мы.
Взгляд Роджерса скользнул по лицам десантников. В них светилась жизнь.
Несмотря на перенесенные в Ливане испытания, несмотря на смерть рядового Мура в Северной Корее и смерть подполковника Скуайрза в России, они были по-прежнему свежи и полны надежды. Солдаты верили в себя и в государство, которому служат.
Роджерс медленно положил пистолет на полку. Он не был согласен с Августом.
Но если бы он сделал то, что хотел, он бы надолго убил их энтузиазм. А этого генерал не мог себе позволить.
— Фамилия той девчонки Делгурсио, — сказал Роджерс. — Лорет Делгурсио.
Август улыбнулся, — Я знаю. Майк Роджерс никогда ничего не забывает. Я просто хотел проверить, следишь ли ты за моим рассказом. Оказалось, что нет. Поэтому я и пошел за тобой следом.
— Спасибо, Брет, — тихо промолвил Роджерс. Август кивнул.
— Ну, — негромко произнес генерал, — рассказал ли ты им про то, как я взял реванш в следующем сезоне?
— Только собирался, — улыбнулся Август.
— Пошли, — сказал Роджерс и хлопнул полковника по плечу. Бинты сдвинулись, и он поморщился от боли.
Кивнув Девонн и Грею, Майк Роджерс устроился на своей скамейке, чтобы послушать рассказ Брета Августа о тех временах, когда бейсбол был целым миром, а возможность выступить в следующем сезоне являлась достаточным основанием для того, чтобы жить дальше.
Глава 64
Когда офицеры Оп-центра возвращались домой после выполнения опасных и трудных заданий, сослуживцы старались работать в обычном режиме. Подобным образом они облегчали своим коллегам процесс вхождения в рабочий ритм.
Первый день Пола Худа начался с совещания в его кабинете. В самолете он просмотрел переданные ему по факсу документы. Некоторые проблемы требовали немедленного разрешения, и он тут же известил по электронной почте Херберта, Марту и Даррелла Маккаски о том, что ждет их у себя завтра утром. Худ не понимал людей, постепенно привыкающих к новому часовому поясу. Он считал, что надо вставать по будильнику и приступать к работе.
Такого же мнения придерживался и Майк Роджерс. Худ позвонил ему домой в шесть тридцать утра, ожидая услышать автоответчик. Вместо этого трубку поднял бодрый и свежий генерал. Худ известил его о встрече, и Роджерс прибыл вскоре после Херберта и Маккаски. Было много рукопожатий, приветствий, один раз прозвучало: «Выглядишь ты хреново». Это сказал Херберт Роджерсу. Спустя минуту подъехали Марта и Лиз. Роджерс выбрал минуту и сдержанно поблагодарил Херберта и Марту за помощь в получении его помилования. Наступила неловкая пауза, и Худ перешел к сути дела.
— Лиз, — сказал он, — успели ли вы переговорить с нашими героями?
— Вчера вечером виделась с Лоуэллом и Филом, — сказала она. — Они взяли на сегодня отгул, в остальном — все в порядке. У фила сломана пара ребер, у Лоуэлла — кризис сорокалетних. Оба должны выжить.
— Как Мэри Роуз?
— Ее я тоже навестила. Ей, конечно, надо немного отдохнуть.
— Эти сволочи пытались сломать нас, причиняя боль ей, — мрачно произнес Роджерс. — Причем несколько раз.
— Хотите верьте, хотите нет, — сказала Лиз, — но в этом есть и положительный момент. Люди, пережившие один инцидент, приписывают свое спасение судьбе. Когда подобное повторяется несколько раз, они начинают верить, что сделаны из стали.
— Мэри Роуз точно сделана из стали, — сказал Роджерс.
— Я всегда думал, что за этими мягкими ирландскими глазками скрывается бойцовский характер, — кивнул Херберт.
Худ поблагодарил Лиз и посмотрел на Херберта.
— Боб, — сказал он. — Спасибо за поддержку, которую вы оказали мне, Майку и десантникам. Если бы не своевременное прибытие ваших людей, меня, Уорнера Бикинга, доктора Насра и посла Хэвелса привезли бы домой в ящиках.
— Ваш израильтянин — замечательный парень, — заметил Роджерс. — Без него десантники не смогли бы так быстро взять РОЦ.
— Это настоящие люди, — сказал Херберт. — Лучшие. Надеюсь, вы напомните об этом конгрессу, когда придет время голосовать по бюджету.
— Сенатор фоке подготовит полный и конфиденциальный доклад, — кивнул Худ.
— Я ей помогу.
— Кстати, о бюджете, — сказал Херберт. — Стивен Вайенз очень нуждается в нашей помощи. Похоже, из него хотят сделать козла отпущения.
— Я знаю, что он наш друг, Боб, — согласился Худ. — Постараемся что-нибудь придумать. Майк, кто курирует возвращение РОЦа?
— Я буду прорабатывать этот вопрос с начальником базы в Тель-Нефе и полковником Августом. На базе РОЦ в полной безопасности. Как только все немного успокоится, мы с полковником вернемся и заберем его.
— Отлично, — сказал Худ. — Потому что я хотел сегодня сесть и прикинуть, сколько денег и человеческих жизней удалось спасти благодаря донесениям Вайенза. Может быть, даже подключим наш финансовый отдел. Пусть порадуют крючкотворов с Холма.
Роджерс кивнул.
Худ повернулся к Марте и Дарреллу Маккаски. Даррелл был, как всегда, невозмутим, настоящий символ ФБР. Марта нетерпеливо покачивала ногой.
— Вы не сможете помочь в этом деле, — сказал Херберт. — А посему завтра же отправляетесь в Испанию. Марта удивленно вскинула голову.
— Багз прислал мне отчет, пока я летел из Лондона, — пояснил Худ. — Мадридская полиция провела серию арестов среди баскских националистов.
Ожидаются серьезные международные осложнения.
На лице Маккаски не дрогнул ни один мускул, зато Марта просияла, Она радовалась каждой возможности испытать свои дипломатические способности и лишний раз попробовать себя на межгосударственном уровне.
— Испанцы просят оказать им дипломатическую и разведывательную помощь, — продолжал Худ, — Выбор пал на вас. Багз и люди из госдепартамента уже собирают необходимые материалы. Они будут готовы до вашего отлета.
Худ объявил перерыв и попросил Роджерса задержаться. Как только за Бобом Хербертом закрылась дверь, он встал из-за стола и сел в кресло напротив генерала.
— Ну как, попал в передрягу?
— Знаешь, что самое смешное? — ответил Роджерс. — Приходилось бывать и в более сложных ситуациях. Достало меня другое.
— Расскажешь?
— Конечно, — кивнул Роджерс. — Тем более что это имеет прямое отношение к моей отставке.
Худ с изумлением смотрел, как Роджерс вытащил из внутреннего кармана почтовый конверт и положил его на стол.
— Сочинил сегодня утром, после твоего звонка. Вступит в силу, как только подберете мне замену.
— С чего ты взял, что я приму твою отставку? — спросил Худ.
— С того, что от меня никакой пользы тут не будет. И хватит об этом. Я уверен, что смогу принести больше пользы на другом месте.
— Где? — резко спросил Худ.
