Он поймал ее взгляд и загадочно улыбнулся, а по телу ведьмы как будто пробежала невесомая волна чужой силы.
– Что это вы делаете? – нахмурилась она.
Не хватало еще, чтобы этот красавец начал копаться в ее мыслях! И агент Вейн сосредоточилась на замечательном ритме вальса. Раз-два-три!
– Разве не заметно? Пытаюсь вас соблазнить! – последовал совершенно серьезный ответ.
– Вот еще! Лучше отпустите меня, Дэйнор Сильван-младший, не тратьте понапрасну свое время. Разве вы не слышали, что ведьмы устойчивы к подобного вида чарам?
Глаза цвета белого золота, достаточно редкие, блеснули азартом.
– Вы мне нравитесь, госпожа Вейн. А я получаю все, что хочу. Я, знаете ли, истинный аристократ.
Малика обреченно вздохнула.
– Как мне сложно с вами, Дэйнор. Ну скажите, что такого вы во мне нашли?
– Для меня достаточно вашего запаха, – с детской непосредственностью ответил лунник, – разве вы не знали, госпожа Вейн, что дети Ночной Странницы ищут себе пару именно по запаху?
– Вы шутите.
– Вовсе нет. Вот увидите… Вы уже в паутине, госпожа Вейн, и паук неподалеку…
«Ох, не нравится мне такое сравнение», – подумала ведьма.
А в следующее мгновение Дэйнор что-то сделал – она успела почувствовать легкое давление чужой силы, как будто плеснули в лицо теплой солоноватой водой. Деревянный потолок подернулся рябью, и Малика, к собственному ужасу, ощутила стремительно разливающееся по всему телу… желание.
Ноги, руки стали ватными; она с устрашающей скоростью превращалась в марионетку в сильных руках светлоглазого лунника. Но еще страшнее было то, что ведьме совершенно не хотелось сопротивляться происходящему с ней.
«Вот она, лунная магия», – мысленно усмехнулась она, – «а я и не знала, каково это…»
Стоп. Нет, конечно же, знала. Тот единственный раз, когда ей пришлось обнять Альвена Рутто, когда он позволил ей увидеть своих воспитанников…
Почти повиснув на руках Дэйнора, ведьма продолжала его разглядывать, но теперь уже оценивающе. Так, как женщина смотрит на мужчину, с которым ее связала судьба, на одну ночь – а может быть и навечно.
В светлых глазах билось пламя торжества.
– Позвольте, госпожа Вейн, я вас уведу отсюда, – хрипло прошептал он ей на ухо, и Малика, окончательно потеряв способность думать, молча кивнула.
Вместо мыслей в голове плавал розовый и приторно сладкий туман. Она купалась в странном, нечеловеческом запахе кожи лунника – от него пахло лесом и ночью, хотя никому не объяснить, как именно благоухает тьма, замешанная на лунном свете. Осталось только одно: содрать с него нежно-сиреневый сюртук, разорвать белоснежную блузу с кружевными манжетами, и…
– Я могу тебя поцеловать? – прошептал Дэйнор.
– Да.
Розовый туман клубился перед глазами, и ведьма даже не заметила, что они остались совсем одни, что зал с танцующими парами остался позади, а вокруг царит приятный золотистый сумрак. Она запрокинула голову, обвила руками шею нежданного любовника – «а разве он мой любовник?» – обеспокоилась крошечная частица здравого рассудка, и ей, хохоча, ответила лунная магия, плещущаяся в крови:
– Да.
Откуда-то издалека раздался звук рвущейся ткани, но все это показалось Малике далеким и ничего не значащим.
«Платье. Мое новое платье», – беспечно подумала она, – «ну и пусть».
А потом и эта жалкая мысль где-то потерялась, утонув в мерцающем тумане. Единственное, пожалуй, что немного смущало Малику, так это ощущение неправильности происходящего. Что-то здесь было не так, но что?
