Люк промолчал, лишь взял ее под руку и повел вниз по лестнице к своему джипу. Он открыл перед Айрин дверцу машины, и она быстро села на пассажирское сиденье.
Устроившись за рулем, Люк начал выезжать со стоянки. Айрин увидела, как все головы в кафе «Вентана» повернулись в их сторону.
– Ух, упыри проклятые, – прошептала она.
– Да плюньте вы на них, – спокойно сказал ей Люк. – Городок маленький, и смерть такой особы, как Памела Уэбб, дочери сенатора и в прошлом непутевой девчонки, не может не вызвать всеобщего любопытства.
Айрин изо всех сил стиснула сумку, которую держала на коленях.
– На похоронах родителей они на меня точно так же глазели.
Люк внимательно глянул на нее и снова сосредоточился на дороге.
– Не знаю, конечно, как там на самом деле, – немного погодя заговорил он. – А я считаю, что Макферсон прав. Смерть вашей подруги – это либо самоубийство, либо трагическая случайность.
– Я в это не верю.
– Вижу, что не верите. Однако Макферсон – человек не из заинтересованных, он не пытается скрыть преступление. Он предоставил нам все имеющиеся в его распоряжении факты. Ничего такого, что послужило бы основанием для дальнейшего расследования, нет.
– Да, но есть е-мейл Памелы. Как можно не принять его в расчет?
– Ну почему же? Он как раз принял его в расчет, – терпеливо продолжил Люк. – Он, как и Уэбб, считает, что Памела, решив свести счеты с жизнью, захотела попрощаться кое с кем из своих старых друзей.
– Тогда почему она совершила самоубийство, не дождавшись меня?
– У людей, задумавших самоубийство, совсем иная логика, не как у всех нормальных людей. Они полностью сконцентрированы на своей боли и своем страдании.
Какой-то невыразительный, чересчур бесстрастный тон Люка заставил Айрин содрогнуться.
– Вы так говорите, будто лично сталкивались с подобными случаями, – заметила она.
– Когда мне было шесть, моя мать покончила с собой.
Айрин в приливе сочувствия и печали на миг закрыла глаза.
– Боже мой! Люк! – Она, взмахнув ресницами, посмотрела на него. – Простите, мне очень жаль.
Люк кивнул, ничего больше не сказав.
– Прошлая ночь, наверное, стала испытанием и для вас, – предположила Айрин.
– Но ведь меня никто не гнал ехать за вами.
Айрин насупилась.
– А зачем, кстати, вы за мной поехали? Вы ведь так и не объяснили.
Губы Люка слегка изогнулись.
– Когда передо мной разрозненные точки, я чувствую неодолимое желание соединить их.
– Я что, по-вашему, точка?
– Ну да. – Он смерил ее оценивающим взглядом и, как бы покоряясь неизбежности, покачал головой. – Вы ведь это так не оставите, я правильно понимаю?
– Смерть Памелы? Нет, конечно, не оставлю.
– Позвольте поинтересоваться, откуда у вас такая уверенность, что в ее смерти кроется какая-то тайна? Только из е-мейла Памелы? Или есть еще кое-что?
Айрин задумалась.
– Мне это подсказывает внутреннее чутье.
– Чутье, значит?
– Да.
– Одного чутья мало, – без выражения возразил Люк.
– Это звучит почти смешно из уст человека, который признался, что вчера ночью отправился за мной, видите ли, потому, что почувствовал, что я точка, которую непременно нужно соединить с какой-то другой.
– Так и быть, тут вы, пожалуй, правы, – согласился Люк. – Давайте тогда перейдем к следующему вопросу. Какое мнение у вас сложилось после разговора с Райлендом Уэббом сегодня утром? Полагаете, он на самом деле не верит, что его дочь отравилась, запив таблетки алкоголем, и стремится скрыть это?
Айрин ответила не сразу.
– Ясно одно: расследования он, без сомнения, не хочет.
– Конечно, у него есть свои мотивы, только вам они могут не понравиться.
– Знаю. – Айрин скрестила руки на груди. – Я уже говорила вам, он амбициозный человек и, кроме своей карьеры ничего вокруг себя не видит. Как семнадцать лет назад ему не хватало времени на Памелу, так и сейчас он считает непродуктивным тратить его на нее.
