утверждают, что танин объясняет случившееся лишь отчасти. Корабль перед плаванием покрасили. В пробах воды обнаружено немало мышьяка и свинца. Очень нездоровая среда для любых бактерий.
— Уверен, здесь и кроется ответ, — проговорил Паркинсон. — Какой необычный поворот судьбы! Чай сработал намного лучше, чем можно было представить! Невообразимо! Но, боюсь, прадед добавил нам хлопот. А все только наладилось…
Брэдли понимал, о чем говорит Руперт. К старинному обвинению в святотатстве и покушении на братскую усыпальницу теперь добавится обвинение в разграблении могилы. И как ни странно, могила оказалась свежей. По крайней мере, с виду.
Давным-давно забытые Томас Конлин, Патрик Дули, Мартин Галлахер и еще трое их пока безымянных спутников в корне изменили положение дел.
Этот парадокс, безусловно, согрел бы душу любого истинного ирландца. С обнаружением трупов «Титаник» словно ожил.
— Мы нашли решение, — произнес усталый, но торжествующий Като.
— Какой теперь в этом смысл? — вздохнул Дональд Крейг.
— Эта истерия скоро закончится. Наши пиарщики трудятся засучив рукава. И ребята Парки, кстати, тоже. Мы провели пару встреч на высшем уровне, чтобы сформировать объединенную стратегию. Возможно, все обернется им и нам на пользу.
— Не понимаю…
— Все просто. Благодаря нашим тщательным исследованиям… точнее, благодаря тщательным исследованиям Парки, этих бедолаг похоронят на родине, по-христиански. Ирландцы такое любят. Никому не говорите, но мы уже ведем переговоры с Папой.
Дональд оскорбился легкомысленным подходом Като. Крейг представлял, как расстроится Эдит. Ее глубоко тронула история девочки, которой мир дал имя Колин.
— Вы бы поосторожнее. Некоторые из погибших могли быть протестантами.
— Вряд ли. Они взошли на борт «Титаника» где-то на юге, верно?
— Верно. В Квинстауне. Но такого города на карте уже не найти. После объявления независимости Ирландии название почти не используется. Теперь город называется Кобх.
— Можно по буквам?
— К-О-Б-Х.
— Что ж, мы переговорим с архиепископами. Кто там еще есть? Кардиналы, конечно. Все утрясется. Позвольте, я расскажу, что придумали наши инженеры. Если получится, выйдет намного лучше, чем с гидразином. «Голубая планета» начнет агитировать за нас!
— Приятная будет метаморфоза. Попахивает волшебством.
— Волшебство — наша работа, вы не знали?
— И каковы технические характеристики предполагаемого чуда?
— Во-первых, мы сделаем айсберг покрупнее, чтобы поднять больший вес. В результате потребуется лишь около десяти килотонн дополнительной плавучести. Такую мелочь мы могли бы обойти, воспользовавшись шариками Парки. Сначала были опасения, что так и придется поступить. Но есть способ поаккуратнее и почище. Электролиз. Расщепление воды на кислород и водород. С его помощью мы доставим газ на дно.
— Старинная идея. Где взять столько электричества? И слишком уж велика опасность взрыва.
— Глупости, Дональд. Газы будут поступать к раздельным электродам. Изолируем их друг от друга мембраной. Насчет тока вы правы. Гигаватты в час! Но мы и их достанем. Как только наши атомные подводные лодки и охлаждающие элементы Пельтье будут готовы, мы переключимся на электролиз. Возможно, придется арендовать еще одну подлодку. Кстати, почему субмарины называют лодками? Я говорил, что к нам готовы присоединиться британцы и французы? В общем, электричество — не проблема.
— Элегантно, — проворчал Дональд. — Теперь понимаю, что вы имеете в виду, говоря о преображении «Голубой планеты». Конечно, они сменят гнев на милость. Все любят кислород.
— Точно. После операции подъема мы вскроем наши надувные шарики, и весь мир задышит чуточку легче. По крайней мере, так будут утверждать пиарщики.
— А водород улетит в стратосферу, никому не причинив вреда. Ой… а как же бедный-несчастный озоновый слой? Не наделаем новых дырочек?
— Мы учли это. Хуже, чем сейчас, не будет. Слабое утешение, но все же.
— Быть может; имеет смысл собирать газы по мере подъема? Ведь это сотни тонн кислорода и водорода при давлении четыреста атмосфер. Ценное сырье, зачем его выбрасывать?
— Мы и об этом подумали. Тонкий вопрос. Возрастает техническая сложность, добавляется стоимость доставки цистерн и так далее. Конечно, поэкспериментировать можно. Появится обходной маневр, если лобби защитников окружающей среды снова поднимет голос.
— Вы все просчитали! — искренне восхитился Дональд.
Като медленно покачал головой.
— Наш друг Брэдли однажды сказал мне: «Когда решите, что учли все, — море придумает что-нибудь новое». Мудрые слова. Я о них никогда не забываю… Но пора заканчивать разговор. Передавайте Эдит сердечный привет.
До первого десятилетия нового века гигантский затонувший корабль и его обломки сохранялись почти в первозданном виде, хотя люди и морские обитатели не оставляли их без внимания. К наступающему 2010 году «Титаник» уподобился взбудораженному улью — вернее, двум ульям, отстоящим друг от друга на тысячу метров.
Сооружение лесов вокруг носовой части почти завершилось. «Крот» успешно подвел под корпус двадцать пять массивных металлических полос. Осталось еще пять. Нос «Титаника», зарывшийся в дно, освобождали от ила мощными водометами. Громадные якоря теперь были хорошо видны.
Более двадцати тысяч тонн плавучести обеспечили с помощью примерно того же числа кубометров стеклянных шариков. Их аккуратно упаковали и разместили в ключевых местах специальной рамы. Часть шариков поместили внутрь корпуса — в те места, где он мог выдержать напряжение.
Корма, пострадавшая куда серьезнее носовой части, скрылась внутри медленно растущей глыбы льда. В средствах массовой информации с удовольствием цитировали строчку из стихотворения Харди: «В туманной мгле безмолвной айсберг вырастал». Автор, разумеется, и помыслить не мог, что его слова используют с такой целью.
Частенько приводили строки и из другого стихотворения. Целую строфу также вырвали из контекста. И Паркинсонам, и представителям консорциума «Ниппон-Тернер» надоело слушать, что
