— Нет, — выдохнула она. — Но… мне трудно думать о вас как о друге.
Рука, обнимавшая ее талию, едва заметно напряглась.
— Отлично, — невнятно произнес он.
Вивьен затихла, упиваясь его близостью. Ее окружали запахи мыла, чистой кожи и приятное тепло, прогонявшей ночную прохладу. Конечности ее налились свинцовой тяжестью. Она подалась назад, желая теснее прижаться к нему, но он мягко удержал ее на месте.
— Не вертитесь, — ворчливо произнес он. — Я не евнух.
Вивьен чуть не умерла от смущения, ощутив обжигающее прикосновение его возбужденной плоти к своей пояснице и ягодицам.
— Напрасно мы это затеяли, — с трудом выговорила она. — Так я никогда не засну.
— Вы хотите, чтобы я ушел?
Вивьен молчала, испытывая стыдливость и в го же время наслаждаясь его объятиями. Совесть быстро сдала позиции.
— Может, я и не засну, — неуверенно сказала она, — но зато не увижу кошмаров.
Морган фыркнул:
— Я рад, что вы доверяете мне. Вообще-то я не ожидал, что вы согласитесь,
— Я и не собиралась, — отозвалась Вивьен. — А потом мне пришло в голову, что если бы вы хотели наброситься на меня, то не стали бы откладывать до сегодняшнего дня.
— Я никогда не навязывался женщинам, которые меня не хотят.
— Как я понимаю, в вашей жизни таких было немного.
— Одна или две, не больше, — сухо обронил он.
Вивьен тихо лежала, чувствуя, как дыхание Гранта шевелит легкие завитки волос у нее на затылке. Касаясь ступней его лодыжки, она ощущала приятное покалывание жестких волосков. Он казался воплощением мужественности, и сознание, что только ее слово сдерживает всю его мощь и жизненную силу, льстило самолюбию Вивьен. Она была очарована, опьянена игрой с опасностью.
— Грант, — негромко окликнула она. — Почему вы не женаты?
Он мягко рассмеялся.
— Я не из тех, кто женится. — Он взял в руку ее косу, поигрывая пушистым кончиком.
— Разве вы не хотите иметь жену и детей?
— Какой смысл? У меня нет неодолимой потребности продолжить свой отнюдь не выдающийся род. К тому же я не способен всю жизнь хранить верность одной женщине. Когда мне нужно дамское общество, я его нахожу. Мои слуги присматривают за хозяйством, обеспечивают мне комфорт. Зачем мне жена?
— Вы никогда не встречали женщину, без которой не могли бы жить?
— Вы слишком увлекаетесь романами, — с улыбкой произнес он.
— Наверное, вы правы, — с грустью сказала она. — И все же… вы не будете сожалеть, когда состаритесь и поседеете без спутницы жизни, с которой могли бы разделить…
— И без внуков, которых я носил бы на закорках, — закончил он. — Покорнейше благодарю, но мои амбиции не заходят так далеко, чтобы обзавестись потомством, которое будет дергать меня за бакенбарды и прятать мою трость за диваном. Я предпочел бы немного покоя на старости лет… если доживу до нее.
— Вы ужасный циник.
— Да, — невозмутимо признал он. — Между прочим, вы тоже. Но послушать вас, так вы сама невинность.
Они помолчали, и его теплая ладонь легла на ее плечо.
— Грант, — сказала она, подавив зевок. — Когда вы позволите мне побывать у себя дома?
— Как только доктор Линли скажет, что вы достаточно, окрепли, чтобы разъезжать по городу.
— Отлично. Он навестит меня завтра. Уверена, он не будет возражать.
— К чему такая спешка? — поинтересовался Морган. — Что вы рассчитываете там найти?
— Себя. — Она уткнулась головой в мягкую подушку. — Когда я окажусь в знакомом месте, среди своих вещей и книг, я наверняка все вспомню. Я уже устала чувствовать себя такой… такой пустой.
— У вас совсем немного книг, — сказал он. — Не припоминаю, чтобы я их вообще заметил.
