– Желаю удачной поездки, – пробормотал Николай Леонидович, протягивая руку к графинчику с водкой, – будем скучать.
Вика бросила на него осуждающий взгляд, потом покосилась в мою сторону, а именно на кольцо Глафиры Сергеевны, и довольно игриво сказала:
– А я пока не решила, как проведу выходные, но очень надеюсь, что со мной произойдет что- нибудь удивительное.
Похороны Светланы Аркадьевны пока откладывались, я не лезла с вопросами, чтобы не раздражать Илью и не напоминать лишний раз о случившемся Глебу и Вике. Но, похоже, никто особенно не страдал по этому поводу, в воздухе витало только одно настроение – когда дадут добро, тогда и будем скорбеть.
– Что ж, – потирая ручки над тарелкой, сказал Петр Яковлевич, – отличный обед, давно так славно не ел…
– Мне Катя помогала готовить, – зардевшись от похвалы, ответила Марина, – но я сама уже многому научилась.
Жаль, Диме пока не удалось оценить мою стряпню, должен же он знать, как ловко я управляюсь с тестом, превращая его в наивкуснейшие тортики и кексы. И сто рецептов приготовления мяса. Знаю, я их освоила на кулинарных курсах. В следующий раз сама приготовлю для Димы ужин, и пусть до утра восхищается моим мастерством.
– Пожалуй, и я отлучусь, давно обещал сестре навестить ее, она живет за городом, час на электричке. Замечательные там места, вот выйду на пенсию, – мечтательно произнес Казаков, – и куплю себе домик где-нибудь в лесу, птички поют – красота. Но к завтрашнему утру обязательно вернусь, работа – прежде всего!
– Я могу попросить Рому подвезти вас, – предложил Илья, – зачем трястись в электричке.
– Конечно, как меня до книжного подбросить, так у Ромы выходной, – оторвавшись от еды, забурчал Глеб, – а как сыщиков возить, то без вопросов.
– Глеб, какой ты нудный, – скривилась Вика.
– Не стоит, – улыбнулся Петр Яковлевич, – я, знаете ли, даже люблю трястись в электричке, есть в этом что-то ностальгическое, по молодости-то много мотаться приходилось.
Отлично, разъезжайтесь, разъезжайтесь все, а я продолжу поиски, надо еще раз пробраться в комнату к Илье, может, сегодня вечером мне повезет – и я наткнусь на что-нибудь интересное. Утром звонил Дима, он тоже ломает голову над планом, перелопатил все свои записи, все, что удалось раскопать в архивах. Ничего любопытного про комнату Лизы и Ильи не нашел. Для чего же, для чего Глафира Сергеевна обвела это место на плане?
После обеда Лиза потащила меня в библиотеку. Не очень понимая, что происходит, я последовала за ней.
– Понимаешь, – начала она, усаживаясь за стол, – ну, в общем… А ты не обиделась, что мы не берем тебя в дом отдыха?
– Да нет, – замотала я головой, боясь, как бы сейчас мои планы не рухнули, – особого желания куда-то тащиться у меня нет, лучше дома поваляюсь с книжкой, к тому же с Димой расставаться не хочу.
– Конечно, мы могли бы пригласить вас вдвоем…
– Не думай об этом, нам и в Москве хорошо, а санатории всякие никуда не денутся, потом съездим.
– То есть ты не обижаешься?
– Нет, – твердо сказала я.
– Хорошо, – облегченно вздохнула Лиза. – Но все же, чтобы между нами не было недомолвок, я тебе кое-что расскажу.
Надеюсь, я сейчас не услышу мрачную историю о том, как Лиза убила Светлану Аркадьевну.
– Говори правду и только правду, – торжественно произнесла я, замирая, – тайное все равно рано или поздно станет явным.
– У нас с Ильей будет ребенок.
Я собиралась услышать что угодно, но к такому повороту событий оказалась просто не готова. Как это так, Лизка, которая морщится при одном упоминании о пеленках, которая сто раз говорила, что не планирует никакого материнства, сидит сейчас напротив меня и, довольно улыбаясь, вещает о своей беременности!
