собирался исправить.
— Сукины дети! — бормотал он, поглядывая на девятиэтажку. — Хрен вы куда уедете, пешком пойдёте…
А бесы в этот момент с ухмылками оглядывали друг друга. На Хрыще красовались лосины, топик и лёгкая белая ветровка. Порось был облачён в розовый халат до колен.
— Класс! — восхитился Пороська. — Тебе идёт! — Он огладил полы халата. — Гляну, как там наша тачка.
Бес взял бинокль, посмотрел в окно. Возле правого переднего колеса возился Сидоркин. Вот он встал…
— Сан-нё-ёк! — взвизгнул Порось.
— Где!? — Хрыщ подскочил, мельком глянул. — Бежим!
Братья схватили автоматы и выскочили из квартиры. Однако через секунду Порось вернулся в комнату, поднял оружие, прицелился… Девушка отчаянно задёргалась, карие глаза расширились от ужаса. Пороська вздохнул и прошил её короткой очередью… Бросился прочь…
Сидоркин задумчиво посмотрел на ладонь, где лежали четыре золотника от колёс. Он размахнулся, зашвырнул их подальше. В кармане зазвонил мобильник. Саня удовлетворенно отряхнул ладони и полез за телефоном.
Улюлюкая, из подъезда выбежали бесы.
— Эй, Санёк, иди сюда! — крикнул Пороська.
Карманник оглянулся и побледнел.
— Отдавай ключи, гад! — заорал Хрыщ.
Порось выстрелил и почти попал: пуля окарябала косточку на правом Санином запястье. Карманник чертыхнулся и выронил телефон.
Стоять и дальше столбом было опасно для жизни, Сидоркин сорвался с места и побежал.
— Стреляй только по ногам, — предупредил Хрыщ.
Он навскидку дал короткую очередь и бросился в погоню. Порось уже бежал следом.
— Классная охота! — в восторге крикнул риторский сын, посылая очередь.
Пули вспороли асфальт у самых пяток дичи.
— Клёво! — Хрыщ выстрелил. В глазах горел охотничий блеск.
— Эй, придурки! — крикнул вор, оглядываясь на бегу. — Прикид у вас потрясающий! Лосины, бабский халат… Ещё отрастить сиськи и на панель…
Сидоркин ускорил ход и свернул за угол.
Братья остановились, шумно дыша.
Хрыщ высунул раздвоенный, как у змеи язык:
— Этот карманник бегает почище зайца!
— Так нам его не догнать, — Порось грустно взмахнул автоматом. — Возвращаемся к тачке?
Возле синего автомобиля, на земле, лежала блестящая телефонная трубка. Телефон настойчиво звонил.
Хрыщ нагнулся, поднял, сказал удовлетворённо:
— Мобила, которую герцог подарил карманнику, — передал автомат брату, — подержи-ка. — Сам ткнул ногтем в кнопку, поднёс телефон к уху. — Слушаю.
Примерно в километре от бесов, на берегу Оби, возле Речного вокзала, стоял Авраам и говорил в трубу:
— Наконец-то дозвонился… я хочу поговорить о золотых ключах, которые вы намерены продать. Я племянник Соломона — Арик.
— Золотые ключи! — вскричал Хрыщ. — Они у тебя!?
— Вы же оставили их у дяди? — удивился юноша.
— А, ну да, ну да, — Хрыщ подмигнул брату. — Конечно же, я знаю, где ключи, просто… мы не поняли друг друга, — фальшиво посетовал он.
— Мне надо с вами встретиться. Немедленно! Это очень важно. По всей вероятности, вы не представляете истинной, подлинной ценности ключей! — продолжил парень, оглядываясь кругом.
— Где ты будешь?
Порось с надеждой смотрел на телефон в руке брата.
— Ладно, найду, через полчаса мы… то есть я, подъеду.
Бес отключился, по роже плавало удивление, смешанное с радостью.
— Кто звонил? — спросил Порось.
— Один жид. Карманник хочет загнать его дядюшке ключи. Жид назначил мне встречу, думая, что я — это Саня. Сейчас мы приедем в нужное место, возьмём еврейчика за яйца, он выложит нам, где живёт его дядя Соломон. Затем заберём у Соломона ключи и вернёмся с этой грёбаной земли назад, к своим шлюхам и кокаину.
— А как же Санёк? — спросил Порось.
— Чёрт с ним! Пусть пока бегает, рано или поздно его всё равно кто-нибудь достанет! — Хрыщ подпрыгивал от возбуждения. — Дай-ка, я тебя, Пороська, поцелую! — Он обхватил напарника руками, громко чмокнул в щёку. — Поехали!
Авраам спрятал телефон в карман синих джинсов, постоял несколько секунд, задумчиво глядя на воду, после посмотрел на часы и пошёл прочь.
К месту, где секундой раньше находился еврейчик, приблизился толстяк с тройным подбородком и в чёрном кожаном плаще. При солнечном свете хорошо было видно, что он обут в высокие армейские ботинки. Покупатель часов сложил длинную антенну в небольшую чёрную коробочку, сунул её в карман. Затем вынул мобилу, ткнул толстым пальцем в кнопку, поднёс телефон к уху:
— Алло, герцог! У меня есть для вас важная информация.
23. Изгнание монаха
На следующее утро после ухода вора монахи собрались в церкви. Они молча стояли посреди храма, вперив взгляды в иконостас. Из царских врат вышел настоятель, с грустным лицом, и спросил:
— Все собрались?
— Почти! — откликнулся монах, заросший до самых ушей бородой. Тот самый, который давеча доказывал Сидоркину, что в монастыре секретов нет. — Брат Антоний на дежурстве возле ворот, брат Дормидонт сидит в туалете уже полтора часа, а брат Трифон принимает роды у Пеструшки…
— Хорошо, у них уважительные причины…
Игумен спустился по двум ступенькам, остановился возле амвона и проникновенно произнёс:
— Братия! Сегодня ночью нас покинул послушник Александр! Но это ничто по сравнению с тем, что он сделал! Послушник… а более некому кроме него… похитил раку с мощами преподобного Алексия — основателя и покровителя нашей обители! Я перед утренней службой открыл Святой Престол! Хотел тряпочкой обтереть пыль с самой раки, а также вытереть нишу, где она стоит… Однако, рака исчезлааа!.. Чуть позже в алтаре, в своей комнате для чтения, я нашёл выдергу… Кто сегодня ночью дежурил у ворот?
Иноки расступились полукругом, посредине остался стоять упитанный брат Сергий.
— Сергий! — с ударением произнёс Феофил. — Желаешь молвить?
— Ну, я… — начал инок и замолчал, потупив глаза.
— Сергий, Господу всё известно! — вкрадчиво сказал игумен. — Покайся, облегчи душу…
— Я видел Александра… — промямлил инок. — И открыл ему ворота…
— Он вышел с ракой? — выспрашивал Феофил.
