моих деньгах — может быть и прощен. Два — никогда.
— Вы так хладнокровно рассуждаете об этом, Перси. Помню, вы были такой импульсивной крошкой.
Его правая рука скользнула вверх по ее плечу — и она застыла, не желая поддаваться дрожи желания, поднимающегося в ней. Между ног у нее предательски настойчиво забился нежный пульс. Она заставила себя стоять спокойно, уверенная в том, что он возьмет ее лицо в ладони и начнет ласкать. Вместо этого его рука обвила ее шею и потянула из-под ворота блузы длинную косу.
— Куда делся ваш натиск, прямодушный юноша из моих воспоминаний? — саркастически спросила Перси; между тем он намотал прядь ее волос на пальцы и слегка потянул.
— Натиск остался при нем, — ответил Элис, — вот только с прямодушием хуже.
Она видела, как пульсирует жилка на его шее в открытом вороте блузы. Она чувствовала запах свежего белья и мыла, которым он умывался сегодня утром, запах соленого морского бриза и мужского пота — ему пришлось поторопиться, взбираясь следом за ней.
Перси закрыла глаза. Он сейчас поцелует ее, а у нее не хватит силы воли, чтобы остановить его, и — надо признаться — она не хотела его останавливать. Один поцелуй ничего не значит, особенно для него. Он мягко потянул ее за косу, и Перси чуть подалась к нему, закрыв глаза и не смея дышать: сквозь тонкое полотно блузы она всей грудью ощутила тепло его тела. Элис провел костяшками пальцев по ее щеке, она почувствовала его дыхание на своих губах и запрокинула лицо, вспоминая вкус его губ, чувственный поцелуй там, на пустыре, когда он лежал на земле.
Но ничего не происходило. Смутившись, Перси открыла глаза: он весело смотрел на нее темно- янтарными глазами, и в глубинах этого янтаря отражалась она — как муха в ловушке. Элис пощекотал кончик ее носа хвостиком косы и отступил на шаг. Она покачнулась и ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
— Как всегда, из кожи вон вылезу, только чтобы вы не попали в беду, любезная Перси.
Он медленно пошел к трапу, спускающемуся на нижнюю палубу, к пассажирскому салону, и приостановился на верхней ступеньке.
— Сюда уже идут стюарды, Перси. Вы ожидаете большего?
Глава 6
«Ожидаю большего? Поцелуя? Извинений? Сил, чтобы подойти и залепить пощечину этому ироничному и самоуверенному красавцу?»
Никак нельзя позволить ему заметить ее растерянность — она едва устояла на ногах рядом с ним.
Сердясь на себя и на Элиса, Перси сощурилась, чтобы не пролить злые слезы.
— Ожидаю большего? А может, вы ожидаете большего? Желаете вознаграждения за ваш галантный подвиг? Что же, благодарю вас, сэр. Благо дверь в рубку рядом. Возможно, увидимся за завтраком.
На его лице промелькнуло то ли восхищение, то ли сожаление, а Перси благополучно проскользнула в дверь и — побежала, зажимая рот, чтобы не зарыдать в голос.
— Перси! — Испуганный крик Эйврил остановил ее на пороге. — Что за странный наряд на вас?
Перси откинула брезентовый полог своей каюты и втащила подругу внутрь.
— Шш! — Стены здесь были, по сути, обычнейшими занавесками, создававшими лишь иллюзию уединения. Перси жестом пригласила Эйврил присесть рядом на кровать. — Я взбиралась по снастям, — шепнула она.
— Не может быть! Как мужчина? — зашептала Эйврил.
— Разумеется, как женщина. Но не в платье же лазать.
— Думаю, нет. Я хотела прогуляться с вами до завтрака. Подумала, мы сможем славно побегать и поразмять ноги, пока другие леди не вышли.
— …Да, не слишком интересно останавливаться и ахать над развязавшейся ленточкой на шляпке или взмахивать ресницами перед каждым мужчиной. — Перси сняла курту, и Эйврил скромно отвернулась, когда она стаскивала брюки. — Передайте мне сорочку, пожалуйста. Благодарю.
