Томас сбросил куртку и подошел к Леоноре. Он встал сзади, и глаза их встретились в зеркале. Он выглядит потрясающе, подумала девушка. Спокойный, надежный. Ей вдруг захотелось повернуться и прижаться к его широкой груди. Спрятать лицо, и чтобы он держал ее крепко-крепко.
Уокер осторожно положил большие, тяжелые ладони ей на плечи:
– Не переживайте. Это просто реакция на недавнее волнение. Все пройдет.
– Я знаю.
Возможно, он рассчитывал, что его прикосновение будет иметь успокаивающий эффект, но Леонора почувствовала, как внутри возникает возбуждение. Словно в крови вдруг забурлили пузырьки шампанского. Нет, теперь ей недостаточно было бы просто уткнуться ему в плечо в поисках безопасности и спокойствия. О нет, теперь она желала большего. Ее взгляд остановился на его губах. Интересно, каково это – целовать Томаса Уокера? А если он поцелует ее в губы и не только? Накроет ладонями ее груди… А потом проведет руками ниже, по талии и бедрам.
О чем он думает, глядя на нее в зеркало? Вдруг о том же?
Нет, так нельзя. Это все нервы и проклятый адреналин. Нужно взять себя в руки.
– Пойду налью вина, – поспешно сказала девушка. Она устремилась в кухню и развила бурную деятельность, разыскивая бутылку, выставляя бокалы… Потом принялась сражаться со штопором. Когда она наконец вернулась в гостиную, Томас уже развел огонь в камине.
Принимая бокал вина, он ненароком коснулся ее руки. И тотчас новый разряд – не ток, но возбуждение – волной прокатился по телу девушки. Она торопливо отдернула руку и сделала шаг в сторону так резко, что едва не потеряла равновесие.
– С вами все в порядке? – с тревогой спросил Уокер.
– Да, просто еще немного нервничаю. – Леонора поспешно отпила вино и огляделась вокруг, ища какую-нибудь банальную и спокойную тему для разговора. – Вы купили этот дом вместе с обстановкой?
– Нет, мебель я взял напрокат. Компания предлагала на выбор три варианта обстановки. Я выбрал тот, который приглянулся мне больше других. А что, вам не нравится?
– Да нет, все очень мило. – Она долила себе еще вина. – Кое-что явно великовато для этого коттеджа. Кровать, например. – Ох, что-то она не то говорит. Пожалуй, не стоит упоминать кровать. – Но зато диван просто замечательный.
– Да, кровать большая, это точно. Помню, когда ее привезли, я вообще усомнился, что она пройдет в комнату. Когда выбираешь мебель, как-то автоматически прикидываешь на себя, верно? А я люблю спать на большой кровати.
Леонора не смогла придумать достойного и безобидного ответа, а потому решила промолчать. Некоторое время они созерцали огонь, пылающий в камине. Леонора пыталась заставить себя думать о всяких важных вещах: странном зеркале в доме у Алекса, его цветных линзах и множестве флаконов в шкафу. Когда девушка решила, что тема больших кроватей забыта окончательно, она задумчиво сказала:
– Интересно, какое отношение Алекс имеет к нашему делу?
– Трудно сказать, какую именно игру ведет этот парень, но он замешан в чем-то предосудительном, это сразу видно.
После небольшого колебания Леонора заметила:
– Он сказал, что переехал в Уинг-Коув более года назад. Это значит, что он уже был в городе, когда умерла Бетани.
Томас задумчиво крутил в пальцах бокал.
– Насколько я знаю, Роудс никогда не встречался с Бетани. Она не посещала его терапевтических сеансов и не принимала зелье, которым он торгует. В этом я уверен. Если бы что-то подобное имело место, Дэки был бы в курсе, ведь он присматривал за ней…
– Что значит – присматривал за ней?
– Бетани была немножко не от мира сего. Всегда так поглощена своей работой, что ей нужен был не муж, а скорее нянька и опекун.
– Я таких встречала, – кивнула Леонора. – Они могут объяснить суть вещей и смысл жизни, но не в состоянии надеть одинаковые носки.
– Точно, именно такой она и была. Дэки заботился обо всем: покупал ей одежду, записывал к зубному врачу и напоминал о визите, покупал продукты и вообще вел дом.
– Может, в этом и заключается его нынешняя проблема?
– В каком смысле?
– Помните, я говорила, что частично его депрессия может объясняться какими-то нерешенными вопросами, которые супруги не успели выяснить?
– И что?
– Само собой, это всего лишь предположение, но подумайте, что получается. Допустим, Дэки женился на Бетани, потому что рыцарская часть его натуры стремилась именно к такой цели: опекать кого-то, заботиться… Но через несколько лет брака такое положение дел стало казаться ему менее привлекательным. У них могли возникнуть проблемы, непонимание. А потом она умерла – прежде чем они успели уладить свои разногласия.
Томас долго смотрел в огонь, затем задумчиво сказал:
– Мне нравилась Бетани, но я совершенно точно знаю, что не смог бы жить с ней. Она никогда и ничего не делала для брата. Она лишь позволяла ему заботиться о своей персоне и восхищаться ее одаренностью. Не знаю даже, любила ли она Дэки. Наверное, просто находила его полезным.
– Могу я задать личный вопрос: а что случилось с вашим браком? – осторожно спросила Леонора.
– Он закончился.
– Простите, – пробормотала девушка. Такая краткость произвела на нее тяжелое впечатление.
Томас усмехнулся, отпил вина и пояснил:
– Мы были женаты четыре года, а потом она сбежала с моим партнером по бизнесу.
– Ой…
– Да, это отражает всю бурю пережитых мной эмоций: «ой». Но жизнь продолжается!
– Вы правы.
– Знаете, когда мои родители развелись, я решил, что никогда не женюсь. Но если все же рискну, то уж точно не стану заводить детей.
– Чтобы они не пережили всех ужасов развода?
– Именно. И я не раз ругал себя за то, что нарушил первую клятву, и хвалил за верность второй. По крайней мере, у нас не было детей, и они не пострадали от глупости родителей.
Надо поменять тему, решила Леонора. Сил нет слушать, как он с притворной холодностью рассуждает о том, что никогда не женится больше и не станет отцом.
– Давайте вернемся к Роудсу, – решительно сказала она. – У меня появилась идея.
– Какая?
– Мне не помешает несколько сеансов по снятию стресса.
– Даже не думайте, – ровным голосом сказал Томас.
– Вы не слишком-то логичны, – упрекнула его девушка.
– Роудс не предлагал вам лечения от стресса. Он очень недвусмысленно дал понять, что мечтает увидеть вас в своей постели.
– Вы не можете этого знать наверняка.
– Все я прекрасно знаю!
– Томас, ну будьте же разумны! Нам нужна хоть какая-то ниточка, и Алекс вполне может ее дать.
– Возможно, но вы к нему не пойдете.
Леонора рассердилась. Что он себе позволяет, в конце концов?
– Что вы себе, черт возьми, позволяете? Вас никто не назначал командиром! Я лишь обсуждаю с вами наше общее расследование в котором мы – полноправные партнеры. Я вольна принимать решения и выполнять их.
– А теперь послушайте меня. – Голос Томаса звучал хрипло от сдерживаемого гнева. – Вы уже забыли, что женщина, которая встречалась со мной, а потом и с Роудсом, умерла?
