управления Алтайского округа.
Используя служебное положение, архив и библиотеку, переданные отцом, оказывает фирме «Турн и Таксис» поистине неоценимые услуги информационного обеспечения. Он открыл такие тайны подземных кладовых Алтая, что от восторга будущих перспектив у австрийского князя сперло дыхание. Не теряя времени, в 1905 году фирма заключает сразу два договора с Российским правительством на концессии огромных площадей Алтая и Восточного Казахстана на длительный срок, куда попала и гора Мурзинка. В 1910 году Гуляев едет в архивы Министерства Императорского двора, где находит забытые портфели Миллера — знаменитого путешественника XVIII века — и другие ценные документы. По результатам командировки Гуляева компания «Турн и Таксис» заключает новый договор на 30 лет и арендует земли от Нарыма до Чарыша. Работы у Гуляева прибавилось, но теперь возникли сложности на службе. В 1910 году начальником Алтайского округа становится В.П. Михайлов (1910–1916). Михайлов принимает решение единолично выдавать копии архивных документов, вообще перекрыл «кислород» агенту Гуляеву. После этого австрийцы урезали Гуляеву жалование наполовину. Зачем теперь кормить овсом скаковую лошадь, когда она собрала все золотые медали? И Гуляев оскорбленный уходит из агентов. Да, австрийцы — это не Демидов!
Теперь агентом фирмы «Турн и Таксис» становится Михайлов только тайным. Сразу же Михайлов начинает бурную деятельность в пользу иностранной компании. Тут же подчиненный Михайлова коллежский советник инженер для поручений Матвеев на горе Мурзинке находит видимое золото сразу в 14 пунктах. По данным Матвеева месторождение Мурзинки по содержанию золота от 30 до 100 г/т признано «весьма редким». В 1911 году составляется смета, и начинаются разведочно-добычные работы, которые закончатся с мизерным результатом, но строительство рудника уже идет полным ходом. Видимо, инженер для поручений Матвеев воспользовался опытом Демидова, явно занижая содержания золота в рудах. В 1911 году, не дожидаясь результатов разведочных работ, на Мурзинке уже строится толчейная золотоизвлекательная фабрика. Воду на фабрику подавали деревянные насосы по деревянным трубам. На Мурзинке активно идут горные работы по добыче руды. Фабрика не успевает справляться с переработкой, и добытая руда складируется в большие бурты. Добыча австрийской фирмой продолжалась с 1911 по 1914 год, до начала первой Мировой войны. С началом войны австрийцы оказались по другую сторону фронта от России и вынуждены были прекратить работы по добыче золота. Они передали свои права на концессию «Русской горнопромышленной корпорации» с участием русского и английского капитала. По официальным данным фирма «Турн и Таксис» за время своей деятельности на Мурзинке добыла всего? 39 кг золота, но есть указания, что только при ликвидации фирмы из конторы было украдено 180 кг металла. По этим показателям видно, что Михайлов являлся исключительно ценным агентом для иностранных концессионеров.
Русско-английская корпорация проработала на Мурзинке до 1918 года, продолжая концессионные договора австрийской фирмы. В 1918 году сюда докатилась Советская власть. С момента прихода Советов добыча золота на Мурзинке прекращается на 16 лет. Толчейная фабрика была растащена местными жителями в хозяйство.
В 1934 году после окончания революционной смуты на Алтае на склонах горы Мурзинка началась добыча золота из ложковых россыпей. Это отрабатывались те остатки россыпей, что оставили чудские племена. По этим временам золото было богатым. С одной телеги почвы можно было намыть 20 граммов золота. До обеда на одной бутаре 100 граммов, даже тазиком за половину дня до обеда можно было намыть 20 граммов золота. Потянулись со всех сторон люди к горе Мурзинке после революционной разрухи. Приходил нищий оборванный человек, а через месяц выходил из магазина с тюками мануфактуры. Местных жителей на эту работу местная власть не пускала — надо же кому-то и хлеб на полях выращивать. Но если из местных кто-то хотел подзаработать, то ездил на телегах после работы мыть золото. Золото ходили сдавать в золотоприемную кассу, которая располагалась в простом доме посреди Акимовки. В кассе находился один пожилой кассир еврейской национальности, который принимал золото на весах и выдавал бонны. Бонны — это специальные бумажные деньги, которыми платили за золото и вольфрам. Они были похожи на блокадные хлебные карточки Ленинграда. Бонны были расчерчены на квадратики, каждый квадратик имел свою цену и продавец в магазине отрезал ножницами столько денег — на сколько сделана покупка. У кассира была склянка с кислотой. Он ей проверял, чтобы ему не подсунули бронзу вместо золота, таких людей он стыдил: «Зачем ты хочешь обмануть старого человека?» Его кассу никто не охранял. В Акимовке не было милиции, хулиганства и воровства. Золото кассир хранил в деревянном ящике за тремя замками. Золото кассир принимал двух видов. Желтое золото из района демидовских выработок по цене за 1 грамм 1 руб. 24 коп. Белое золото стоило 52 копейки за грамм, его добывали примерно в километре к западу от демидовских выработок. В спецмагазине было все самое лучшее и русское и иностранное: одежда, ткани, любая еда, любые консервы. 1 килограмм сахара, муки, риса стоили по 7 копеек, 1 литр спирта 96 % стоил 96 копеек. Была в магазине и ртуть, ее меняли 1 г ртути на 1 г золота. Ртуть была у каждого старателя, ее хранили в железных кубышках с горлышком.
