соглашение вы имеете в виду, но я не потерплю более…
Незнакомец грубо прервал его.
— Молчать, — приказал он.
Потом заговорил не так резко:
— Господин Себастьян Перрон, ваши речи неосторожны. Говорите, что не потерпите? Это еще что такое? Своя ноша не тянет. Вы ведь выносите меня, пусть и вынужденно, вы в полной моей власти — зарубите это себе на носу, и вот вам мой совет: смиритесь, это в ваших же интересах, да и в интересах вашего сына.
При этих словах Себастьян Перрон вздрогнул.
— В интересах моего сына? — прохрипел он. — Вы говорите о моем сыне?
Несчастный всплеснул руками, сам не зная, дрожит он от страха или надежды, не понимая, что мог бы сообщить ему об исчезнувшем сыне этот человек, выдающий себя за Фантомаса.
Посетитель, как ни в чем не бывало, настойчиво повторил:
— Да, речь действительно идет о вашем сыне… Теперь я могу говорить?
Судья сдался.
Чтобы узнать тайну этого нежданного визита, он был готов на все, мог пойти на любую низость, вытерпеть что угодно!
— Говорите, говорите же, — взмолился он.
Незнакомец поклонился ему.
— Вижу, — усмехнулся он, — мы найдем общий язык..
Откинувшись в кресле, человек в маске скрестил ноги, устроился поудобнее и продолжил:
— Я пришел к вам с одним предложением, любезнейший… Может статься, оно не очень-то придется вам по вкусу, но зато я сообщу вам радостную новость: сударь, ваш внебрачный сын Юбер не умер.
— Не умер?
Вне себя от радости, Себастьян Перрон не верил своим ушам.
— Не умер? — воскликнул он. — Юбер жив?.. Господи, неужто это правда?
Знаком незнакомец велел ему успокоиться.
— Юбер не умер, — наставительно сказал он, — но ему грозит опасность; Юбер у меня в руках, милейший, вернее — в руках третьего лица, которое и поручило мне переговорить с вами.
— РСто этот человек? Кто он? — прохрипел судья.
— Полноте ребячиться, — усмехнулся его собеседник, — вы же прекрасно знаете, любезнейший, что никаких имен я вам не назову.
Себастьян Перрон пришел в невероятное возбуждение.
— Черт с ним, наплевать мне на это, — вопил он, — я все прощаю, я не собираюсь возбуждать дело — верните мне сына!..
— Не так быстро, — вновь усмехнулся незнакомец, — вы слишком торопитесь, в таком деле нельзя рубить с плеча… Вы хотите получить сына, сударь? Будь по-вашему… Я облечен полномочиями вернуть вам ребенка — для этого я и пришел…
— Благослови вас господь…
— Ребенка вы получите при одном условии.
— Согласен на любое.
— Условие чисто формальное. — Стальным голосом незнакомец отчеканил: — Юбера похитили с определенной целью… Вы платите мне сто тысяч, и через сутки я возвращаю вам сына, согласны?
Себастьян Перрон без сил откинулся в кресле.
— Сто тысяч франков, — повторил он, — вы с ума сошли. У меня нет таких денег.
— Займите.
— Бог с вами, у кого?
— Это меня не касается.
— Но это же ужасно!
— А мне что за дело.
Онемев от волнения, Себастьян Перрон во все глаза глядел на сидящего против него грозного властелина.
Внешне человек в черном трико сохранял полнейшее хладнокровие, но судья заметил, как, стараясь действовать незаметно, он поднял правую руку и направил на него дуло револьвера.
— Еще раз повторяю, любезнейший, — заговорил незнакомец, — сына вы получите в обмен на сто тысяч франков, разговор у нас мужской, и давайте называть вещи своими именами. Господин Перрон, согласившись принять меня, вы согласились принять шантажиста… Сейчас я вас шантажирую — услуга за услугу… Согласны заплатить сто тысяч франков — получите сына, откажетесь — я убью его… Все просто, ясно и обсуждению не подлежит. На размышление у вас пять минут.
Когда до сознания Себастьяна Перрона дошел смысл гнусного ультиматума, ему показалось, что сердце его сейчас разорвется.
В обмен на Юбера у него требовали сто тысяч франков. Да он с радостью заплатил бы эти деньги, если бы они у него были!
К несчастью, Себастьян Перрон не был богат. Карьера далась ему собственным горбом, в полном смысле этого слова. Занимаемый им пост был почетен, влиятелен, но, как и большинству государственных служащих, платили ему немного.
Судья вел весьма скромный образ жизни, однако жалованье расходовал почти целиком; он рассчитывал на правительственную пенсию и на старость ничего не откладывал.
Сумма в сто тысяч франков была для него огромна, и достать такие деньги ему было негде.
Господи! К кому обратиться с такой просьбой? Как получить взаймы целых сто тысяч? Что делать?
Судья, не раз занимавшийся делами о вымогательстве, на себе ощутил демоническую, инфернальную власть, какую обретают мошенники над людьми порядочными.
Отказаться платить — значит, приговорить к смерти собственного сына. Связать себя обещанием? Но можно ли обещать невозможное?
Мысленно Себастьян Перрон перебрал всех своих знакомых, всех, с кем сталкивали его дела и кто мог бы ссудить ему нужную сумму.
Кто из них мог бы дать ему денег?
Как сквозь сон донеслись до него слова:
— Три минуты уже прошли… Осталось две.
Себастьян Перрон был на грани обморока.
— Какая гнусность, — лепетал он, — и все же я должен…
Решение пришло внезапно.
— Будь по-вашему, — сказал судья, — когда речь идет о жизни ребенка, колебания неуместны… Я заплачу вам сто тысяч франков, но заплачу при одном условии.
Шантажист недоверчиво покачал головой:
— Не знаю, смогу ли я принять его, сударь…
— Сможете, — прервал его судья. — Слушайте меня внимательно. Я заплачу вам сто тысяч франков при следующем условии: вы сами укажите место, где я должен буду передать деньги. Вы сами изберете место, следовательно, сможете принять необходимые меры предосторожности; туда вы доставите моего сына. Как вы справедливо заметили — услуга за услугу, я передам вам деньги, вы мне — ребенка. Произведем обмен из рук в руки.
Не дав ему договорить, шантажист усмехнулся.
— Вы правы, — сказал он, — и претензии ваши справедливы. Оба мы — деловые люди, и раз вы согласны с моими требованиями, я приму ваше условие. Когда вы сможете расплатиться?
Прикинув что-то в уме, Себастьян Перрон ответил:
— Пожалуй, дня через четыре…
Шантажист в очередной раз отвесил ему поклон.
— Великолепно, — сказал он, — ровно через четыре дня держите деньги наготове, я извещу вас. — А
