переспавшего с половиной мужского населения Лондона. Он докатился до того, что не только смирился с этим, но даже искал оправдание легиону ее любовников. Черт побери, да он сам жаждал стать одним из них!
Вивьен, миниатюрная и изящная, как куколка, тесно прижималась к нему. Задравшаяся ночная рубашка обнажила ее стройные лодыжки. Запах ее ненадушенной кожи кружил ему голову, ускорял бег крови. Грант прижался небритым подбородком к темно-рыжему шелку ее волос, испытывая потребность расплести волнистые пряди и зарыться в них лицом.
Вивьен вздохнула во сне, и ее маленькая ступня скользнула между его ног.
Это было последней каплей. Он больше не мог противиться искушению дотронуться до нее. Положив руку на талию Вивьен, Грант двинулся выше, исследуя ее соблазнительную грудь. Накрыв ладонью белоснежное полушарие, он подумал: «Чем же Вивьен отличается от других женщин, которых я знал?» Она словно была создана специально для него. «Сколько мужчин чувствовали то же самое?» — уныло подумал Грант, борясь с примитивным желанием поставить на ней свое клеймо.
Он медленно обводил маковку ее груди, пока не ощутил как затвердел сосок. Ему было уже недостаточно ласкать ее сквозь ткань наглухо застегнутой ночной рубашки. Он умирал от желания коснуться обнаженной кожи пробовать ее на вкус, прижаться к ней губами. Когда он нежно сжал сосок большим и указательным пальцами, дыхание Вивьен стало прерывистым.
Она не шевельнулась, но едва различимая затаенная дрожь выдала ее. Вивьен проснулась… и не противилась его ласкам. Что это — шок, желание или простое любопытство? Грант осторожно отпустил ее грудь и, положив ладонь ей на живот, медленно скользнул вниз, туда, где под тонким хлопком прятались темно-рыжие кудряшки. Вивьен вздрогнула и подобралась, готовясь высвободиться.
Склонившись к ней, он прижался губами к ее шее, прокладывая дорожку к впадинке за ухом, нашептывая слова успокоения, рассказывая, как желает ее, как нуждается в ней, обещая, что будет нежен и терпелив. Рука его накрыла сокровенный холмик, твердое возбужденное естество уперлось ей в бедро. Грант не спешил, оставляя выбор за ней. Но Вивьен принимала ласки, отвечая ему со странной неловкостью, словно пылкая, сверх меры возбужденная девственница. Тяжело дыша, она повернулась к нему и, не открывая крепко зажмуренных глаз, вцепилась ему в плечи. Грант прильнул к ее губам в томительном поцелуе, лаская и дразня ее язык своим. Вивьен застонала и, обвив руками его шею, теснее прижалась к нему, когда он приподнялся над ней…
Торопливый стук в дверь возвестил, что наступило утро и прислуга приступает к чистке каминов и разведению огня. Горничная, не дожидаясь ответа, распахнула дверь и вошла в комнату. Обнаружив, что в постели находятся двое, она застыла на месте с испуганным возгласом.
Вивьен замерла под Грантом с паническим выражением в голубых глазах.
Грант поднял голову и свирепо уставился на горничную.
— Позже, — коротко бросил он.
— Слушаюсь, сэр, — промямлила девушка и стрелой вылетела из комнаты, притворив за собой дверь.
В том, что произошло, не было ее вины. Слуги Моргана не привыкли к такого рода случайностям, поскольку он имел обыкновение встречаться со своими подружками на их территории. Дверь его спальни никогда не запиралась — упущение, которое следовало исправить. Злясь на себя, Грант решил довести до сведения миссис Баттонс, что порядки изменились и новые правила вступают в действие немедленно.
От чувственного настроя Вивьен не осталось и следа. Тело ее оцепенело, лицо горело от смущения. Грант перекатился на бок, мрачно взирая на судорожно выбиравшуюся из постели Вивьен. Чресла его болезненно пульсировали от возбуждения. Если такая пытка повторится, он останется калекой.
Поспешно надев халат, Вивьен плотно его запахнула и туго перепоясалась. Затем кинулась к умывальнику, налила в тазик холодной воды и принялась энергично плескать ее на разгоряченные щеки. Грант с интересом наблюдал за ее напряженной спиной и решительными движениями. Она насухо вытерла лицо, распрямила плечи… и повернулась к нему с выражением человека, которому предстоит неприятная задача.
