хорошего снайпера, особенно при стрельбе по медленно движущейся цели, такой, как человек, идущий пешком.
– Действуйте, майор, – приказал Кириллин.
Получив приказ, группа из четырех человек вышла в коридор. Они были одеты в костюмы «Радуги» из чёрного номекса и несли оружие, которые передал им Кларк и его люди, – немецкие автоматы МР-10 и пистолеты «беретта» калибра 0,45, а также портативные рации компании «Е-системз». Кларк и Чавез были одеты точно так же, но не были вооружены. «Вероятно, причина, по которой Кириллин пригласил нас присутствовать при захвате, – подумал Джон, – заключалась в том, чтобы показать, как хорошо его люди овладели уроками „Радуги“. Это было достаточно справедливо». Русские были готовы. В их крови пульсировал адреналин, но они не нервничали, просто находились в необходимом состоянии напряжения.
Командир группы прошёл по коридору к двери квартиры Суворова. Его подрывник провёл тонкую линию детонирующего шнура вдоль краёв двери и отошёл назад, ожидая команды майора.
– Огонь, – сказал ему майор…
…и прежде чем мозг Кларка успел зарегистрировать команду, состоящую из одного слова, коридор наполнился грохотом взрыва, который послал дверь из цельного пласта дерева внутрь квартиры со скоростью триста футов в секунду. Затем русский майор и лейтенант бросили в квартиру оглушающие и ослепляющие гранаты, целью которых было дезориентировать всех, находящихся там с оружием в руке. Взрыв был достаточно оглушительным для Кларка и Чавеза, которые знали, чего ожидать, и прижали ладони к ушам. Русские ворвались в квартиру парами, в точности как их учили, и изнутри не донеслось ни единого звука, кроме вопля где-то в коридоре от жильца, которого не предупредили о предстоящей операции. Джон Кларк и Доминго Чавез остались стоять в коридоре, пока из квартиры не появилась чья-то рука и не сделала жест, приглашающий их войти.
Внутренность квартиры представляла собой хаос, которого и следовало ожидать.
Наружная дверь годилась теперь только для растопки и зубочисток, а картины, украшающие стену, продолжали украшать её, но без стекла в рамах. На синем диване виднелся ожог с правой стороны, а ковёр, лежащий на полу, получил кратер от одной из гранат.
Суворов и Суслов сидели в кухне, всегда являющейся сердцем русского дома. Благодаря этому они оказались далеко от взрывов и не пострадали, но были потрясены, как и следовало ожидать. Нигде не было видно оружия, что удивило русских, но не Кларка, и оба предполагаемых преступника лежали сейчас лицом вниз на кафельном полу, с руками в наручниках за спиной, и оружие офицеров группы захвата находилось недалеко от головы каждого.
– Привет, Климентий Иванович, – сказал генерал Кириллин. – Нам нужно поговорить.
Старший из двух мужчин, лежащих на полу, никак не реагировал на слова генерала. Во-первых, он ещё не был в состоянии говорить, и, во-вторых, он знал, никакой разговор не улучшит ситуацию, в которой он очутился. Из всех зрителей, находящихся в квартире, только Кларк испытывал чувство сожаления по отношению к нему.
Достаточно трудно вести тайную операцию. Но когда эта операция проваливается – подобное никогда не случалось с Джоном, но он думал об этом достаточно часто, – такой ситуации не позавидуешь. Особенно в этой стране, хотя она больше не была Советским Союзом. Суворов мог утешать себя мыслью, что его положение могло быть и хуже. Впрочем, не намного хуже, Джон в этом не сомневался. Настало время, когда ему следовало что-то сказать русским коллегам.
– Операция проведена отлично, майор. Слишком много взрывчатки, но мы все делаем это. Я говорю об этом своим людям почти каждый раз.
– Спасибо, генерал Кларк. – На лице майора, руководящего группой захвата, появилась улыбка, но не слишком заметная, потому что он старался казаться невозмутимым перед своими подчинёнными. Они только что провели первую настоящую операцию в своей жизни, и, несмотря на то что все были довольны, им хотелось показать, что, разумеется, мы сделали все как надо. Это было вопросом профессиональной гордости.
– Итак, Юрий Андреевич, что будет с ними дальше? – спросил Джон на своём лучшем русском языке.
– Их допросят по обвинению в попытке совершить убийство и в заговоре с целью совершения убийства, а также в государственной измене. Полчаса назад мы арестовали Конга, и он ничего не скрывает, – добавил Кириллин, хотя это не было правдой. Суворов может не поверить ему, но подобное заявление поставит его в неприятное положение. – Уведите их! – приказал генерал. Как только приказ был выполнен, офицер ФСБ вошёл в квартиру, включил компьютер и начал внимательно изучать его. Программу защиты, установленную Суворовым, удалось обойти, потому что они знали ключ к ней. Этому помог «жучок», установленный на клавиатуре несколько дней назад.
– Кто вы? – спросил незнакомец в штатском.
– Джон Кларк, – был удивлённый ответ на русском языке.
– А вы?
– Провалов. Я капитан милиции, расследующий убийство.
– Ах да, убийство ракетой из гранатомёта?
– Совершенно верно.
– Полагаю, это и есть ваш преступник.
– Да, убийца.
– Гораздо хуже, чем просто убийца, – сказал Чавез, вступая в разговор.
– Нет ничего хуже, чем убийство, – ответил Провалов, как и надлежало капитану милиции.
Чавез смотрел на вещи более практично.
– Может быть. Это зависит от того, понадобится ли вам бухгалтер для подсчёта мёртвых тел.
– Итак, Кларк, что вы думаете о нашей операции? – спросил Кириллин, стремясь получить одобрение
