Теперь она знала.
Однажды она пожелала смерти Рассела… и она тайно замыслила с Джонсоном его убийство. После его смерти у нее появились бы свои деньги, Джонсон получил бы ранчо, снял ограды, расколол семью и разорвал бы наследство Рассела на части. Она должна найти способ предотвратить это. Но как? Лихорадочные мысли кишели в мозгу пока не заболела голова. Ей хотелось выпивки, хорошего жесткого выстрела из чего-то, что положило бы конец ее мучениям. Но хотела ли она этого для жалкого труса? Адди не могла дать ответ так или иначе, и просто лежала в ожидании какого-нибудь порыва, который увлечет ее.
Немного позже она услышала мягко открывшуюся и закрывшуюся дверь, но этот звук мог ей только показаться. Она держала глаза закрытыми, боясь обнаружить, что это был сон. Тихие шаги. Движение в темноте. Шорох хлопка. Скольжение джинсов. Тогда все смолкло за исключением ее прерывистого дыхания. Матрас прогнулся под весом мужского тела. Она чувствовала движения мускулистых ног вдоль ее, жар его плоти, поскольку он опустился на нее. Рыдание застряло у нее в горле, и Адди подняла руки, привлекая его к себе. Приветствуя натиск его рта, она отчаянно отвечала на его поцелуй, желая его, нуждаясь в нем.
Его теплый аромат окружал ее, и она вдыхала его жадно, запутывая руки в его волосах, принуждая поцеловать ее еще жестче. Его руки касались ее груди, дразня соски, сжимая, пока она не издала стон. Закусив губу, она вплотную приникла к нему, прижавшись своей грудью к его.
Бен задрожал и перевернулся, увлекая ее за собой. Всюду, всюду ее волосы струились и текли длинными шелковистыми волнами, обволакивая его шею, лицо и плечи. Их губы сплетались в бесконечных, нежно-агрессивных поцелуях. Его томящая охота за самым сокровенным в ней, довела Адди до того, что у нее возникло ощущение, что она умирает от удовольствия.
Проводя руками вниз по его телу, она поражалась, широкому развороту его плеч, поджарой статности его талии и сильным мускулам его бедер. Кончиками пальцев она пересекла линию его бедер, заметив как изменилось его дыхание, став резким, и остановилась в тот момент, когда ее ладонь наполнилась его пульсирующей твердостью. Она погладила его так же, как помнила с прошлой ночи, и он задохнулся от ее прикосновений. Его руки погрузились в ее волосы, удерживая ее голову близко, позволяя рту жарко целовать.
Сжав ее ягодицы, он приподнял ее, перемещая вдоль своего тела. Его губы нашли пик ее груди и жадно втянули сосок, утверждая свое господство. Каждый крошечный нерв был исследован его шероховатым языком. Скользя ладонями под его шеей, она наклонила голову и потерлась щекой о его щетину.
Его шепот обжег ее уши, поскольку он обхватил ее бедра и притянул так, что она буквально оседлала его.
– Прими меня в себя.
Непривычная брать инициативу на себя, она немного поколебалась, прежде чем впустить его домой, закрывая глаза от его проникновения. Слияние их тел было неторопливым скольжением двоих вверх-вниз, смесью нежности и силы, чувственности и осторожности.
Адди сцепила руки у него на груди, склонила к нему голову, окружая его шелковистым занавесом своих волос. Он впился пальцами в ее бедра, двигая ее назад и вперед, и его таз выгибался в одном ритме с ней. Это была какая-то дикая, невероятная фантазия, удовольствие столь сладкое, что почти походило на боль. О, она слышала о вещах, которые мужчина и женщина смели делать вместе, но она никогда и не представляла себя, любящей мужчину столь безумно.
Она была поймана в огне, слишком горячем, чтобы его можно было вынести, это была буря, терзающая снаружи и внутри, до тех пор, пока она не рухнула от напряженности и не вцепилась в Бена отчаянной хваткой. Ее ноги дрожали от усталости. Чувствительный к каждому ее движению и ритму, он все немедленно понял. Без слов он перевернул ее, заглушая ее всхлипывания поцелуем, вонзаясь в нее снова и снова, и ее тело трепетало от агонии экстаза, проникающего сквозь каждый нерв. Когда все было кончено, она продолжала цепляться за него, сознавая извержение его наслаждения.
