сказал он. – Давай лучше поедим.
– Поедим? – переспросил Глеб. – Ты издеваешься?
– Позавтракаем. – Епископ притворился удивленным: – Разве ты не завтракаешь по утрам?
– Я готов завтракать весь день.
– Вот и хорошо. Поднимайся, еду еще надо приготовить. Повар из меня никудышый, надеюсь, ты справишься лучше.
– Да с чем справлюсь-то? Суп из булыжников я пока делать не научился.
– Это смотря какие булыжники. – Маг лукаво прищурился, довольно подмигнул озадаченному Глебу. Ловко прыгая по камням, он спустился к реке, но до воды не дошел, а присел возле одной из затопленных ям, сунул в нее руку и жестом фокусника извлек бьющуюся рыбину. Размахнувшись, швырнул ее к костру, потом вытащил еще одну, и еще…
– Магия? – уважительно спросил Глеб, когда Епископ вернулся, вытирая заляпанные чешуей и слизью руки.
– Зачем же? Просто, когда вода отступила, я обшарил все лужи. Никакого волшебства.
– Здорово! Я бы ни за что не догадался.
– Догадайся теперь, как получше их приготовить.
– Большого выбора у нас нет, – сказал Глеб, подбирая с земли оглушенную рыбу и складывая в кучку. – Просто запечем на камнях. Ты пока принеси еще дров, а уж готовку я возьму на себя.
– Как скажешь, шеф! – Маг развернулся и направился к недалекому завалу, из которого торчали ветви и корни выкорчеванных обвалом кустов.
Глеб подбросил в огонь хворосту, обложил костер камнями, создав подобие очага. Затем, побродив по речному берегу, отыскал то, что хотел – каменную плиту, достаточно тонкую и ровную. Она должна была заменить сковороду. Вернувшись, он пристроил каменную пластину над разошедшемся пламенем и принялся чистить рыбу.
Вернулся Епископ с охапкой дров. Бросил ее в стороне, спросил:
– Хватит?
– Хватит.
– Как думаешь, это форель? – поинтересовался маг, наблюдая, как Глеб сноровисто потрошит мечом рыбу.
– Не знаю. Не очень-то похожа… Какая разница? Лишь бы съедобна была. – Чешую Глеб не счищал, он просто подпарывал кожу и сдирал ее, словно стягивал чулок. – Смотри какая жирная!
– Пока выглядит не очень аппетитно.
– Да ты что! Такую рыбу можно сырой есть.
– Нет уж, – Епископ поморщился. – Если хочешь, ешь, а я подожду…
Глеб располовинил каждую рыбину, а потом точными быстрыми движениями бросил получившиеся розовые ломтики на раскаленную плиту. Затрещал жир.
– Не сгорит? – поинтересовался маг.
– Пока нет. А потом притушим огонь и доведем на углях. Эх! Была бы здесь глина, можно было бы такое объедение приготовить! А еще можно в пальмовые листья завернуть со специями и протушить хорошенько…
– Смотри, – прервал кулинарные мечтания товарища Епископ, – не сожги то, что есть.
3
Рыба поспела быстро.
Друзья в один присест умяли все, что было. Даже Епископ на этот раз не страдал отсутствием аппетита, а уж про Глеба и говорить нечего.
– Вполне, – похвалил маг, когда завтрак был съеден.
– Несолено, – сказал Глеб, облизывая жирные пальцы. – И слишком мало.
– А мне понравилось.
Они спустились к реке и долго пили студеную чистую воду, черпая ее ладонями.
Солнце поднялось уже высоко. Туман давно рассеялся.
– Теперь, пожалуй, я смогу переплыть, – сказал Глеб, оценивая расстояние до противоположного берега. – Вроде бы, и река успокоилась, и воды не так много.
– А надо ли?
– То есть?
– День только начинается и, раз уж мы здесь, то, может, стоит заняться тем, ради чего мы сюда и пришли?
– Ну, не знаю, – Глеб колебался. – Как себя ведет Живой Камень?
– Он словно умер.
– Да и перекусить бы не помешало.
– Ты же только что поел.
– Это так, слегка…
– Червячка заморил?
– Именно.
– Ведь целый день потеряем.
– Ну, ладно! – решился Глеб. – Но я даже не представляю, что надо искать.
– Дверь, – сказал Епископ. Глеб хмыкнул.
Товарищи быстро собрались. Маг зачем-то развалил камни вокруг костра и принялся расшвыривать угли, хотя и так было понятно, что через час-другой огонь угаснет сам по себе.
– Пошли, – поторопил друга Глеб. Он уже спустился с уступа, на котором они провели ночь, и сейчас внимательно изучал склоны Утеса.
– Постой-ка! – возбужденно сказал маг. – Ты глянь! А!
– Чего нашел? – Глеб обернулся. Его товарищ стоял над разоренным кострищем и смотрел на землю. Что он там увидел – Глебу со своего места было не разобрать.
– Кажется нашел, – сказал маг, присев на корточки.
– Что нашел? – Глеб, не дождавшись ответа, поднялся к товарищу.
– Дверь, – тихо произнес Епископ.
На гранитной плите, прямо на том месте, где только что полыхал костер, чернело примитивное, но достаточно ясное изображение – кайло, скрещенное с топором. Рисунок каким-то образом отпечатался на камне. Видимо, он проявился под действием высокой температуры, выступил на гранитной поверхности и сейчас – Глеб заметил это – постепенно бледнел, словно уходил вглубь камня.
– Знак гномов, – сказал Епископ, осторожно касаясь рисунка кончиками пальцев.
– Ты уверен?
– А чем еще это может быть? Яснее ясного, что эта плита закрывает вход. Помоги. – Маг принялся расшвыривать булыжники и щебень, что засыпали предполагаемую дверь. Глеб включился в работу.
Через несколько минут гранитная плита была освобождена от завалов. Рисунок уже почти исчез, но глаз, помня его очертания, еще улавливал смутную тень скрывшегося изображения.
– Ты думаешь, мы сможем ее сдвинуть? – с сомнением в голосе осведомился Глеб.
– А почему бы и нет? Не такая она и большая.
– Но двери обычно запирают.
– Она так упрятана, что запирать ее нет смысла.
– Не убеждает, – Глеб был скептичен.
– Что спорить? Сейчас проверим.
– Да тут и взяться-то не за что.
– Толкай! – Епископ склонился, навалился на плиту, заскреб ногами по щебню, животом почти лег на землю. – Ну! Чей талисман мы ищем?! – выдохнул он. Глеб опустился на колени рядом с ним, толкнул плоский камень, не особо веря в успех, и вдруг плита подалась, чуть двинулась в сторону.
– Ага! – вскричали оба друга и навалились сильней. Заскрежетали мелкие камни, что-то хрустнуло, и плита легко скользнула в сторону, открыв темную дыру. Из провала пахнуло тяжелым застоявшимся воздухом, и Глеб с содроганием вспомнил свое жуткое видение на кургане Могилища.
