с автоматами… Пара очередей по колесам — и все, суши весла.
Из будки вышел второй сержант и с ним двое спецназовцев. Они остановились на противоположной стороне шоссе, закурили, делая вид, что вишневая ішестеркаі их совсем не интересует, хотя ежу было понятно, для чего эта инсценировка.
Сергей облизнул губы, сказал хрипловатым голосом:
— Сержант, я приезжий, машину у приятеля одолжил, какая доверенность? Может обойдемся без формальностей?
Он многозначительно потер большим и указательным пальцем правой руки. Сержант сделал вид, что не заметил этого жеста.
— Пройдемте в КП, — улыбнулся, как бы извиняясь, Оксане. — Сожалею, но вынужден составить протокол. Пройдемте.
Сергей с Оксаной вышли из машины и, сопровождаемые сержантом, прошли в здание КП.
Ким, наблюдавший за всем происходящим из леса, шепотом чертыхнулся, и в ярости ударил кулаком о ствол дерева, за которым стоял. Однако, как и Сергей, он ничего не мог сделать. Оставалось надеяться, что Сергея с Оксаной надолго не задержат, иначе на поезд они безнадежно опоздают, и будут потеряны еще сутки. А это было бы совсем некстати.
Ким видел через широкое окно, как Оксана и Сергей вошли и сели на скамью возле двери. Тот сержант, что говорил с Сергеем, сел за стол и, достав бланк, стал заполнять его, время от времени о чем-то спрашивая Сергея. Тот хмуро отвечал. Так прошло минут десять.
Со стороны города появилась машина. Второй сержант вышел на улицу, намереваясь остановить ее, но черная іВолгаі, опередив движение жезлом, резко вильнула к обочине и затормозила у входа в КП. Из нее вышли два человека в штатском. Один — лет под сорок, невысокий и плотный. Второй — высокий блондин. Старший о чем-то спросил его, посмотрев на кимову ішестеркуі. Тот утвердительно кивнул головой и махнул в сторону двери. Все трое вошли. Ким видел, как приехавшие обратились к Сергею. Он что-то долго говорил, видимо, отвечая на вопрос. Потом покачал отрицательно головой. Старший из приехавших развел руками и что-то сказал, неслышное для Кима. Но его жест Ким понял хорошо. Пожилой поднялся и указал Сергею и Оксане рукой на дверь. Пропустив их вперед, вышел следом. Замыкал шествие блондин. Оксана, Сергей и пожилой сели в іВолгуі. Блондин сел за руль кимовой ішестеркиі. Обе машины сорвались с места и удалились в сторону города.
Ким опять чертыхнулся, закурил, сел на землю, прислонившись спиной к дереву и закрыв глаза. Минут десять он сидел не шевелясь. Потом, словно что-то вспомнив, хлопнул себя по лбу ладонью, вскочил на ноги, вынул бумажник из кармана куртки и стал лихорадочно перебирать его содержимое. Обнаружив то, что искал, захлопнул бумажник и, положив его обратно в карман, подхватил кейс и чемодан и широко зашагал в сторону города…
Петр Афанасьевич Бекетов сидел в кожаном кресле в одной из комнат своей роскошной квартиры и с гурманским наслаждением потягивал коньяк из широкого бокала, когда зазвонил телефон. Бекетов лениво взглянул на аппарат и решил не подниматься. Но звонивший был настойчив. После восьмого звонка Бекетов поднялся, подошел к аппарату и снял трубку:
— Алло.
— Петр Афанасьевич?
— Да, я слушаю. С кем имею честь?
— Это Воронов. Ким Воронов.
Бекетов на секунду задержал дыхание, чтобы выровнять осевший голос, и спросил нарочито равнодушно:
— Простите, не припомню. Воронов?
— Вчера я продал вам крест, вы должны меня помнить.
— Ах, да, конечно! Так это вы? Очень приятно, теперь знаю, как вас звать-величать. Чем обязан?
— Петр Афанасьевич, я прошу извинить меня за поздний звонок, но обстоятельства вынуждают меня. Вы можете мне уделить немного времени?
— Я слушаю вас, Ким… Простите, как вас по батюшке?
— Георгиевич. Ким Георгиевич.
— Так я слушаю вас, Ким Георгиевич.
— Это не телефонный разговор. Могу я вас навестить?
— Это как-то связано с моим предложением?
Немного помолчав, Ким ответил:
— Да.
— Хорошо, я жду вас. Вы далеко находитесь?
— Я буду у вас примерно через полчаса.
— Хорошо, Ким Георгиевич.
Бекетов положил трубку, взял из пепельницы погасшую сигару, прикурил. Он подошел к журнальному столику, отхлебнул коньяку и, попыхивая сигарой, вернулся к телефону. Снял трубку, набрал номер:
— Это я.
Голос из трубки сонно проворчал:
— Ты не мог еще позднее позвонить? Я уже спать лег.
— Не рычи попусту. Помнишь, ты моим новым приобретением интересовался? Парень, который мне его продал, звонил пять минут назад.
Голос на другом конце провода сразу окреп, все признаки сна пропали.
— Воронов?
— Да, Воронов.
— Что он сказал? Ты можешь меня на него вывести?
— Если ты мне пообещаешь право первого выбора из того тайника, я отдам тебе парня.
— Если ты мне не отдашь Воронова, я не могу тебе обещать ничего определённого.
— Тогда я договорюсь с ним. Я коллекционер, меня ваша грызня не интересует.
В трубке помолчали.
— Хорошо, обещаю тебе.
— И сходные цены.
Голос возмутился.
— Ну, это уже грабеж!
Бекетов меланхолично парировал:
— У Воронова я купил крест за гроши.
— Ну, так и договаривайся с ним.
— Ты можешь перехватить его потом, позже. Но на данном этапе шансов у него больше. И потом, я не возьму все, только часть.
— Ладно, говори.
— Через полчаса он будет у меня.
— Сейчас я пришлю своих ребят. И не переиграй, на этот раз я хочу взять его тихо.
Бекетов положил трубку. Довольно потер руки, подошел к столику и, налив еще коньяку, со вкусом выпил…
Найдя нужный дом, Ким вошел в подъезд, поднялся на четвертый этаж и остановился перед бронированной дверью. Нажав на кнопку звонка, выждал, позвонил еще. Дверь распахнулась. Бекетов отступил в сторону, приглашая в квартиру:
— Прошу.
Ким прошел в роскошно обставленную гостиную. Бекетов, войдя следом, пригласил его сесть и сам опустился в кресло напротив.
— Хотите коньяку?
Ким кивнул. Достав бокал, Бекетов разлил темную, маслянистую жидкость.
— Итак, я слушаю вас.
— Петр Афанасьевич, вы были правы, предполагая, что у меня помимо креста имеется еще кое-что.
