Они вошли в розарий, радующий глаз разнообразием цветов. Воздух благоухал ароматом нагретых солнцем бутонов. — Вечера в гостиной, когда все собирались вместе и Уин читала. Прогулки с Беатрис. Дождливый день в Гемпшире, когда мы устроили пикник прямо на веранде. Или…
Кэтрин замолчала, потрясённая тем, что собиралась сказать.
— Или? — поторопила Поппи, останавливаясь и рассматривая великолепную крупную розу, вдыхая её аромат.
Поппи бросила на бывшую компаньонку пристальный и проницательный взгляд.
Рассказать о сокровенном, глубоко личном оказалось не так просто, но Кэтрин заставила себя признать неудобную правду.
— После того, как лорд Рэмси повредил плечо в руинах старого дома… из-за лихорадки он несколько дней провел в постели… я часами сидела рядом с ним. Мы много говорили, пока я штопала, потом я читала вслух Бальзака.
— Должно быть, Лео это очень нравилось. Он обожает французскую литературу.
— Он рассказывал мне о том времени, которое провёл во Франции. А ещё он восхищался французами, которые имеют замечательную способность не усложнять простые вещи.
— Да, для него это значило очень многое. Когда Лео отправился во Францию вместе с Уин, он был ходячим несчастьем. В то время вы ещё не были знакомы. Мы не знали, о ком волноваться больше — об Уин с её больными легкими или о Лео, стремящегося к саморазрушению.
— Но оба благополучно выздоровели, — удивилась Кэтрин.
— Да, в конце концов оба поправились, но изменились.
— Благодаря Франции?
— Наверное, а также благодаря тому, через что им пришлось пройти. Уин как-то сказала мне, что человек не становится лучше, стоя на вершине горы, это подъём туда делает его таким.
Кэтрин улыбнулась, вспоминая Уин, терпение и сила духа которой помогли ей преодолеть долгие годы болезни.
— Узнаю слова Уин, — согласилась она, — проницательные и решительные.
— Лео они тоже понравились, — сказала Поппи, — только он выразил это не столь уважительно.
— Скорее, цинично, — добавила Кэтрин.
— Да, цинично… но шутливо. Возможно, это странный набор качеств, но в этом весь мой брат.
На лице Кэтрин заиграла улыбка. Она хранила в памяти бессчётное количество образов Лео: вот он терпеливо спасает провалившегося в дыру ежа… с серьезным выражением лица работает над планами нового дома для арендатора… лежит раненый на кровати, смотрит лихорадочно блестящими от боли глазами и тихим голосом говорит:
— Кэтрин, — нерешительно продолжила Поппи, — вы с Лео приехали в Лондон вместе… мне кажется… я надеюсь… что вопрос о помолвке уже поднимался.
— Виконт сделал мне предложение, — призналась Кэтрин, — но я…
— Правда?! — Поппи удивила её восторженными объятиями. — О, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Пожалуйста, скажите, что вы согласились.
— Боюсь, что ситуация не так проста, — с сожалением ответила Кэтрин, — слишком многое необходимо обдумать, Поппи.
Восторг бывшей подопечной быстро сошёл на нет, и между её бровями появилась морщинка, вызванная беспокойством.
— Вы его не любите? Но со временем это обязательно произойдёт, я уверена. В нём так много хорошего…
— Дело не в любви, — с еле заметной гримасой ответила Кэтрин.
— Замужество не вопрос любви?
— Конечно, да, но я хотела сказать, что любовь не может преодолеть некоторые препятствия.
— Так вы его любите? — с надеждой переспросила Поппи.
— У лорда Рэмси есть много качеств, которые я уважаю, — залилась ярким румянцем Кэтрин.
— Вы упоминали, что он делает вас счастливой.
— Эээ, признаюсь, в тот день…
— Как вы это назвали?
— Боже, Поппи. Я чувствую себя, как на допросе.
— Прошу прощения, — усмехнулась Поппи, — просто я очень хочу этого союза. Ради Лео, ради вас и всей нашей семьи.
Сзади донёсся сухой голос Гарри:
— Похоже, любовь моя, у нас противоположные мнения. — Женщины повернулись к приближающемуся Ратледжу. Гарри тепло обнял жену, но в нём чувствовалась озабоченность. — Чай и сэндвичи уже ждут, — сказал он, — драка закончилась. Не желаете вернуться в апартаменты?
— И кто победил? — шутливо поинтересовалась Поппи.
Вопрос жены вызвал редкую улыбку на лице Гарри.
— Посреди баталии мы перешли к переговорам. Несомненно, это было к лучшему, так как оказалось, что ни один из нас не умеет бороться как джентльмен.
— Твоё фехтование — вполне джентльменский способ борьбы.
— Фехтование нельзя назвать настоящей борьбой. Оно больше похоже на шахматы с риском получить колющую рану.
— Очень рада, что вы не нанесли друг другу увечий, — весело ответила Поппи, — так как существует отдалённая возможность, что вскоре вы станете родственниками.
– Мы уже родственники.
— Тогда дважды родственниками, — взяла его под руку супруга.
Гарри бросил внимательный взгляд на Кэтрин, прежде чем направиться в отель.
— Ты ещё не решила? Насчет предложения Рэмси?
— Пока нет, — спокойно ответила она, идя с ними в ногу, — у меня всё перепуталось в голове. Нужно ещё подумать.
— Гарри, — вмешалась Поппи, — когда ты сказал, что у нас с тобой противоположные мнения, надеюсь, ты не имел в виду, что против бракосочетания Лео и Кэтрин?
— В настоящее время, — ответил он, тщательно подбирая слова, — полагаю, осторожность не помешает.
— Ты не хочешь, чтобы Кэтрин стала членом моей семьи? — удивленно спросила Поппи. — Она будет под защитой Хатауэйев, к которой присоединится твоё влияние.
— Я этого очень хочу, за исключением того, что Кэт должна выйти замуж за Рэмси. Не уверен, что это для неё лучший выход.
— Я думала, тебе нравится Лео, — заметила Поппи.
— Так и есть. Я не встречал в Лондоне более обаятельного и остроумного человека.
— Тогда, почему ты возражаешь?
— Потому что его прошлое не предполагает наличие качеств надёжного мужа. Кэт много раз предавали в жизни. — Голос Гарри звучал серьёзно и мрачно. Он посмотрел на сестру. — И я один из тех, кто подвёл тебя. Не хочу, чтобы ты снова страдала.
— Гарри, ты слишком строг к себе! — искренне воскликнула Кэтрин.
— Сейчас не время подслащивать неприятную правду. Если бы я мог изменить прошлое, я бы без колебаний вернулся назад. Но теперь остается только исправлять ошибки и не допускать их в будущем. То же самое я сказал Рэмси.
— Каждый человек заслуживает второй шанс, — сказала Кэтрин.
— Согласен. Мне хотелось бы верить, что у него будет новая жизнь. Осталось этого дождаться.
— Ты опасаешься, что он вернется к дурным привычкам? — предположила Кэтрин.
— Он будет не первым и не последним. Однако Рэмси достиг возраста, в котором характер мужчины уже более или менее сформировался. Если он продолжит избегать прежнего распутного поведения, то