— О-о… — Она повернулась к нему лицом. — Почему те вещи, которые мне нравятся сейчас, не нравились раньше?
— Не знаю. — Его дыхание, благоухавшее корицей с легким привкусом кофе, обдавало ее подбородок. — Может, у Линли есть ответ на этот вопрос.
— Что, по-вашему, произойдет, когда ко мне вернется память? Я стану такой, как прежде?
— Надеюсь, — буркнул он.
— Почему же? — спросила она, уязвленная его прямотой. — Я теперешняя вам не нравлюсь?
— Вы мне чертовски нравитесь, — отрезал он. — И мне чертовски трудно…
— Что?
Вместо ответа он прорычал проклятие, от которого загорелись ее уши.
— Предупреждаю вас, Вивьен, если вы затеяли со мной какую-то игру, я убью вас своими руками.
— Ни в какие игры я не играю, — обиженно возразила она. — С какой стати? Уверяю вас, если бы мне было что сказать о том, кто пытался меня утопить, я бы сделала это сразу. Разве я могу чувствовать себя в безопасности, пока он на свободе?
— Не можете. Что приводит нас к неизбежному выводу… Вы никуда не пойдете без меня.
— Конечно. Я не настолько глупа.
Он передвинул ее на середину кровати, так что они оказались на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
— Вот так, оставайтесь там, — сказал он. — И не скатывайтесь на мою сторону, иначе я за себя не ручаюсь.
— Не волнуйтесь, — дерзко бросила она. — Кровать такая большая, что с таким же успехом мы могли бы находиться в соседних графствах.
Вивьен заснула, и ничто не потревожило ее сна. Она испытывала удивительное чувство покоя и полной защищенности, находясь в постели со спящим Морганом. «Пожалуй, от мужчин все же есть какая-то польза», — подумала она в полудреме, прежде чем погрузиться в глубокий сон.
Это была одна из худших ночей в жизни Гранта. За свое безумное предложение остаться с Вивьен он очень дорого заплатил. Он пытался быть добрым — ошибка, которую не скоро повторит.
Хотя… кисло поправил он себя, если говорить откровенно… доброта здесь ни при чем. Ему просто хотелось ее обнять. Вивьен неудержимо притягивала его. Он хотел быть единственным человеком, к которому она могла бы обратиться, хотел стать для нее всем. А это было не правильно…
Почему его нехитрый план отомстить Вивьен пошел кувырком?
Потому что она обладала всеми качествами, которыми он восхищался в женщинах. Они ни разу не были близки, но он уже точно знал, что его не удовлетворит ночь, неделя, месяц. Он хотел ее надолго. Хотел именно такой — беззащитной, неискушенной, лишенной тщеславия.
Проклятие. Насколько все было бы проще, останься Вивьен прежней. Он бы преспокойно использовал ее, а затем хладнокровно бросил, сообщив на прощание, что всего лишь сравнял счет. Теперь это было невозможно. Он не мог обидеть Вивьен и, вероятно, убил бы любого, кто посмел причинить ей зло.
Открыв воспаленные глаза, Грант угрюмо уставился на тоненькую фигурку, доверчиво свернувшуюся рядом. Она придвинулась к нему примерно час назад и успела довести до исступления. Каждая его клеточка вопила от протеста, руки дрожали от мучительного желания задрать ее ночную рубашку. Он даже прикидывал, не овладеть ли ею прямо сейчас, пока она не пробудилась, и вознести их обоих к вершинам блаженства, погрузившись в сладкое женское тепло. Но он не мог обмануть доверие Вивьен… и не находил в себе сил отодвинуться от нее. И поэтому, безмолвно страдая, оставался все в том же положении, с трудом сдерживая чувственные порывы, обжигавшие чресла.
В мрачной задумчивости Грант прокручивал в уме последние несколько часов, с каждой минутой становившиеся все более изощренной пыткой. Любое движение Вивьен, легкий поворот головы, вздохи, слетавшие с ее уст, дразнили и безмерно возбуждали его. Он, самонадеянно считавший себя властелином собственных страстей, на глазах превращался в тряпку. И все это из-за легкомысленного создания,
