таким образом.
В дальнем конце порта, рядом со складом находилась печь, которой пользовались, чтобы сжигать испорченный табак, из ее длинной трубы в небо вырывался густой столб голубого дыма.
- Ее называют королевской трубкой, - сухо сказал Маркус, проследив за ее взглядом.
Вглядываясь в ряд складских помещений в конце причала, Алина увидела огромный деревянный колесный пароход, вполне вероятно больше двухсот футов в длину. – Это «Британия»?
Маркус кивнул. – Пойду найду служащего, пусть приведет Маккенну с парохода.
Алина крепко зажмурилась, пытаясь представить себе лицо Маккенны, когда он получит эту новость. В его теперешнем настроении, он вряд ли хорошо к этому отнесется. – Наверное, мне стоит подняться на борт, - предложила она.
- Нет, - послышался немедленный ответ брата. – Скоро поднимут якорь – я не хочу, чтобы ты поплыла через Атлантику в качестве случайного пассажира.
- Из-за меня Маккенна пропустит отплытие, - сказала она. – И тогда он убьет меня.
Маркус раздраженно фыркнул. – Весьма вероятно, что пароход отплывет, пока я стою здесь и спорю с тобой. Ты хочешь поговорить с Маккенной или нет?
- Да!
- Тогда оставайся в экипаже. Питер и кучер присмотрят за тобой. Я скоро вернусь.
- Он может отказаться сойти с парохода, - сказала она. – Я сделала ему очень больно, Маркус.
- Он придет, - ответил ее брат со спокойной уверенностью. – Так или иначе.
Робкая улыбка пробилась сквозь ее тревогу, когда она смотрела, как Маркус шагает прочь, готовый драться, если необходимо, с противником, который был почти на голову выше него.
Усевшись в карете, Алина отодвинула занавеску и стала смотреть в окно, наблюдая, как портовый полицейский ходит взад и вперед мимо рядов из бочек с дорогим сахаром, выстроенных по шесть и восемь штук одна на другую.
Пока она ждала, ей вдруг подумалось, что она, должно быть, выглядит так, словно ее протащили сквозь садовую изгородь, одежда ее измялась, а волосы растрепались. На ней даже обуви нормальной нет. Едва ли она похожа на приличную леди, приехавшую посетить столицу, сокрушенно подумала она, разглядывая пальцы на ногах, и пошевелила ими в вязаных туфельках.
Минуты шли, и в карете стало тепло и душно. Решив, что запах доков все равно лучше перспективы сидеть в закрытой карете, где не чувствовалось ни дуновения, Алина стала стучать по дверце, чтобы позвать Питера. Как только ее пальцы коснулись дверной панели, дверца распахнулась с силой, испугавшей ее. Она замерла, рука ее остановилась на полпути. В дверях экипажа появился Маккенна, его плечи загораживали солнечный свет.
Он протянул руку и ухватил ее запястье, словно желая удержать от неожиданного падения. Настойчивая хватка его пальцев причиняла боль. Вздрогнув, Алина подумала, что Маккенна кажется абсолютным незнакомцем. Ей не верилось, что этот мужчина с резкими чертами обнимал и целовал ее так нежно. – Что случилось? – спросил он, голос его звучал скрипуче. Ты видела доктора?
- Что? – Она уставилась на него в полном недоумении. – Зачем мне доктор?
Глаза Маккенны сузились, и рука резко упала с ее запястья. – Ты не больна?
- Нет… почему ты решил, что я… - Догадавшись, в чем дело, Алина свирепо посмотрела на своего брата, который стоял сразу за спиной Маккенны. – Маркус! Тебе не следовало говорить ему этого!
- Иначе он бы не пришел, - сказала Маркус без следа раскаяния.
Алина бросила на него убийственный взгляд. Как будто ситуация сама по себе была недостаточно трудной, теперь Маркус умудрился настроить Маккенну еще более враждебно. Нераскаявшийся, Маркус отступил от кареты, предоставив им двоим предельно мало уединения.
- Прости, - сказала Алина Маккенне. – Мой брат ввел тебя в заблуждение – я не больна. Причина, по которой я здесь, это то, что мне отчаянно необходимо поговорить с тобой.
Маккенна с холодным безразличием оглядел ее. – Нам больше нечего сказать друг другу.