И вдруг наваждение схлынуло, оставляя неприятную, болезненную пустоту.
…– Прошу прощения, что помешал. Но вы, Дэйнор Сильван, должны покинуть этот дом. Немедленно. Так пожелал Брай Рутто.
От звуков этого голоса Малике захотелось немедленно провалиться сквозь пол. Она поднялась на цыпочки, чтобы выглянуть из-за плеча лунника: в дверях, сложив руки на груди, стоял беглый лунный лорд и с легкой насмешкой смотрел прямо на нее. Йоргг! Следовало предвидеть нечто подобное, не правда ли?!!
Чувствуя, как в груди все подернулось хрусткой ледяной коркой, Малика быстро огляделась и попыталась стянуть у ворота безнадежно испорченное платье. Проклятие, проклятие! Как же так… все получилось?!! К горлу подкатил горький комок, а из клочьев розового тумана выкристаллизовалась одна единственная мысль.
Между тем Дэйнор повернулся так, чтобы закрыть ее собой и глухо зарычал.
– Я хочу знать причину, по которой прогоняют наследника уважаемой семьи.
– Ты ее знаешь, – спокойно ответил граф Рутто, – ты сделал то, что не одобрил бы ни один здравомыслящий лунник. Ты оскорбил гостью хозяина.
Дэйнор вдруг рассмеялся.
– Оскорбил?!! Спроси у нее сам, она может сказать только то, что была бы не прочь продолжить!
– Ты прекрасно знаешь, что без твоего Дара ничего подобного бы не произошло, так что уходи. Или позвать прислугу, чтобы тебя выпроводили?
– Да ты просто не можешь забыть, как я тебя отделал в прошлый раз, – Дэйнор быстро взял себя в руки, и говорил очень спокойно, сдабривая свою речь изрядным количеством иронии.
– Этот долг я тебе верну, не сомневайся.
Граф Сильван одернул сюртук, обернулся к Малике и властно притянул ее к себе. Она не стала сопротивляться – толку-то…
– Мы еще увидимся, моя душенька.
Потом он быстро коснулся губами ее виска и ушел, а для Малики наступил тот самый миг, которого она очень хотела избежать.
Но… не произошло ровным счетом ничего.
Альвен Рутто все так же стоял в дверном проеме и казался слишком бледным в черной, без единого проблеска, одежде. А она застыла рядом с роскошным диваном, сжимая у ворота разорванное платье и со страхом думая, что нужно, наверное, что-нибудь сказать. Лунник ее опередил.
– Я провожу вас в кабинет Брая, госпожа Вейн.
Она вздрогнула.
Как, и это – все? Ни единого упрека в легкомысленном поведении?
– Откуда вы знаете, что он мне нужен? – хрипло мяукнула ведьма первое, что пришло на ум.
– Я ожидал увидеть по крайней мере инспектора Берна, – с легким презрением ответил граф, – но, я вижу, он не решился сюда приехать и отправил вас.
– Вы бросили жителей Блюменса.
– После посещения праженской тюрьмы я не считаю себя более обязанным лечить людей от лунной немочи. Если вам удастся уговорить Брая, то он отправится в мой замок… Идемте же, госпожа Вейн.
Малика ощутила, как кровь прилила к щекам.
– Я… простите. Я не могу… в таком виде…
На бледных губах лунника вдруг мелькнула ироничная улыбка.
– Превосходный вид, госпожа Вейн. Так вы хотя бы похожи на женщину, а не на книжного червя из Академии.
Она вспыхнула. Ну вот, теперь начнутся оскорбления. Возможно, даже взаимные.
– Не понимаю, на что вы намекаете, граф Рутто, – поджав губы, сказала она, – но, раз уж вы полагаете, что вашего родственника не шокирует мой внешний вид, то я готова.
И, гордо подняв голову, Малика собиралась было прошествовать мимо лунника, но он мягко удержал ее за локоть.
