Насквозь

«Я раскачан собой…»

Я раскачан собой,
Я веду этот бой,
Понимая — победы в нем нет,
Видно, это — судьба,
Боль, и с болью борьба,
И предательство в тридцать монет.

Кто со мной без меня?
Дыма нет без огня,
Город спит, погасив все огни,
Я смотрю в календарь,
Я не чувствую хмарь,
Впереди только светлые дни.

«А у меня недобрый взгляд…»

А у меня недобрый взгляд,
Могу нагнать на волка страха,
В словах моих смертельный яд,
Особенно в «идите на хуй».

Я — очень сложный человек
Для всех, кто искренен нечасто,
Уж если короток мой век,
Нет времени на педерастов.

«Одиночную камеру — за нежелание идти против совести…»

Одиночную камеру — за нежелание идти против совести,
Все свои романы, драмы, комедии, трагедии и, как ни странно, повести
Я писал и пишу, не придумывая заранее сюжеты.
Это не значит, что я бессознательно грешу, просто время определило меня в поэты.

Праздник жизни — всегда и везде, где невозможны компромиссы,
К сожалению, каждая новая звезда, сгорая, стремится в актрисы,
Поезд уходит за горизонт, вагон остается на месте,
Меня невозможно брать на понт, я также не принимаю лести.

Хотя, если честно, приятно чувствовать рифму, нужную фразу нашедши,
Жаль что это мне одному понятно, а вам хочется считать меня сумасшедшим,
Не самая плохая судьба — по строчке к последней точке,
Жизнь против совести — это борьба, за которую не предусмотрено одиночки.

«Растекаясь буквами слов по белому снегу листа…»

Растекаясь буквами слов по белому снегу листа,
Находя важные ответы на, казалось бы, неважные вопросы,
Задумываюсь, а так ли правильно я действую или бездействую,
Понимаю или не понимаю всю серьезность сложившейся ситуации?
Боже, еси на небеси, дай мне силы днесь и избавь от лукавого,
Да святится имя Твое. И если будет на то воля Твоя,
Не допусти мне возможности не умереть за Тебя.

«Все думают, что я — самодур…»

Все думают, что я — самодур, не понимая, что грусть от непонимания,
Я хочу тишины, я устал быть объектом пристального внимания:
ФСБ, ГСУ, полицейских, дэпээсников и наркоконтроля,
Слушающих мои телефоны, предписывающих мне не мои роли.

И чем дальше, тем больше различного рода цинизма,
Я устаю от заботливых дам и от их душевного онанизма,
Кто-то считает меня гением, но никто не пытается меня понять,
Задушить в объятьях проще, чем хотя бы просто обнять.