Спуск с таких вызывающих головокружение высот был медленным. Они вместе расслабились, поглощенные ароматом и вкусом друг друга. Под массажными движениями его пальцев Адди лежала неподвижно, отдаваясь ласкам его умелых рук, скользящих по ее спине. Он ласково нашептывал ей слова интимной похвалы, что заставляло ее залиться румянцем, но момент был настолько блажен, и она потягивалась как довольная кошка. Темнота не была больше холодной, она была теплой и живой, яркой и полной чувственных волн, излучающихся от их пресыщенных тел. Не было никаких кошмаров, тревожащих эту темноту, только умиротворение.
Контраст между ночью и днем всегда поражал Адди, и было бесполезно пытаться к этому привыкнуть. Было невыносимо встречаться глазами с Беном за завтраком в ее доме, обмениваться с ним вежливыми приветствиями и не вспоминать о том, чем они занимались всего несколько часов назад. Как только члены семьи ушли из-за стола и рассеялись, каждый погруженный в свои заботы, Адди проводила Бена из дома и улучила момент, чтобы свободно перемолвиться несколькими словами.
— Бен, п…подожди, — запинаясь произнесла она, касаясь его руки. Он остановился у основания лестницы, в шаге от нее, поскольку она стояла на одну ступень выше. – Есть кое-что, о чем я хочу поговорить с тобой.
— Сейчас?
Во время завтрака он носил столь искусную маску любезности, что это было скорее похоже на насмешку над самим понятием бесконечной вежливости. Теперь же он смотрел на нее как прежде вечером, с улыбкой, полной мужского высокомерия.
— Нет, не сейчас, — произнесла она, озираясь по сторонам. – И не смотри на меня так.
— Как?
— Как если бы… ты… как будто…
— Как будто я провел эту ночь в твоей постели?
— Да, и ты не должен быть столь самодовольным из-за этого!
— Ты, кажется, так влияешь на меня, — лениво сказал он. — Это было все, что я смог сделать, чтобы удержать мое...эээ...самодовольство под контролем этим утром.
— Тише, — скомандовала она, подавляя желание прихлопнуть его рот ладонью, — кое-кто может тебя услышать.
Она выглядела взволнованной и разрумянившейся этим утром, с легкими тенями под глазами от нехватки сна. Верхняя пуговица платья не была застегнута, как если бы она одевалась в спешке. Бен никогда не видел ничего более очаровательного, чем Адди Уорнер, стоящую здесь и пытающуюся сдержанно его отчитывать. Если бы вокруг не было столько людей, он бы подошел к ней и поцеловал.
— О чем ты хочешь поговорить со мной? — спросил он вместо этого.
Она коротко вздохнула, и, подобрав юбки, сделала несколько шагов назад. Сейчас было не время и не место обсуждать Рассела.
— Это может подождать.
Уловив напряженные интонации в ее голосе, Бен последовал за ней и остановил, придержав за руку.
— Адди, все в порядке?
Она неуверенно пожала плечами. Он мягко погладил изгиб ее локтя большим пальцем.
— Ты в чем-то нуждаешься, милая? – только Бен мог задать простой вопрос так, что мелкая дрожь прошла вдоль всей ее спины.
— Я должна поговорить с тобой конфиденциально.
— Сегодня вечером после ужина достаточно скоро?... Хорошо. Тогда теперь подари мне улыбку, чтобы я не беспокоился целый день. И застегни пуговицу, милая.
Этой ночью она поговорит с ним о Расселе, и об опасности, в которой он находится. Зная привязанность Бена к Расселу, будет не трудно сыграть именно на этой его слабости. Конечно, она могла бы убедить Бена более усиленно следить за ним, особенно теперь, когда конфликты между «Санрайз» и «Дабл бар» участились и обострились.
Адди не могла представить, что кто-то прокрадется в дом и убьет Рассела в его же собственной