– Чего? – переспросила я на всякий случай.
Лизка вскочила из-за стола, ткнула пальцем в живот и гордо сообщила:
– У меня там ребенок!
На глазах навернулись слезы, схватив со стола журнал, я замахала им, точно веером. Попытка скрыть непрошеное умиление провалилась, хлюпая носом, я бросилась к Лизке, стала ее обнимать и целовать. Будущая мамаша, вяло отбиваясь, смущалась и улыбалась до ушей.
– Да ладно тебе, обычное дело, – бурчала она, счастливо вздыхая.
– Рассказывай все подробно: конечно, не то, как это случилось, а как ты себя чувствуешь, кого хочешь – мальчика или девочку, и вообще, о чем думаешь?!
– Голова иногда кружится и тошнит, Илья поэтому и увозит меня в дом отдыха, чтобы свежим воздухом подышала и отвлеклась от всего, что здесь происходит.
– А Илья-то как отреагировал?
– Рад очень, – покраснела Лизка.
– Еще бы! Давай девчонку рожай, хотя без разницы. Молодец! Вы оба молодцы!
– Ты только никому не говори пока, не хочу сейчас лишних разговоров, да и похороны впереди…
– Само собой, не беспокойся.
– Вы с Димой с детьми не тяните, – вдруг важным тоном заявила Лиза, теперь, по всей видимости, она будет прививать мне материнство. Пускай, это даже забавно. – Ты уже не молодая, так что выходи замуж и сразу заводи детей.
Лизка, Лизка, ты просто неисправима!
Заходя в свою комнату, я блаженно улыбалась. Как хорошо, что скоро здесь будет бегать смешной карапуз, интересно, какая тетя из меня получится? Добрая, очень добрая! Никому не дам в обиду нашего малыша, очень надеюсь, что Глеб к тому времени либо съедет от нас, либо станет нормальным человеком. Кстати, о Глебе… Я же собиралась направить его на путь истинный…
Я залезла в шкаф и достала коробку от обуви, помнится, мои новенькие туфельки были завернуты в белую хрустящую бумагу… Вот она! Покопавшись в косметичке, я извлекла на свет черный карандаш для бровей, валялся он у меня давно и к тому же без колпачка, так что засох до нужного состояния. Разложив на столе бумагу и слегка ее разгладив, я принялась за дело. Художник из меня никакой, но в данный момент особых талантов не требовалось – чем хуже, тем правдоподобнее. Вспоминая план дома до перестроек, который мне показывал Дима, я за пятнадцать минут нарисовала нечто очень похожее на дипломную работу пьяного чертежника. Теперь надо выбрать место, где поставить крестик… Вот на комнате Глеба и поставлю, он закроется на ключ и будет разбирать стены по кирпичику, избавлю от него общество, как минимум, на два дня. Нет, все же очень хочется посмотреть на его золотую лихорадку, зачем лишать себя такого удовольствия. Помечу-ка я то самое окно на третьем этаже, под которым мы с Димой нашли одну из загадок. Глеб наверняка поверит этому, чердаки вообще всегда кажутся таинственными, а наш-то уж просто зовет и манит. Бесконечно гордясь собой, я приступила к следующему этапу – план надо было состарить так, чтобы у Глеба не возникло никаких сомнений – перед ним настоящее творение самой Глафиры Сергеевны Медниковой.
Бедный кактус лишился части своей земли, я ее высыпала на бумагу, слегка растерла, а потом стряхнула на стол. Края… края… Пришлось бежать на кухню за зажигалкой, опалив уголки и края (как-то я видела нечто подобное в одном фильме про пиратов), я слегка обмяла их – почерневшая бумага осыпалась, оставив неровную бахрому. Что бы еще сделать? Перевернув чертеж, я осталась недовольна обратной стороной, больно хорошо она выглядела… Приставила стул к шкафу – надеюсь, там никто никогда не
