к чему-то белому. Не обнаружив в своей одежде никакого беспорядка, девушка чуть заметно пожала плечами.
Надежда опомнилась, когда прочесала уже по улице два квартала, оставив овощной ларек далеко позади. Господи, какая же она дура! Навоображала себе невесть что, сочинила убийство. Хороша бы она была, если бы все же решилась обратиться с этим в милицию! Получила бы за это от всех по полной программе — милиция, разумеется, была бы недовольна, что по ерунде потревожила, соседка Раиса — что квартира на заметку попала, а девица — из-за того, что пришлось бы разбираться с милицией, предъявлять паспорт и доказывать, что она честный приличный человек, не воровка и не мошенница. И все имели бы претензии к Надежде. И в общем, справедливые претензии.
А самое главное — какое счастье, что не рассказала обо всем мужу! Вот уж воистину Бог уберег!
Надежда внезапно встала на месте, как будто у нее кончился завод.
— Но что все это значит? — вслух произнесла она.
В самом деле — не пьяная же она была, когда сидела в той кладовке. Ведь она собственными ушами слышала, как двое, мужчина и женщина, сначала ссорились, потом раздались подозрительные звуки, потом все стихло, а потом пришел еще один мужчина, и они вдвоем выносили труп, завернутый в ковер!
«Спокойно, — заговорил внутри Надежды противный ехидный голос, — ты ничего не видела, а только слышала, а это не то же самое. И ты никак не могла видеть, что они выносили труп, возможно, они только собирались это сделать. То есть вынесли, а девица оказалась живучая и по дороге очнулась. Тогда они ее отвезли в больницу или сами в чувство привели. И все, инцидент исчерпан».
«Да, но один из них говорил, что она вся синяя была…» — слабо возражала Надежда.
«Мало ли что он говорил! — издевательски рассмеялся голос. — Может, у них такие ролевые игры! Ты же совершенно не знаешь этих людей! Может, они актеры и таким образом репетировали современную пьесу! Театральный авангард, знаешь ли, еще не до того доходит! Помнишь, как в одной пьесе парень на сцене вполне натурально вешался…»
— Пардон! — На Надежду с размаху налетел длинноволосый парень в темных очках. — Тетя, не стойте на дороге!
— Черт знает что! — Надежда Николаевна внезапно осознала себя стоящей посреди улицы и разговаривающей сама с собой, этак и правда свихнуться недолго!
Она круто развернулась и отправилась назад — к своим котлетам, коту и куче невыглаженного белья.
«Не буду ни о чем думать, — приговаривала Надежда, старательно разглаживая воротник мужниной рубашки, — буду сериалы смотреть и цветочки разводить. Еще кулинарные шоу хорошо… а потом все блюда готовить… Вот и занятие. И не останется времени на то, чтобы соваться в чужие дела».
Весь вечер она была такая молчаливая, что муж забеспокоился, не заболела ли она, и даже заставил померить температуру. Оказалось тридцать шесть и одна. Упадок сил.
Спала Надежда не то чтобы плохо, а как-то неинтересно. Ни цветных снов, ни сладкого потягивания, когда проснешься.
Проводив мужа, она занялась домашними делами, которые никогда не кончаются, просто заколдованный круг какой-то. Нужно было убрать зимнюю обувь, подготовить зимнюю одежду для химчистки, да неплохо бы и отнести, а в выходные муж на машине заберет.
На дубленке мужа она обнаружила крошечную царапинку и расстроилась — этак еще прорвется. Конечно, может, в следующую зиму и носить дубленку не придется — мало ли какая будет погода, в нашем климате ни в чем нельзя быть уверенным, но все же жалко вещь. Надо будет обратить внимание в химчистке, может, что посоветуют.