Ее тело трепетало.
«Верно, от неудовлетворенного желания и расстроенных чувств», — подумала она.
— Вы и вправду взобрались наверх? Что, если вас кто-то заметил? — Эйврил, ужаснувшись, прижала руки к груди.
— Кто-то! — Перси развернула пару чулок и начала надевать их. Ей просто необходимо выговориться, а Эйврил — единственная, кому можно довериться. — Элис Линдон. Он поднялся вслед за мной и заставил спуститься.
— Какой ужас! — Эйврил встала, чтобы помочь Перси зашнуровать корсет.
— Откровенно говоря, я была рада его видеть, — призналась Перси с разумной осторожностью — Эйврил и так уже была поражена до глубины души. — Вернее, я была рада, что он полез вслед за мной. Он приказал мне спускаться, и мне захотелось залезть повыше. Но как же я пожалела потом! Спускаться, оказывается, еще труднее; у меня задрожали колени, а когда посмотрела вниз — все закружилось перед глазами.
— Что он сказал, когда вы снова оказались на палубе? Сердился? Я бы бросилась в море от унижения, но у вас больше мужества.
Эйврил примолкла, а у Перси просто не было слов, чтобы описать дальнейшее, и она, отвернувшись, расправляла нижние юбки.
— Это был весьма романтичный порыв со стороны лорда Линдона, как вы думаете?
Да, так и было, но она скорее умерла бы, чем признала это, тем более что дальнейшее романтикой никак не назовешь.
— Он прочел мне лекцию, — послышался приглушенный голос Перси — она надевала через голову утренний наряд из узорчатого муслина. — Словно младшей сестре, — добавила она, прикалывая незатейливую кружевную косынку на скромный вырез лифа. — Мой вечный спаситель.
А это ложь! Тот едва не состоявшийся поцелуй и затвердевшая возбужденная плоть Элиса — она почувствовала, когда он прижимался к ней, — недвусмысленно выдавали его чувства, отнюдь не братские. Одно воспоминание об этом изумительном ощущении поднимало в ней волну желания. Как он поступил бы, если б она склонила голову и поцеловала его открытую шею, провела языком по соленой коже вниз, где из-за ворота выглядывал завиток темных волос?
Она вспомнила вкус и запах его кожи. Но на его груди не было столько поросли восемь лет назад. «Теперь он мужчина», — напомнила она себе. Что, если бы она протянула руку и распутно прижала руку к тому месту, где его желание было столь очевидно?
— Жаль, — удивила ее Эйврил еле слышным замечанием, помогая завязывать широкий кушак на платье. — Может статься, он передумает. Впереди долгое путешествие.
— Не передумает, — сказала Перси. — Он знает о моем побеге. Черт, наверное, ресница попала в глаз — заслезился. Ах, благодарю вас. — Она промокнула глаза носовым платочком Эйврил. — Вот и прошло.
«Не собираюсь распускать нюни из-за него — отныне и впредь».
— Но вы — леди Перси Брук, — возразила Эйврил. — Дочь графа.
— А Элис — без пяти минут маркиз или уже маркиз. Он может придирчиво выбирать себе жену в самых высоких кругах, и ему вовсе не надо тратить время на особ с подмоченной репутацией. Если бы у нас была страстная любовь, он, думаю, пренебрег бы этими обстоятельствами. Но между нами, разумеется, ничего такого нет. — «Одна только похоть», — подумала она. — Не могу сказать, что желаю его, — солгала она. — «Мы оба не желаем вступать в брак».
— Не понимаю вас, — заметила Эйврил с обезоруживающей честностью. — Полагаю, любая незамужняя женщина обратила бы на него внимание. Он может влюбиться в вас, — настаивала она с несвойственной ей бестактностью. Или, возможно, Перси преуспела в своих стараниях скрыть истину.