— Вы хотите, чтобы я вернулась в постель? — осведомилась она, уставившись на покрытый ковром пол.
Вопрос поразил Гранта. Собственно говоря, он бы не возражал… но прежде хотел знать, чему обязан таким предложением. Вивьен не смела поднять на него глаза.
— Я в долгу перед вами, — бесцветным тоном произнесла она. — Вы спасли мне жизнь, предоставили кров и защиту… не говоря уж о наших прошлых отношениях. Ведь мы же делали… это… раньше, и было бы лицемерием с моей стороны отказывать вам. Поэтому, если вы не возражаете, я готова вернуться в постель.
Она стояла перед ним с видом мученицы, преисполненной решимости исполнить свой долг. Ее скованная поза, потупленная голова подействовали на него как ушат ледяной воды.
— Возражаю, — раздраженно буркнул он. — Будь я проклят, если вы явитесь ко мне в постель как жертва на заклание. — Встав с кровати, он стянул распахнувшиеся полы халата и насмешливо скривился, глядя на Вивьен, густо покрасневшую при виде его наготы. — Девичий румянец вам не идет, Вивьен. Не забывайте, что я знал вас до того, как вы потеряли память.
— Чего вы хотите от меня? Я предложила вам свое тело. Должно быть, вы недовольны тем, что я проявила недостаточный энтузиазм.
Он бросил на нее выразительный взгляд.
— Недостаточный? — язвительно повторил он. — Да, Жанна д’Арк испытывала больше энтузиазма, всходя на костер.
В комнате повисло напряженное молчание. На лице Вивьен вдруг отразилось раскаяние, а в глазах сверкнуло веселье. Она поспешно отвернулась, но Грант успел заметить, что ее губы дрогнули от сдерживаемого смеха.
— Простите, — сдавленно произнесла она. — Не очень-то лестно для вас, да?
— Совсем не лестно, — проворчал Грант. Он бы тоже посмеялся, если бы не сгибался от боли в чреслах. Забравшись снова на кровать, он перевернулся на живот и, уткнувшись лицом в подушку, приказал утихнуть мучительному возбуждению. Уловив движение около кровати, он поднял голову и наградил Вивьен грозным взглядом.
— Не приближайтесь, иначе я передумаю и затащу вас в постель.
— Хорошо, сэр, — согласилась она с подозрительной покорностью. — Вероятно, мне лучше забрать одежду и переодеться в соседней комнате.
— Только побыстрее, — попросил Грант и вновь уткнулся в подушку с шумным вздохом.
Вивьен влезла в роскошное платье синего бархата и итальянского шелка в рубчик с длинными рукавами, пышными сверху и плотно облегавшими руку от локтя до кисти. Узкая полоска брюссельского кружева окаймляла рукава и высокий ворот с мысиком. Вивьен вся извертелась, пытаясь застегнуть ряд пуговиц на спине, и решила отложить эту задачу на потом, обратившись за помощью к Мэри.
Она расплела косы, расчесала пальцами длинные волнистые пряди и подошла к овальному зеркалу, висевшему на обтянутой дамастом стене, чтобы взглянуть на себя. Платье ей шло, подчеркивая голубизну глаз и невольный румянец. все еще заливавший щеки.
При мысли о находившемся в соседней комнате Гранте из ее груди вырвался прерывистый вздох. Тело ее горело, руки были холодны, вся она светилась от смятения и восторга. Даже сейчас ей хотелось вернуться к нему и попросить коснуться ее снова… ощутить его тяжесть.
Понимая механику самого акта, она не помнила, чтобы занималась этим, и не имела понятия, что, собственно, нужно делать. Столь полная неосведомленность нервировала ее. Только что он был таким невероятно нежным, что она чуть было не поддалась его чарам. Никто, и, уж конечно, не она, не мог отрицать сексуальную притягательность Гранта Моргана. Но она не любила его. В то время как внутренний голос нашептывал ей, что в интимные отношения следует вступать, только испытывая сильное чувство. Это тайное убеждение полностью противоречило образу жизни, который она вела до несчастного случая.
Вивьен в отчаянии сжала руками виски и застонала. Она не винила Гранта за его подозрения. Как еще он мог объяснить ее странное поведение? Она была проституткой, и ее природа не могла измениться за одну
