используются на стройках. Из мешка высовывалась человеческая ступня в туфле на высоком каблуке.
– О господи, господи… – простонала Сара.
Эндрю полез в карман куртки за сотовым и набрал 911.
28
В четверг утром после почти бессонной ночи Моника сразу отправилась в больницу. Часа в три по полуночи, когда она все еще пыталась справиться с сильнейшим разочарованием из-за смерти Оливии Морроу, ей пришло в голову нанять детектива, чтобы найти любые возможные связи, которые могли быть у этой женщины с ее родственниками.
И тем не менее ее продолжало преследовать чувство, что она упустила важную возможность. Ей не стало легче, даже когда в педиатрическом отделении ее остановил Райан Дженнер.
– Моника, как все прошло в канцелярии епископа? – спросил он.
– Примерно так, как я ожидала. Я говорила о возможности спонтанной ремиссии, а они твердили о чудесах.
Разговаривая с Дженнером, Моника невольно почувствовала, как хорошо быть рядом с ним, вновь вспомнила ощущение близости, когда они, сидя рядом в пятницу за столом в ресторане, соприкасались плечами.
– Буду честным, Моника – не могу выбросить из головы медкарту Майкла О’Кифа. Там собрано все, начиная с первых снимков компьютерной томографии и заканчивая результатами МРТ и томографии год спустя, из которых следует, что раковая опухоль полностью исчезла. Так ведь?
– Совершенно верно. Все исследования подтверждают это.
– Не одолжишь мне эту папку на несколько дней? Хочу снова проштудировать ее. Никак не могу поверить в то, что увидел.
– Моя реакция была такой же. После того как врачи в Цинциннати подтвердили поставленный мной диагноз, супруги О’Киф забрали Майкла домой. Я время от времени звонила им, и они говорили только, что все по-прежнему. Вначале у него продолжались припадки, но вскоре они переехали в Мамаронек и перестали приходить ко мне на прием. Миссис О’Киф не хотела больше медицинских процедур, даже томографии, потому что Майкл их пугался. Но когда она в конце концов привела его, я поняла, что передо мной здоровый малыш, и обследование это подтвердило.
– Так можно взять папку? Я могу вечером заехать к тебе в кабинет.
– Хорошо. Я буду там примерно до шести. – Когда Райан повернулся, чтобы уйти, она поспешно спросила: – Как спектакль?
Остановившись, он обернулся.
– Прекрасно. Новая постановка «Нашего городка» Уайлдера. Всегда любил эту пьесу.
– В школе я играла Эмили.
«Зачем я рассказываю об этом Райану? – спрашивала себя Моника. – Хочу продлить разговор?»
Райан улыбнулся.
– Здорово! Знаешь, в конце, когда Джордж стоит у могилы Эмили, у меня каждый раз комок в горле.
Снова повернувшись, чтобы уйти, он одарил ее мимолетной улыбкой, которая – Моника это знала – мгновенно уступит место серьезному выражению.
Все это время она стояла у поста медсестры. Там дежурила Рита Гринберг, которая проводила взглядом удаляющуюся фигуру Райана.
– Он славный, правда, доктор? – вздохнула Рита. – Пользуется таким авторитетом, а сам как будто робеет.
– Угу, – уклончиво ответила Моника.
– Мне кажется, вы ему нравитесь. Он уже второй раз за утро заходит сюда за вами.
«Боже правый, – подумала Моника. – Не хватало только, чтобы медсестры приписали нам служебный роман».
– Доктор Дженнер хочет посмотреть медкарту одного из моих пациентов, – сухо сказала она.
Рита уловила скрытый упрек.
– Понимаю, доктор, – произнесла она столь же официальным тоном.
– Я выйду. Вы знаете, где меня найти, – сказала Моника, чувствуя вибрацию сотового в кармане пиджака.
Звонила Кристина Джонсон.
– Доктор, – испуганно произнесла она. – Я еду в больницу на такси. Салли серьезно заболела.
– Давно? – с тревогой спросила Моника.
– Вчера вечером. У нее были хрипы, но потом она заснула. А утром ей стало хуже, и я не на шутку испугалась. Она задыхалась.
Монике были слышны всхлипы и кашель маленькой Салли Картер.
– Вы далеко от больницы? – быстро спросила она.
– Мы сейчас на Уэст-Сайд-хайвей. Будем минут через пятнадцать.
До Моники вдруг дошло, что звонить ей должна была Рене Картер, мать Салли.
– Миз Картер с вами? – резко спросила она.
– Нет. Ее не было дома два дня, и никаких вестей от нее нет.
– Я встречу вас в отделении неотложной помощи, Кристина, – сказала Моника.
Она отключила сотовый и засунула его в карман.
– У Салли очередной приступ астмы, – уверенно произнесла Рита, слышавшая разговор.
– Да. Я хочу положить ее в отделение, а перед выпиской подключу Службу семьи. Жалею только, что не сделала этого на прошлой неделе.
– Я подготовлю кроватку, – пообещала Рита.
– Поместите ее снова в отдельную палату. Не хватало ей только подцепить вирус.
Четверть часа спустя Моника, стоявшая у входа в отделение неотложной помощи, увидела подъехавшее такси. Подбежав к машине, она открыла дверь и заглянула внутрь.
– Дайте ее мне.
Не дожидаясь, пока Кристина расплатится с водителем, она помчалась обратно. Салли хрипела и задыхалась. Губы у нее посинели, а глаза закатились.
«Она почти не дышит», – подумала Моника, внося ребенка в палату и кладя на кушетку. Ее уже ждали две медсестры. Одна из них быстро раздела Салли, и Моника увидела, что девочка ловит ртом воздух, а грудь не поднимается. «Все это перешло в пневмонию», – подумала Моника, беря кислородную маску, которую протягивала ей медсестра.
Час спустя она перевела Салли, по-прежнему в кислородной маске, в палату интенсивной терапии педиатрического отделения. Девочку подключили к капельнице, а чтобы Салли не вытащила иголку, кисти рук ей связали. Испуганные вскрикивания малышки уступили место сонному постаныванию.
Заплаканная Кристина Джонсон стояла у постели девочки, ожидая, пока Моника освободится. Моника взглянула на измученное, встревоженное лицо девушки, и на ее устах замерли подготовленные слова упрека.
– Салли очень и очень больной ребенок, – сказала она. – Кристина, я правильно поняла, что ее матери не было дома последний день или два?
– Она ушла позапрошлым вечером. Вчера у меня должен был быть выходной. Но, проснувшись, я увидела, что ее кровать не разобрана. От нее нет никаких вестей.
Кристина расплакалась.
– Если с Салли что-нибудь случится, то виновата буду я. Но, доктор, я боялась, что, если бы привезла Салли без ведома матери, миз Картер разозлилась бы. И Салли стало намного хуже только вчера вечером, когда я укладывала ее спать. Поэтому я включила ингалятор и легла спать на диване в ее комнате. Я не сомневалась, что ее мать придет домой и тогда, если хрипы усилятся, мы отвезем Салли в больницу и…
Моника прервала поток слов.
– Кристина, в этом нет вашей вины. Почему бы вам не поехать в квартиру миз Картер и не отдохнуть немного? Я останусь здесь до тех пор, пока Салли не начнет нормально дышать. Если утром миз Картер не появится, то советую вам оставить ей записку и ехать домой. Я намерена обсудить эту ситуацию с