Село Акимовка быстро разрасталось и богатело. За околицей Акимовки стояло три цыганских табора. Веселили цыгане старателей на свадьбах, которые гуляли целыми улицами. Иногда цыгане и сами мыли золото. Местные советские и партийные власти проводили в Акимовке все районные торжественные и спортивные мероприятия, хотя это и не районный центр. В начале разработки россыпи для жителей наступал праздник, когда проходил дождь или весенний паводок. Тогда все население Акимовки вместе с детьми и женщинами, схватив тазики и веники, бежали на Мурзинку собирать золото. Самородки собирали руками, а мелкое золото, обмытое водой, сметали вениками в тазики и здесь же промывали. Самородки попадались часто от мелких 10–20 граммов до крупных 100–250 граммов. В 1937 году нашли в Банном логу самородок 0,75 кг в форме загнутой кочерыжки. Из Акимовки золото в деревянных опломбированных ящиках возили в Горный Алтай и сдавали в трест «Горно-Алтайзолото» МВД. Ящики возили на телегах и без охраны. Вместе с разработкой россыпи одновременно шла ее разведка змеиногорскими геологами. Россыпи кончили отрабатывать в 1938 году, а разведанные запасы списали, как отработанные.
В 1937 году на Мурзинке начинается отработка коренного месторождения золота. Наиболее богатая часть месторождения с кварцевыми жилами отрабатывалась карьером до 1946 года. Более глубокие горизонты месторождения разведывались с попутной добычей системой подземных выработок. Для извлечения золота из руды в 1937 году на берегу реки Ложенка была построена бегунная фабрика.
Руду на фабрику возили на лошадях и быках, вручную дробили до 5 см и засыпали в бегунную чашу, где руда измельчалась. Бегунная чаша была из чугуна, такая же, как и современные бегуны в цехах производства подсолнечного масла, только больше размером. После измельчения руду промывали на шлюзе с бобриковым покрытием, а затем доводили в лотке с ртутью. Фабрика работала в три смены. Съем золота был один раз в сутки, примерно около килограмма. Эту работу выполнял всего один дед. Привод бегунов был от однотактного нефтяного двигателя, который заводили вручную всей бригадой, после чего двигатель трещал на всю деревню, пугая «курей». Во время войны на подвозке руды появились первые газогенераторные автомобили. Деньги за добытое золото распределяли между всеми людьми, занятыми на добыче и переработке руды, на заготовке леса и на транспортировке грузов по коэффициенту трудового участия. Людей, кто работал на добыче золота, на фронт не забирали. Летом на фабрике перерабатывали бурты руды, оставшиеся от австрийской концессии. Австрийцы оставили восемь буртов размером 8x10x2 м, это около 2500 тонн руды. Зимой фабрика перерабатывала свежедобытые руды на руднике «Лаврентия Берии», так свой рудник называли местные жители. В 1947 году на фабрику ночью залезли трое подвыпивших парней и своровали немного золота, примерно с килограмм. Дали за это парням по восемь лет лагерей без права переписки и с поражением в избирательных правах. В 1948 году вскоре после этих событий золотоизвлекательная фабрика внезапно сгорела. Восстанавливать ее не стали. Люди потихоньку разъехались на соседние рудники и колхозы. Чугунные бегуны какие-то колхозники утащили к себе и сделали подсолнечную маслобойку.
Подземные разведочно-добычные работы потихоньку прекратили, руду-то девать некуда. Геологи написали в обосновании прекращения работ в Западно-Сибирское геологическое управление, что с глубиной содержание золота уменьшается, хотя фактически содержание увеличивалось. Рудник закрыли. Геологи в Змеиногорске в 1951 году насчитали 730 кг золота на Мурзинке, а в 1952 году запасы списали с государственного баланса, как не представляющие промышленного значения. И в очередной раз ушли рудокопы с Мурзинской горы на 40 лет.
