они слишком полагались на утечку информации и часто не проявляли достаточной инициативы для раскрытия сенсационных дел, особенно в Вашингтоне, а для анализа нередко привлекали людей, больше заинтересованных не в фактах, а в свободной интерпретации событий. Однако в отношении того, что можно увидеть собственными глазами, телевидение часто действовало лучше хорошо подготовленных агентов разведывательных служб.
Противники тоже полагаются на это, подумал Джек. Так же как и он смотрит сейчас на экран телевизора, за новостями следят и другие люди, во всех странах мира…
— Похоже, ты изрядно занят, — послышался с порога голос адмирала Джексона.
— Стараюсь увидеть как можно больше. — Райан сделал жест в сторону кресла, приглашая гостя сесть. — Си-эн-эн только что передала репортаж об авианосцах.
— Отлично, — отозвался Робби.
— Отлично?
— «Стеннис» может снова выйти в море через неделю, самое большее через десять дней. Мой старый приятель, Бад Санчес, — он командует авиакрылом на этом авианосце — кое о чём подумал, и мне понравились его предложения. Не только мне, но и командующему морской авиацией Тихоокеанского флота.
— Может выйти в море через неделю? Одну минуту. — Не менее важным было и то, что люди обычно верили телевидению больше, чем официальной информации, хотя в данном случае репортаж ничем не отличался от секретного доклада, лежащего у него на столе.
Три по-прежнему находились в Коннектикуте, а ещё три проходили лётные испытания в Неваде. Все в них не походило на обычные летательные аппараты. Завод, занимавшийся их изготовлением, напоминал скорее портновскую мастерскую, чем сборочный цех. Основной материал для корпусов привозили сюда рулонами, которые затем раскатывали на длинном столе и резали по лекалам лазерными резцами, управляемыми компьютерами.
Далее выкроенные куски подвергались ламинированию и спекались в электропечи до тех пор, пока материал из углеродистых волокон не образовывал композитную оболочку, которая была прочнее стали и намного легче её. К тому же, в отличие от стали, она была прозрачной для электромагнитного излучения. На разработку такого материала ушло почти двадцать лет научных исследований, описание которых содержалось в книге, сравнимой по толщине с многотомной энциклопедией. Это была типичная программа Пентагона — её разрабатывали слишком долго, она обошлась слишком дорого, однако конечный результат если и не заслуживал столь длительного ожидания, то по крайней мере несомненно заслуживал того, чтобы им воспользоваться, даже при цене двадцать миллионов долларов за каждую единицу или, как говорили пилоты, по десять миллионов за сиденье.
Те три, что находились в Коннектикуте, стояли в открытом ангаре, когда туда прибыли техники компании Сикорского. Все бортовые системы были установлены и полностью проверены, и каждый из них поднимался в воздух ровно настолько, чтобы убедиться, что он может летать. Надёжность систем была проверена бортовым компьютером, который, разумеется, провёл диагностическую проверку и самого себя. После заправки их выкатили на взлётную площадку, и с наступлением темноты все трое поднялись в воздух и взяли курс на север, на базу ВВС Уэстовер в западном Массачусетсе. Там их погрузят на транспортный самолёт «гэлэкси» 327-й эскадрильи Военно-транспортной авиации США и доставят на базу к северо-востоку от Лас-Вегаса, не обозначенную даже на картах, хотя само её существование не было таким уж секретом. А тем временем в Коннектикуте в ангар закатили три деревянных макета, которые внешне ничем не отличались от оригиналов. Открытая сторона ангара выходила на жилой район города и проходящее в трехстах ярдах шоссе. Желающие смогут даже увидеть, как всю следующую неделю там будут работать механики.
Пусть вам и неизвестны детали предстоящей операции, подготовка остаётся такой же. В пятистах милях от побережья «Теннесси» снизила скорость до двадцати узлов.
— Из машинного отделения докладывают, сэр, — турбины работают на две трети мощности.
— Хорошо, — отозвался капитан третьего ранга Клаггетт. — Положить руль двадцать градусов на левый борт, переходим на курс ноль-три-ноль. — Рулевой отрепетовал команду, и тут же последовал следующий приказ капитана: — Подготовить корабль к плаванию в полной тишине.
