– Хорошо, – Федор резко встал из-за стола. Он поймал себя на том, что даже не рассматривает ситуацию по отношению к Ольге – пусто, пусто... Направившись к двери, он иронично добавил: – В конце концов, это приятно, когда тебе готовят завтрак.
«А ты и не понял, – подумал Карл Антонович, – я же и тебе даю возможность полюбить ее...»
– Это правда? – Амалия Петровна смотрела на Катю смущенно и растерянно.
– Да. Мы поедем вдвоем.
– На выставку?
– Угу. Вы актриса, вас пригласили – чего же тут раздумывать?
Вскочив, Амалия Петровна заметалась по комнате. Подбегая то к трельяжу, заставленному шкатулками с драгоценностями, то к шкафу – наряды сочных цветов полетели на кровать, то к распахнутому окну, она напоминала торнадо, сметающее все на своем пути.
Катя на всякий случай заняла место за спинкой кресла и стала молча следить за «стихийным бедствием». «Н-да... – подумала она, – перепады настроения у Амалии Петровны зашкаливают все мыслимые пределы».
– Стоп! – на свой страх и риск скомандовала Катя, и бывшая актриса замерла посреди комнаты с приподнятой ногой и вытянутой вперед рукой. – Суета в таких делах совершенно неуместна.
Испуганно захлопав ресницами, Амалия Петровна опустила ногу, руку и тихо пробормотала:
– Я совершенно не в образе... мне предстоит встреча с поклонниками, а я не знаю, на чем остановить выбор.
– Выбор буду делать я, – четко сказала Катя, взяв инициативу и ответственность в свои руки. Подойдя к кровати, она пробежалась взглядом по наваленной одежде. – Вам наверняка очень к лицу бирюзовый цвет... давайте остановимся вот на этом платье. – Катя дернула за рукав легкое трикотажное платье, отделанное по воротнику и рукавам тонкой полоской кружева. – Романтично и мило, располагает и ничего лишнего, – прокомментировала она, мягко улыбаясь.
– О, – блаженно закатила глаза Амалия Петровна, – оно мне всегда нравилось.
– Вот и отлично, надевайте.
С выбором украшений оказалось сложнее. Прикладывали то одно, то другое, переглядывались и мотали головами – не подходит. Наконец дело дошло до серой матовой шкатулки, в которой обнаружились цепочка из белого золота с кулончиком, серьги-висюльки с маленькими бриллиантиками и колечко.
– Это Карл Антонович подарил, – смущенно сказала Амалия Петровна.
– Годится, – уверенно ответила Катя. – Будете там самой красивой!
Лицо Филиппа вытянулось, и его голова стала еще больше походить на дыню.
– Вы куда это собрались, милые дамы? – всплеснул он руками, завидя Катю и Амалию Петровну, чинно спускающихся по лестнице. Внешний вид «милых дам» говорил о многом – этот вечер они уж точно не собирались провести в тишине и покое.
– Людей посмотреть, себя показать, – не вдаваясь в подробности, ответила Катя.
– Э-э-э... так дело не пойдет, мне надо позвонить Карлу Антоновичу.
– Зачем?
– Так надо, – резко ответил Филипп и многозначительно посмотрел на притихшую Амалию Петровну.
Бывшая актриса испуганно топталась на ступеньке. Невозможно было понять, чего она хочет больше – остаться в привычной обстановке или отправиться на фотовыставку. Пожалуй, и то, и другое одновременно.
– Мы вернемся часам к одиннадцати-двенадцати, – сказала Катя, давая понять, что разрешение им не требуется.
– Амалия Петровна обычно покидает дом либо со мной, либо с Карлом Антоновичем, – продолжил гнуть свою линию Филипп. Говорить вслух все, что он сейчас думал, он не мог – не хотел расстраивать Амалию Петровну, поэтому усиленно подбирал слова, пытаясь достучаться до разума Кати.
– Представляю, как ей всегда с вами скучно, – фыркнула она в ответ и потянула Амалию Петровну за рукав. – Пойдемте, а то опоздаем.
На улице Амалия Петровна приободрилась. Сунула под мышку лаковую сумочку, расправила плечи и так припустила к дороге, что Катя за ней еле-еле поспевала. Ох уж эти ее перепады настроения! Хорошо, что хоть видения ее пока не посещают.
– Сейчас поймаем машину! – воскликнула Амалия Петровна, цокая каблучками по асфальту. – А лучше – автобус!
– Ни в чем себе не отказывайте, – благословила Катя и почувствовала в душе абсолютную легкость. – Сегодня наш день!
В ответ грянула мелодия очередной русской народной песни:
«Только бы она там какого-нибудь барина себе не подцепила, – подумала Катя, – а то Карл Антонович меня точно убьет...»
Глава 29
Галерея «Луч» – большие серые буквы, подчеркнутые лентой разноцветных лампочек. Добрались! Катя скользнула взглядом по небесно-голубому зданию, явно недавно пережившему ремонт, подмигнула Амалии Петровне и, кивнув на подъезд, стиснутый двумя пузатыми колоннами, загадочно произнесла:
– Вечер только начинается.
И тут же в сумочке задрожал мобильный телефон, Катя поспешила ответить на звонок.
– Здравствуйте, Карл Антонович, – радостно выдохнула она, – как у вас дела?
– Мне позвонил Филипп, – раздался в ответ строгий голос графа, – это правда, что ты уехала вместе с Амалией Петровной?
– Ага, я ее похитила, но не волнуйтесь – выкуп требовать не буду.
– Катя!
– А в чем, собственно, дело? Мы погуляем, развлечемся, ну и все в таком духе, поверьте, в этом нет ничего страшного.
Карл Антонович шумно вздохнул.
– Катя, Амалия Петровна немного больна, и за ней необходимо присматривать. Я лишь хочу быть уверен, что с ней ничего не случится.
– Не волнуйтесь, прошу вас... Вы же доверяете Архипову?
– Безусловно, а он-то тут при чем?
– Так это именно он будет заботиться об Амалии Петровне весь вечер.
Голова Карла Антоновича пошла кругом.
– Вы где? – резко спросил он, пытаясь понять происходящее.
– Идем на вечеринку, посвященную театру. Пара бокалов шампанского, легкая музыка, необременительные беседы, знакомства с новыми интересными людьми – вот что нас ожидает. А за Амалию Петровну не беспокойтесь, за ней действительно будет приглядывать Федор Дмитриевич. Только, пожалуйста, не звоните ему сейчас, он пока не догадывается о своей важной миссии.
– Хорошо, – буркнул Карл Антонович, – передай трубку Амалии, я хочу с ней поговорить.
– Она сейчас не может подойти, – замялась Катя. – Она поет.
– Что?
– Не берите в голову, Карл Антонович. Это от половодья чувств.
– От чего?
– До свидания и ни о чем не беспокойтесь, – ответила Катя и отключила телефон.
