— Я ее не переношу. Она из тех женщин, у которых нет подруг. Она говорит, что ей просто больше нравятся мужчины. А что можно сказать о женщине, которая не может дружить с другими женщинами?
— Что у нее дух соперничества. Или она ненадежна.
— В случае Эшли верны оба варианта.
— Как вы думаете, почему она оставила Джека?
— В то время меня не было рядом, но Гейдж был, и он говорит, что проблема Эшли в том, что она не может долгое время находиться с одним и тем же парнем. Как только она получает мужчину, ей становится скучно и она хочет идти дальше. Гейдж считает, что Эшли и не планировала оказаться замужем за Питом. Она развелась бы с ним сразу же, если бы не забеременела.
— Не понимаю, как вообще Джек влюбился в нее, — пожаловалась я.
— У Эшли хороший подход к мужчинам. Она знает всю футбольную статистику, она охотится и рыбачит, она ругается и рассказывает грязные анекдоты, и в довершении всего, она выглядит как модель Chanel. Мужчины любят ее. — Ее губы изогнулись. — И я уверена, что она великолепна в постели.
— Теперь я тоже не переношу ее, — добавила я.
Либерти тихо засмеялась:
— Эшли не соперница вам, Элла.
— Я не соперничаю за Джека, — ответила я ей. — Он уже знает, что я не выйду замуж, никогда. — Я увидела, что ее глаза расширились. — Это не имеет никакого отношения к тому, насколько он замечательный, — продолжала я. — У меня было много причин, чтобы принять такое решение. — Я робко ей улыбнулась. — И мне жаль, если кажется, что я защищаюсь, но говорить семейному человеку, что ты никогда не захочешь выйти замуж, это то же самое что размахивать красным флагом перед быком.
Вместо того, чтобы выглядеть оскорбленной или пытаться это обсуждать, Либерти задумчиво кивнула.
— Должно быть, это разочаровывает. Трудно плыть против течения.
За такое понимание она понравилась мне еще больше, чем прежде.
— Это была одна из лучших черт моего бой-френда Дэйна, — ответила я. — Он также никогда не хотел жениться. Это были действительно удобные отношения.
— Почему вы расстались с Дэйном? Из-за ребенка?
— Не совсем. — Я вынула из детской сумки игрушку для Люка — музыкальную гусеницу. — Оглядываясь назад, я понимаю, что чего-то не хватало, чтобы удержать нас с Дэйном вместе. Даже после всех тех лет, что мы прожили вместе. И когда я встретила Джека, было что-то в нем… — я остановилась, при всем разнообразии слов, не находя ни одного, чтобы описать, как сильно я была очарована Джеком Тревисом. Я посмотрела вниз на Люка, поглаживая короткий темный пушок его волос. — Эй, почему мы с Джеком? — спросила я его, и он пристально наблюдал за мной, словно так же сбитый с толку.
Либерти мягко засмеялась:
— Поверьте, я знаю. Даже когда я не могла выносить Гейджа, казалось, что температура в комнате повышалась приблизительно до ста градусов всякий раз, когда он был там.
— Да. Самое приятное — это влечение. Но я не могу представить нас вместе навсегда.
— Почему нет? — Либерти казалась искренне озадаченной.
Потому что я, рано или поздно, теряю всех, о ком забочусь. Я не могла сказать это вслух, знала, что покажусь сумасшедшей. Как я могла объяснить, что связь с Джеком — было тем, чего я больше всего хотела и чего сильнее всего боялась. Это не было рационально… а что-то интуитивное, что делало борьбу с ним еще тяжелее.
Я пожала плечами и заставила губы изогнуться в улыбке:
— Мне кажется, что Джек только заинтересован мной, и я для всех просто очередная его пассия.
— Вы — первая женщина, которую он когда-либо приводил в круг семьи, — произнесла Либерти тихим голосом. — Он легко мог бы стать серьезным, Элла.