- Есть, - настойчиво подчеркнула она. – Позавчера ты сказал мне, что поговоришь со мной откровенно, или будешь жалеть об этом до конца свой жизни. Мне следовало сделать то же самое, и мне жаль, что я этого не сделала. Но я всю ночь провела в дороге, чтобы добраться до тебя, прежде чем ты уедешь из Англии. Я прошу – нет, умоляю тебя дать мне шанс объяснить свой поступок.
Он покачал головой. – Скоро уберут сходни. Если я не вернусь на борт через пять минут, я останусь без всех своих чемоданов и личных бумаг – без всего, кроме одежды, которая на мне.
Алина закусила щеки, пытаясь сдержать свое растущее отчаяние. – Тогда я поднимусь на борт с тобой.
- И поплывешь через Атлантику даже без зубной щетки? – язвительно поинтересовался он.
- Да.
Маккенна смерил ее долгим, тяжелым взглядом. Ничто не выдавало его чувств, и невозможно было понять, услышал ли он ее просьбу. Размышляя, собирается ли он отказать ей, Алина пыталась отыскать правильные слова, ключ к его ледяному спокойствию… и тут она заметила, как на его виске бешено пульсирует жилка. Внутри нее загорелась надежда. Она ему небезразлична, как бы он ни пытался притвориться, что все обстоит иначе.
Возможно, единственным бальзамом для раненой гордости Маккенны было пожертвовать своей собственной. Отбросив всю осторожность, она заговорила с таким смирением, с каким не говорила никогда в жизни. – Пожалуйста. Если ты все еще хоть что-нибудь чувствуешь ко мне, не возвращайся на борт. Клянусь, я никогда больше ни о чем тебя не попрошу. Пожалуйста, позволь мне рассказать тебе правду, Маккенна.
Невыносимая тишина снова затягивалась, Маккенна стиснул зубы, пока у него не задергалась щека. – Черт бы тебя побрал, - тихо произнес он.
Алина почувствовала головокружительное облегчение, поняв, что он ей не откажет. – Поедем в Марсден Террас? – осмелилась прошептать она.
- Нет – черта с два я позволю твоему братцу стоять у меня над душой. Он может отправляться в Марсден Террас, а мы с тобой поговорим в резиденции Шоу в «Ратледже».
Алина побоялась сказать еще хоть слово, опасаясь, что может заставить его передумать. Она кивнула и откинулась на сидении, сердце ее часто колотилось о ребра.
Маккенна отдал распоряжение кучеру и забрался в экипаж. За ним тут же последовал Маркус, который был явно не в восторге от этого плана, поскольку хотел, чтобы ситуация оставалась под его непосредственным контролем. И все же он не сказал ни слова, только сел рядом с Алиной и сложил руки на груди.
Повисло густое и тяжелое молчание, и карета покатилась прочь от доков. Алине было крайне неудобно, ноги были как деревянные и зудели, чувства в смятении, голова раскалывалась. И не особенно помогало то, что Маккенна казался таким же теплым и понимающим как гранитная глыба. Алина даже не знала, что скажет ему, как она может открыть ему правду, не вызвав жалости или отвращения.
Словно почувствовав ее тревогу, Маркус протянул руку и взял ее пальцы своими, слегка ободряюще стиснув их. Подняв глаза, Алина поняла, что Маккенна увидел этот едва заметный жест. Его подозрительный взгляд скользнул с Маркуса на нее. – С таким же успехом ты можешь начать объяснять сейчас, - сказал он.
Алина виновато посмотрела на него. – Я бы предпочла подождать, если ты не возражаешь.
- Отлично, - насмешливо сказал Маккенна. – Не то чтобы у меня было мало времени.
Маркус замер, услышав его тон. – Послушайте, Маккенна…
- Все в порядке, - вмешалась Алина, пихнув брата локтем в бок. – Ты достаточно помог, Маркус, дальше я смогу справиться сама.
Ее брат нахмурился. – Как бы то ни было, мне не нравится, что ты идешь в отель с мужчиной без сопровождения кого-либо из членов семьи или слуг. Пойдут слухи, а тебе не нужно…
- Слухи беспокоят меня меньше всего, - перебила Алина, посильнее вдавливая локоть в его ребра, пока Маркус не проворчал что-то и не замолчал.
Спустя, казалось, несколько часов они добрались до отеля «Ратледж» Карета остановилась на узенькой улочке позади отдельных апартаментов. Алину терзало неприятное предчувствие, когда Маккенна
