хлев, лошадей вели в конюшни. Кристофер помедлил на дорожке, оценивая ситуацию: в мирной, гармоничной жизни он чувствовал себя чужим и лишним.
Твердо решив сократить визит, насколько возможно, подъехал к парадному входу, спешился, бросил поводья подоспевшему конюху, решительно поднялся по каменным ступеням и постучал.
Дверь вскоре открылась, и посетитель попросил пригласить Беатрикс.
— Господа обедают, сэр… — попыталась объяснить слегка растерявшаяся экономка.
— Не важно. Или немедленно позовите мисс Хатауэй, или я найду ее сам. — Он заранее настроился отразить любые попытки хозяев отвлечь и сбить с толку. Впрочем, после лета, проведенного в обществе вздорного, непослушного пса, у них вряд ли появится желание удерживать Альберта. Ну а что касается самой Беатрикс — пусть только попробует остановить: он сразу объяснит, что к чему.
— Не желаете ли подождать в приемной, сэр?
Кристофер молча покачал головой. Встревоженная домоправительница оставила незваного гостя возле двери.
Вскоре появилась мисс Хатауэй в белом летящем платье с причудливо облегающим грудь корсажем. Казалось, она возникла из белого шелка подобно вышедшей из пены Венере.
Для преступницы, укравшей собаку, особа выглядела потрясающе невозмутимой.
— Капитан Фелан. — Беатрикс приветствовала его грациозным реверансом.
Кристофер смотрел как зачарованный, напрасно пытаясь сохранить в душе праведный гнев; злость и досада просачивались сквозь пальцы, словно песок.
— Где же ваши бриджи? — услышал он собственный хриплый голос.
Нимфа улыбнулась:
— Предположила, что вы придете за Альбертом, и не захотела оскорблять мужским костюмом.
— Если бы вы на самом деле берегли мои чувства, то хорошенько подумали бы, прежде чем похищать собаку.
— Но я никого не похищала. Альберт пошел со мной по доброй воле.
— Помнится, вас просили держаться от него подальше.
— Да, знаю. — В голосе звучало раскаяние. — Но дело в том, что ваш приятель предпочел провести лето в Рамзи-Хаусе. Кстати, ему здесь очень понравилось. — Она помолчала, открыто рассматривая собеседника. — А как поживаете вы?
— Страшно устал, — коротко ответил Кристофер. — Только что приехал из Лондона.
— Бедняга. Должно быть, умираете с голоду. Скорее пойдемте обедать.
— Благодарю, но вынужден отказаться. Единственное, чего хочу, — немедленно забрать собаку и как можно быстрее вернуться домой.
«Чтобы напиться до потери сознания», — добавил он про себя.
— Где же Альберт?
— Сейчас будет здесь. Я уже попросила экономку его привести.
Кристофер прищурился.
— Неужели она его не боится?
— Альберта? Что вы, конечно же, нет! Все его обожают.
Невозможно было даже представить, что хоть один человек на свете способен обожать несносного пса. Капитан ожидал услышать подробное изложение нанесенного ущерба, а потому не смог скрыть удивления.
Вскоре в холле показалась экономка, а рядом семенил послушный, ухоженный, чистенький терьер.
— Альберт? — неуверенно позвал Кристофер.
Пес внимательно посмотрел, слегка шевеля ушами. Забавная лохматая мордочка оживилась, глаза возбужденно заблестели. Не прошло и мгновения, как Альберт радостно взвизгнул и бросился к хозяину. Растроганный, тот опустился на колени и крепко обнял боевого товарища. Альберт скулил, прижимался к груди, норовил лизнуть в лицо.
Кристофер с трудом сдерживал слезы облегчения и нежно прижимал к груди теплое, родное существо. Он гладил, ласкал пса, повторяя звонкое имя, а Альберт дрожал от счастья.
— Я скучал по тебе, дружище. Хороший, хороший мой мальчик!..
Он спрятал лицо в жесткой шерсти. Чувство вины оказалось неожиданно острым: бросил питомца, оставил на все лето, а тот встретил искренней радостью.
— Меня так долго не было, — бормотал Кристофер, глядя в теплые карие глаза. — Больше никогда от тебя не уеду. — Снизу вверх он посмотрел на Беатрикс и виновато заметил: — Разлука оказалась ошибкой.
Она улыбалась:
— Альберт не держит зла. Людям свойственно ошибаться, собакам — прощать.
Неожиданно для себя Кристофер почувствовал, как в уголках губ зарождается ответная улыбка. Он продолжал гладить откормленного, лоснящегося от хорошей жизни пса.
— Вы старательно за ним ухаживали.
— Он научился прекрасно себя вести. Теперь его можно брать с собой куда угодно.
Капитан Фелан поднялся и посмотрел так, как привык смотреть на людей — сверху вниз.
— Почему вы это сделали? — тихо спросил он.
— Потому что он заслуживал заботы и спасения. Это все понимали.
Напряжение стало почти невыносимым. Сердце билось тяжело, гулко, неровно. Как хороша она в белом платье! Безыскусная, здоровая женственность разительно отличалась от модной бледности и нарочитой слабости лондонских дам. Интересно, а в постели она окажется такой же непосредственной и откровенно страстной, как во всем остальном?..
— Останьтесь к обеду, — настойчиво попросила Беатрикс.
Кристофер покачал головой:
— Надо идти.
— Вы успели поесть?
— Нет. Найду что-нибудь дома, в кладовке.
Альберт спокойно сидел, внимательно смотрел на обоих и слушал разговор.
— После долгой дороги надо поесть по-настоящему.
— Мисс Хатауэй… — Он едва не задохнулся, потому что Беатрикс одной рукой сжала запястье, а другой локоть и слегка потянула. Ответ не заставил себя ждать: горячая волна желания захлестнула, лишив надежды на спасение. Раздраженный и растерянный, Кристофер заглянул в синие глаза. — Не хочу ни с кем разговаривать.
— И не надо, — успокоила Беатрикс. — Все отлично понимают, что такое усталость. — Она снова потянула, на этот раз настойчивее. — Пойдемте же скорее.
Неожиданно для себя капитан Фелан послушался; вместе с Беатрикс пересек холл и зашагал по длинному коридору, который с успехом можно было бы назвать картинной галереей — хозяева разместили здесь коллекцию семейных портретов и пейзажей. Альберт не отставал ни на шаг.
Беатрикс выпустила руку только на пороге ярко освещенной столовой. Стол сверкал серебром и хрусталем и изобиловал разнообразными блюдами. Кристофер узнал Лео, лорда Рамзи, его супругу Кэтрин, Кэма Роуэна и Амелию. Темноволосый кудрявый Рай тоже сидел за столом вместе со взрослыми. Капитан поклонился и смущенно произнес:
— Простите. Зашел всего лишь за…
— Я пригласила мистера Фелана к обеду, — объявила Беатрикс. — Он устал и не расположен к разговорам, так что вопросов без крайней необходимости лучше не задавать.
Члены семьи приняли оригинальное предупреждение как нечто вполне естественное. Лакей немедленно отправился за прибором.
— Присоединяйтесь, Фелан, — непринужденно пригласил Лео. — Молчаливые гости нам по душе, не мешают говорить самим. Присаживайтесь и можете за весь обед не произнести ни слова.
— Но если не трудно, — с улыбкой добавила Кэтрин, — постарайтесь изобразить восхищение нашим умом и красноречием.
