Химеры Хемингуэя

– …или они принимают способность грезить за самоуважение.

– Кто бы критиковал.

– Мне нечего терять.

– Ты можешь потерять меня.

– Ради кого?

– А кто говорит, что кто-то должен быть? Я самодостаточна.

– Тогда почему ты сейчас здесь?

– Это моя квартира.

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Не уходи.

– Почему?

– Мы любим друг друга, Джонатон. Не забыл?

– Жалеешь, что я не Саймон?

– Жалеешь, что я не Стэси? – Она посмотрела на газетные вырезки у меня в руках. – Забудь. Идем спать.

– Это ты жалеешь, что ты не Стэси.

– Быть может, иногда. По крайней мере, я не свихнулась. И у меня есть свои достоинства.

– Есть, – сказал я, идя за ней в спальню.

Лежа рядом со мной на спине, Анастасия натянула простыню на голую грудь. Я высунул руку из-под одеяла и бросил на пол еще один полный презерватив.

– Пятен от спермы точно не будет? – спросила она. – Если Саймон увидит, он все поймет. – Я укусил ее за шею. Она отвернулась. – Пожалуйста, не надо.

– Почему?

– Когда я пригласила тебя, чтобы извиниться за вчерашнее, я совсем не это имела в виду.

– Пигмалиону тоже пришлось несладко.

– Кому?

– Твоему мужу, Саймону.

– Его это просто убило. Он никогда не думал, что ты застанешь его в таком виде.

– Он знал, что я вернусь.

– Как бы я ему сказала? Вспомни, за чем я тебя послала.

– Я только не понял, почему ты меня отправила. У тебя же должны быть презервативы, раз ты позволяешь ему…

– Нам просто повезло, что ты ушел, Джонатон. Представь, если бы тут застукали нас?

– Ну, было бы не так плохо, как…

– Я его жена. Давай сменим тему.

Мы не стали. Просто оба уставились в потолок. Но где-то там, в глубине, где наши тела лежали подле друг друга, ее рука нашла мою. Она провела ею вдоль своего бедра, по животу над грудью, мимо шеи, к губам. Поцеловала костяшки, по очереди.

– Что мы будем с тобой делать? – спросила она.

– Есть у меня кое-какие идеи.

– Слишком рискованно. Тебе нужно одеться. Откуда ты знаешь, что мой муж не придет?

– Жанель сказала, что берет его с собой в…

– Так вот, значит, как это между ними.

– Все возможно.

Стэси повернулась ко мне, прижала мою руку к своей плоти.

– Он знает, что я никогда не напишу новый роман. Он уверен, что нет смысла меня содержать.

– Ты сказала ему, где взяла «Как пали сильные»?

– Нет, конечно. Но вряд ли я смогу украсть продолжение.

– Ты крепко влипла.

– Я пожертвовала ради него своей жизнью, Джонатон. Я даже колледж не окончила.

– Тебе нужна вторая книга.

– Особенно после этой премии. Все слишком многого ждут. Саймон говорит, каждый день добрая дюжина людей его спрашивает, когда выйдет мой новый роман, даже, как ни странно, его подрядчик. А мне вообще нечего предложить.

– Ты уверена?

– Ты не плагиатор, Джонатон. Тебе не понять.

– Стэси, как ты не видишь, у тебя есть то, чего никогда не было у меня, – история.

– Моя жизнь, моя трагедия? Кто в это поверит?

– Вот именно.

– Ты же не хочешь сказать…

– Да.

– Но я не могу…

– Иди сюда. – Я обнял ее, бессильно обмякшую, точно пальто без человека: уже не такое истощенное, ее тело все Равно казалось каким-то пустым, ее личность дремала под покровом кожи. Я обхватил ее одной рукой, а другой распутывал колтуны в волосах, вытирал ей глаза. Поцеловал в губы. – Рассказать твою историю просто, как весь день валяться вдвоем в постели.

– Тебе легко говорить. Ты ведь можешь писать.

– Я и буду. Ночью.

– Тогда это будет твой роман.

– Возможно, мои слова. Но имя – твое. Это что, важно?

Она выгнулась, чтобы увидеть мое лицо.

– Почему ты мне помогаешь?

– А ты как думаешь, Стэси?

– Ты очень скоро устанешь от этого тела. – Она подняла простыню и посмотрела. – Во мне ничего особенного.

– Но я люблю тебя.

– Нет, не любишь.

– Люблю.

– Ты не можешь. Это неправильно. – Она взяла меня за руку. – Я замужем. И ты забываешь о Мишель.

– Это нетрудно.

Она прикусила мои пальцы.

– Джонатон, мне жаль ее. – Пососала мой большой палец. – Она такая верная. – Поцеловала мою ладонь. – Мы должны быть такими же хорошими. – Дотянулась до моего члена. – Видимо, никогда не будем. – Сжала сильнее.

– Ммм…

– Ты такой забавный. – Она отпустила меня. – Думаешь, ты сможешь написать мою историю?…

– Да.

– А я – выдать ее за свою книгу?…

– Да.

– Сказав людям, что это… художественное произведение?

– Да.

Она улыбнулась мне:

– Как?

– Ты все мне расскажешь.

– А если у меня есть секреты?

– Ты признаешься во всех без остатка.

– Ты просишь о настоящей близости.