Смит в глаза мне глядел.

Он схватил револьвер...

Быстрый выстрел – и промах.

В ту минуту там не было ни чужих, ни знакомых.

И никто не видал этой вспышки огня.

И никто не слыхал. Ни его. Ни меня.

Рассвело. Мы убрались с пустыми руками.

А сегодняшней ночью буду выть я в Рухаме[10].

Перевод: Х. Райхман

«Палестина – арабская страна, и чужим нет на нее никаких прав».

(Из арабской декларации)

Ночь ясна. Рощи гор шелестят

Под двурогой ущербной луной.

И арабские звезды блестят

В вышине над арабской страной.

Серп луны еще тонок и куц,

Но рой звезд, не скупяся на труд,

Льет сиянье на город Иль-Кудс[11],

Где когда-то жил Малек Дауд[12].

Звезды будят мерцаньем своим

Иль-Халиль[13], погруженный во мрак,

Где схоронен отец Ибрагим[14],

Тот, чей сын был хаваджа Исхак[15].

А оттуда спешат они вглубь –

Красить золотом зеркало вод

Той реки Иль-Урдун[16], где Якуб [17]

Переправился с посохом вброд.

Ночь ясна. Полон мир тишины.

Звезд огонь расцветил небеса

Над горами арабской страны,

Куда вывел нас Наби Муса[18].

Перевод: Х. Райхман

'Палестина всегда была арабской землей, и у чужаков нет на нее никаких прав.'

(из заявления арабских лидеров)

Ночь чиста. В эту ночь все молчит

Лишь деревья во сне шелестят

В небе звезды арабской ночи

Над арабской землею блестят

Звездный блеск, что так бледен и куц,

Семенам своим ищет приют

Шлет их в дремлющий город Аль-Кудс

Где устроил свой двор царь Дауд

А вдали, взглядом звезд озарен,

Город древний лежит Эль-Халил

Где отец Ибрагим погребен

Тот, который Исхака родил

Золотой луч звезды как гарпун

Прободил негу призрачных вод

Отражаясь в реке Эль-Урдун,

Что Якуб перешел как-то вброд

Ночь чиста. Звезды как янтари

Тайной вечной закона горят

Над горами арабской земли

Что пленила навек Мусы взгляд.

Перевод: Т. Зальцман, 2002

1

С незапамятных дней насаждался и рос

Лес памфлетов и книг

Про «еврейский вопрос».

На ту вечную тему

И писать-то уж не о чем:

Объясняли проблему

И ученым и неучам;

Объясняли читателям –

И врагам и приятелям;

Со всем пылом печатного и словесного пороха

Объясняли и Герцль, и Пинскер, и Борохов[20].

Объясняли речами, всему свету знакомыми,

А враги, в промежутках, объясняли погромами,

И огнем, и мечом, и ножом, и дубиной –

(Не вместить и в страницу тот перечень длинный).

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату