сорвавшийся с края ледника. Ноги раскинуты под немыслимым углом, ищут опору…
Он съезжает к самому краю каменистой пропасти. Умудряется притормозить. Ничего себе — у него на ногах пальцы такие же гибкие и сильные, как на руках! Впиваются в камень! Даркон останавливается и начинает поворачиваться…
Я тут как тут — захожу с его слепой левой стороны. Меня он не видит, но чувствует и начинает замахиваться.
Поздно. Мне достаточно лишь слегка подтолкнуть его прямо в грудь правой рукой с зажатым в ней Пламенником.
Коснувшись Даркона, серебристая сфера ярко вспыхивает.
Даркон смотрит на меня, будто не веря. Взмахивает руками. Соскальзывает с края.
Падает. Трусливый предсмертный визг. ВАААААААААА!
Надо бежать смотреть, как там Эко и Джиско, но вместо этого я стою и провожаю Даркона взглядом, пока он не исчезает в бурлящем огненном озере.
Прощай, братишка. Ты сам напросился.
За спиной раздается громкий попугайский вопль. Вздрагиваю и оборачиваюсь. Джиско откусил Аполлону голову. Безголовая птица бегает кругами, потом падает с утеса и, хлопая крыльями, следует за своим хозяином в расплавленную бездну.
Мы с Джиско бежим к Эко.
77
— Оставьте меня здесь… — шепчет Эко.
— Еще чего, — говорю. — Пора улетать с этой скалы, пока она не испарилась.
— Не могу… посмотри… костюм…
Смотрю. Луч дарконовой пушки располосовал ее антигравитационный костюм. В клочья. Два человека. Один пес. Только два летательных костюма на ходу.
— Летите, — настаивает Эко. — Спасайтесь.
Обнимаю ее.
— Нет, Джек. Я тяжелая. С грузом тебе не взлететь. Оставь меня.
— Я, знаешь ли, маяк надежды, — говорю, — и обладаю способностями, о которых ты и не мечтала. Молчи лучше.
— Но нам же так не взлететь… — возражает Эко.
— Мы уже взлетели, — замечаю я.
И точно. Мы в пятнадцати футах над вулканическим утесом и парим над Атлантикой, держа курс в открытый океан.
Как раз вовремя. Из глубин вулканической утробы раздается глухое урчание. Оно становится все громче и громче. Из жерла вырываются фейерверки красно-оранжевых испарений и пылающего газа.
Урчание становится еще громче, оно вздымается, нарастает, и наконец становится ясно, что вулкан вот-вот начнет извергаться.
Все, кто может сбежать с острова, спешат воспользоваться случаем. С деревьев взлетают птицы, они кричат, описывают круг над островом и летят в сторону океана. Из пещер вылетают летучие мыши. Собаки, козы и даже свиньи бегут в воду и плывут прочь от берега, а крысы бросаются в море с утесов.
Вижу, что траулеры пытаются выйти в море. Но корабли стояли на ремонте, они пришвартованы в доках, и матросы в отчаянии прыгают за борт.
Быстрее сейчас не могу, говорю я Джиско, прижимая Эко к себе. Давай вперед. Мы догоним.
— Спасайтесь, — умоляет Эко. — Брось меня в океан, Джек. Я все равно сейчас умру.
Перехватываю ее покрепче.
— Сиди тихо.
Не успели эти пророческие слова сорваться с телепатических уст, как вулкан спешит навстречу закатному солнцу. В жизни ничего подобного не видел. Надеюсь, и не увижу. Но зрелище потрясающее. Алые пальцы расплавленного камня тянутся из бездны, пронзают белые облака, словно хотят разодрать небеса.
Всегда думал, будто извержение вулкана — это что-то мгновенное, вроде взрыва бомбы. Но эта пороховая бочка все взрывается и взрывается.
Камнедробительная цепная реакция горного хребта, который решил расколоть сам себя изнутри.
Скрипучее шипение ручьев расплавленной лавы, красными змеями вторгающихся в холодную Атлантику.
Метеоритный свист громадных камней, которые вырываются из кратера и взлетают в небеса, словно компания новорожденных комет. Стоит такой комете попасть в нас — и конец, но пока что нам везет.
Вижу, как они градом осыпают траулерный флот. Один за другим корабли кренятся и переворачиваются.
Зеленый купол входа в информационный центр Даркона плавится, когда из глубины в него ударяет гейзер лавы. Конец ставке верховного главнокомандующего со всеми ее крадеными картами рифов и подводных гор.
Мы уже очень высоко. Над пухлой тучей черной пыли, которая заволокла останки Дарконова острова. Останки эти невелики. Теперь это лава и вода — а скоро все накроет вулканическая сажа.
Но мы — не внизу, не во тьме. Мы — наверху, в чистом небе. Словно экскурсия в рай. Солнышко пригревает. Под нами бессчетные слои чистейших облаков.
Чувствую, как Пламенник меняется. Гляжу на руку. Он стал сине-зеленый, совсем как океан внизу. Гладкий и прохладный. Я понимаю, чего он хочет.
Держу его еще секунду, а потом выпускаю. Он падает, словно бирюзовая слезинка. Так и вижу, как он входит в воду с крошечным всплеском. А вокруг водят хороводы дельфины и киты.
— Странно, — шепчет Эко.
— Что? — спрашиваю.
— Что я умираю.
— Ничего ты не умираешь. Вот заладила…
— Все остальные пророчества сбылись, — с трудом выговаривает она. — Ты поступил именно так, как предсказал Кидда Таинственный. А то, что он предсказал нам с тобой, не сбудется. Странно…
— А что он предсказал?
Она глядит на меня, а мимо проносятся слои облаков.
— Как ты думаешь, почему я так колотила тебя в сарае?
— Ну, учила меня самообороне. Времени оставалось мало. У тебя не было другого выхода. Я тебя прощаю.
— У меня была и другая причина, — признается Эко. — Кидда Таинственный сказал, что, если ты найдешь Пламенник, мы с тобой поженимся. И будем жить долго и счастливо. Потомки наши будут многочисленны, словно звезды в небесах. Так что я испытывала силу будущего мужа. Видимо, иногда и сам великий Кидда заблуждался…
— Не заблуждался.
Она вздрагивает. Дивные ресницы полуопущены.
— Прощай, Джек. Я рада, что нам удалось немного побыть вместе.
— Не умирай! — умоляю я. — Ты одна на всем свете меня понимаешь! Ты знаешь о моем прошлом! И