Клаггетт хорошо знал, что произойдёт сейчас, и всё-таки прошёл на корму к прокладочному столику, чтобы проверить диаметр поворота. Капитану всегда приходится следить за выполнением своих команд. Резкое изменение курса и крутой разворот были предназначены для проверки уровня шума, издаваемого самой лодкой. Выполняя приказ капитана, по всей лодке выключали оборудование, без которого можно было обойтись в ближайшие несколько минут, а члены экипажа, не стоящие на вахте, забирались в свои койки. Матросы, заметил Клаггетт, быстро осваивались с новой для них обстановкой.
Позади «Теннесси» на тысячеярдовом троссе следовала буксируемая гидроакустическая антенна, её собственная длина составляла тысячу футов. Через минуту субмарина стала походить на собаку, гоняющуюся за собственным хвостом. Лодка находилась на курсе, параллельном антенне, всего в тысяче ярдов от неё, и продолжала движение со скоростью двадцать узлов. Тем временем гидроакустики прислушивались к шумам, издаваемым собственным кораблём. Из штурманской рубки Клаггетт прошёл в гидропост, чтобы лично наблюдать за дисплеями. В таком положении гидроакустические системы способны услышать даже незначительные шумы, издаваемые самым тихим кораблём в мире.
— Мы вот здесь, сэр. — Старший акустик пометил положение субмарины на экране жировым карандашом. Капитан попытался ничем не выразить своё разочарование. В конце концов, «Теннесси» плыла со скоростью двадцать узлов, и в течение нескольких секунд гидроакустическая антенна находилась всего в тысяче ярдов от борта подводной лодки.
— Совершенно невидимых лодок не бывает, сэр, — заметил лейтенант Шоу.
— Возвращаемся на прежний курс. Сделаем ещё одну попытку при пятнадцати узлах. — Капитан повернулся к старшему акустику: — Поставьте хорошего парня к записывающему устройству. Попробуем выяснить источник грохота в кормовом отсеке. — Через десять минут «Теннесси» возобновила проверку издаваемого ею шума.
— Придётся проделывать все с максимальной быстротой, Джек. Мне представляется, что время на их стороне. — Это не нравилось адмиралу Джексону, однако другого выхода не было, и приходилось вести начавшуюся войну прямо с листа, создавая правила её ведения одновременно с развитием событий.
— С политической точки зрения ты, пожалуй, прав. Японцы хотят провести выборы в ближайшее время, и создаётся впечатление, что они уверены в их исходе.
— Ты разве не слышал, что они поспешно перебрасывают туда поселенцев? — Джексон сообщил Райану о том, что передал ему Ореза. — Почему? Они сразу станут жителями островов и в нужный момент решат исход референдума об аншлюсе. Наши друзья с телефоном космической сотовой связи видят аэропорт из окон дома. Прибывающие рейсы стали теперь менее частыми, но посмотри на цифры. Примерно пятнадцать тысяч солдат на острове — и все имеют право голоса. Прибавь к их числу находящихся там японских туристов плюс тех переселенцев, которых успели доставить, и успех референдума предрешён.
Советник по национальной безопасности поморщился, словно от боли.
— Неужели все так просто?
— Помню, как был принят закон о праве на голосование. Я был тогда мальчишкой и все равно не забыл, как резко изменилась ситуация в Миссисипи. Видишь, что происходит, когда люди используют закон для собственной выгоды?
— Действительно, это по-настоящему цивилизованная война, правда? — Нельзя считать японцев дураками, напомнил себе Райан. Результаты выборов будут, разумеется, подтасованными, но ведь их единственная задача заключается в том, чтобы запутать ситуацию. Чтобы оправдать применение силы, требуется очевидная причина. Значит, переговоры являются составной частью стратегии проволочек. Противная сторона все ещё определяет правила игры. У Америки по-прежнему отсутствует стратегия действий.
— Вот это нам и требуется изменить.
— Но как?
Джексон протянул папку.