Наш разговор прервало появление няни Либерти вместе с здоровым, красивым малышом. Мальчик был одет в плавки и футболку с изображением омаров из мультика.
— Мэтью, милый… — Либерти вскочила и принесла его, осыпая по дороге поцелуями. — Ты хорошо поспал? Хочешь поиграть с мамочкой? У нас гостья, и она принесла своего ребеночка… Хочешь посмотреть на него? — Малыш с очаровательной улыбкой что-то прогукал в ответ, его пухлые ручки обхватили мамину шею.
После беглого осмотра Мэтью решил, что игра на песке намного интересней, чем новый ребенок. Либерти разделась до купальника и, повела сына к краю воды, где они сели и начали заполнять ведро песком.
— Элла, идемте к нам, опустите ноги в воду, — позвала она. — Это так прекрасно.
Я была одета в узорчатый топ и бермуды в тон, но у меня с собой был купальник. Достав его из детской сумки, я сказала:
— Подождите немного, я пойду переоденусь.
— Конечно. О, это — наша няня, Тиа… позвольте ей позаботиться о Люке, пока вы надеваете свой купальник.
— Вам не трудно? — спросила я Тиа, которая подошла ко мне с улыбкой.
— Нет, без проблем, — воскликнула она.
— Спасибо.
— Там за кухней есть гостевая ванная, — сказала мне Либерти, — или если вам нужно немного больше места, идите в любую из спален наверху.
— Понятно. — Я вошла в дом, наслаждаясь прохладой кухни, и нашла маленькую ванную с полосатыми стенами цвета земли и раковиной из камня и зеркалом в черной раме. Я переоделась в розовый цельный купальник, в стиле ретро. Шагая босиком через кухню, с одеждой в руках, я услышала голоса, среди них глубокий — Джека. Голоса сопровождались, стуками молотка и шумом пилы, и неожиданным визгом электродрели.
Я пошла на звук, к приоткрытой двери гаража, где огромный вентилятор разгонял теплый воздух. Пространство было освещено ярким солнечным светом, который лился через двери. Я незаметно наблюдала как Джек, Гейдж и Кэррингтон работали над деревянной лодкой, установленной на сколоченных козлах. Из- за жары Джек и Гейдж избавились от своих рубашек. Я задавалась вопросом, сколько женщин готовы были заплатить немалые деньги, чтобы только увидеть их загорелые тела в одних джинсах. Когда мой взгляд задержался на блестевшей от пота спине Джека, я вспомнила, как мои руки совсем недавно настойчиво цеплялись за эти твердые мускулы, и меня окатило приятное знакомое чувство.
Каррингтон была занята тем, что покрывала толстым слоем клея последнюю из трех деревянную рейку, которые приклеят и закрепят к главному краю лодки как планширь. Я не могла не улыбнуться, при виде Гейджа, который сидел на корточках около нее, и шептал инструкции, сдерживая один из шнурков, который угрожал попасть на клей.
— … и потом на перемене, — говорила девочка, сжимая обеими руками огромную бутылку с древесным клеем, — Калеб не давал никому играть в баскетбол, поэтому мы с Кэйти пошли и рассказали учителю…
— Хорошая работа, — сказал Гейдж. — Вот, покрой этот край еще немного клеем. Лучше слишком много клея, чем недостаточно.
— Вот так?
— Прекрасно.
— А потом, — продолжала Каррингтон, — учитель сказала, что теперь очередь кого-то другого играть в мяч, и заставила Калеба написать эссе о том, как делиться с друзьями.
— И он успокоился? — спросил Джек.
— Нет, — послышался полный отвращения ответ Каррингтон. — Он — все еще самый ужасный мальчик, которого ты когда-либо мог встретить.
— Они все такие, милая, — сказал Джек.
— Я сказала ему, что ты собираешься взять меня на рыбалку, — продолжала Каррингтон с негодованием, — и знаешь, что он ответил?
— Что девчонки не умеют ловить рыбу? — предположил Джек.
