Лафит» из погребов Ротшильда.
Молли подняла глаза и заметила ошеломленное выражение лица Филипа и недовольную гримасу Дженны. Слова Кела прозвучали напыщенно и претенциозно.
Они хотели как лучше, подумала Молли устало, но лучше бы они не приходили. Они так стараются делать вид, что это обычный вечер в Гринвиче, что все случайно собрались на неофициальный ужин на кухне. Молли вспомнила, как много лет назад, когда еще был жив Гэри, а она считала себя счастливой женщиной, Дженна и Кел часто заглядывали к ним без приглашения и всегда оставались на ужин.
Жизнь Молли была тогда домашним блаженством. Ей нравилось готовить, она ничего не имела против ужинов на скорую руку. Она всегда радовалась возможности показать, что не нуждается в кухарке или живущей в доме экономке. И Гэри, казалось, гордился ею. 'Она не только красивая и умная, но еще и готовить умеет. Как это мне удалось вытянуть счастливый билет? ' – Гэри задавал этот вопрос при гостях, а на его лице сияла улыбка.
И все это было притворством.
У Молли отчаянно разболелась голова. Она прижала пальцы к вискам, легко помассировала, пытаясь унять боль.
– Молли, может быть, вам лучше подняться к себе? – негромко спросил Филип. Он сидел напротив нее за столом. Так их рассадила Дженна.
– 'Как муж и как врач Гэри Лэш не стоил того, чтобы за его убийство сажали в тюрьму, миссис Лэш'.
Молли подняла голову и увидела, что Филип внимательно смотрит на нее.
– Что вы имеете в виду, Молли? – спросил он. Она смущенно отвела взгляд. Дженна и Кел тоже не сводили с нее глаз.
– Прошу прощения, – торопливо извинилась Молли. – Я в таком состоянии, что уже не соображаю, думаю я или говорю вслух. Я только что вспомнила эти слова Анна-Марии Скалли. Она произнесла их, когда мы встретились в воскресенье вечером. Тогда меня больше всего поразила ее уверенность в том, что это я убила Гэри, хотя я пришла на встречу в надежде удостовериться, что и она была так сердита на него, что могла его убить.
– Молли, не думай сейчас об этом, – взмолилась Дженна. – Выпей вина. Попытайся расслабиться.
– Дженна, послушай меня. Анна-Мария сказала, что как врач Гэри ничего не стоил. Почему она так сказала? Он был замечательным врачом, не так ли?
Ей никто не ответил. Дженна вертела вилку в руке. Кел просто смотрел на Молли.
– Вы понимаете, к чему я клоню? – В голосе Молли зазвучала мольба. – Может быть, в профессиональной жизни Гэри было что-то такое, о чем мы не знаем?
– Это стоит выяснить, – спокойно согласился Филип. – Может, поговорить об этом с Фрэн? – Он взглянул на Кела и Дженну. – Сначала я возражал против сотрудничества Молли с Фрэн Симмонс, – продолжал он, – но, познакомившись с ней и увидев ее в деле, я теперь искренне верю, что она на стороне Молли. – Филип повернулся к Молли: – Кстати, она звонила, пока вы спали. Ей удалось поговорить с мальчиком, который работал за стойкой в воскресенье вечером. Он говорит, что не слышал, чтобы вы окликали Анна-Марию второй раз. Таким образом его слова опровергают показания официантки. Это мелочь, но мы сможем использовать ее, чтобы заставить присяжных усомниться в показаниях этой Глэдис Флюгель.
– Это хорошо. Я была уверена, что окликнула ее только один раз, – ответила Молли. – Но иногда я задаю себе вопрос: что было на самом деле, а что я придумала? Я только что говорила доктору Дэниелсу, что ко мне постепенно возвращаются воспоминания о смерти Гэри. Что-то такое насчет двери. Он говорит, что это хороший знак. Возможно, есть другое объяснение этим двум смертям. Я на это надеюсь. Я ни за что не вернусь больше в тюрьму. – Молли помолчала, а потом прошептала, скорее себе, чем гостям: – Никогда.
Долгое молчание, повисшее после ее слов, разрушила Дженна.
– У нас стынет замечательный ужин, – жизнерадостно провозгласила она и наполнила свою тарелку.
Через час, возвращаясь домой, Дженна и Кел долго молчали, пока она не заговорила:
– Кел, как ты думаешь, Фрэн Симмонс и в самом деле может найти что-то такое, что поможет Молли? Она репортер криминального отдела, и, вполне вероятно, хороший.
– Для этого должно быть нечто, что можно расследовать, – грубо ответил Кел. – У нее ничего нет. Чем глубже будет копать Фрэн Симмонс, тем скорее она придет к очевидному ответу, известному всем.
– Как ты думаешь, что хотела сказать Анна-Мария Скалли, когда критиковала Гэри как врача?
– Я думаю, моя дорогая, что этим воспоминаниям Молли доверять не стоит. Я бы не обращал на них внимания. И присяжные не станут, я уверен. Ты же сама слышала. Она угрожает покончить с собой.
– Нельзя давать Молли ложную надежду. Лучше бы Фрэн Симмонс не лезла в это дело!
– Да, Фрэн Симмонс – настоящая заноза, – согласился Кел.
Ему не нужно было смотреть в зеркало заднего вида. Он знал, что Лу Нокс следит за выражением его лица. Едва заметным кивком Кел ответил на молчаливый вопрос шофера.
50
В самом ли деле с прошлого посещения в состоянии Таши наметились перемены или ей это только показалось? Барбара Колберт задавала себе этот вопрос по дороге в Гринвич, глядя в темное окно машины. Она нервно теребила ручку сумочки.
Звонок доктора Блэка застал ее в тот момент, когда она собиралась в Метрополитен-опера на оперный спектакль, как всегда по вторникам.
– Миссис Колберт, – сказал врач очень серьезно, – боюсь, в состоянии Тати произошли изменения. Похоже, что ее организм перестает функционировать.
