— Прощай, Кэтрин. — И хлопнул дверью.
Кэтрин пролежала всю ночь без сна, пытаясь заставить себя думать о предстоящей встрече с Кэллумом, но ничего не получалось. Перед глазами все время стояло лицо Зака, а мысли постоянно возвращались к прощальному поцелую.
Утром Кэтрин вскочила спозаранок, собрала чемодан, оделась потеплее и вышла на покрытый снегом двор. Температура за ночь упала ниже рекордной отметки. Автобус, доставивший ее в аэропорт, всю дорогу тащился с черепашьей скоростью.
Дома на автоответчике она обнаружила сообщение от Кэллума, в котором тот выражал радость по поводу предстоящей встречи и обещал позвонить вечером.
Кэтрин распаковала чемодан, выстирала и выгладила белье. Потом вымыла плиту и холодильник, выкинув оттуда остатки фруктов и сыра. Она никогда не запасала продукты впрок и, если ей приходилось готовить, покупала все свежее накануне. Сейчас по дороге домой Кэтрин купила молока и полдюжины яиц. Достав из морозильника хлеб, она приготовила себе французский тост и поставила подогревать банку супа. Потом приняла душ, надела теплые брюки и свитер и села обедать.
Вечером приехал Кэллум с букетом нарциссов и фрезий.
— Спасибо! Я схожу за вазой.
Но он схватил ее за руку:
— Подожди минутку. — Улыбаясь, Кэллум привлек ее к себе, и Кэтрин заставила себя улыбнуться ему в ответ и даже ответить на долгий, страстный поцелуй.
Потом она осторожно отстранилась от него.
— Мы помнем твои замечательные цветы.
Он отпустил ее.
— Хорошо, поставь их в воду и возвращайся скорее. Не возражаешь, если я немного посмотрю по телевизору матч по регби?
— Конечно, включай. — Иногда ее раздражал интерес Кэллума к этой игре. Кэтрин и сама любила посмотреть хороший матч, но для него это было святое.
Она поставила цветы в вазу и отнесла ее на отделанный бронзой столик, который купила в Сингапуре. Вся квартира была выдержана в спокойных кремовых тонах, но яркие коврики и причудливая мебель, которые Кэтрин привозила из своих странствий, оживляли ее жилище, делая его оригинальным.
Не отрывая глаз от телевизора, Кэллум притянул ее к себе на диван. Он обнял Кэтрин за плечи, но вдруг выпрямился, когда из телевизора раздался рев трибун.
— Чуть не пропустили! — Потом снова привлек ее к себе, а во время рекламной паузы страстно поцеловал. Но тут игра возобновилась, и Кэллум опять уставился на экран. — Ну как съездила? — все так же, не отрываясь от телевизора, поинтересовался он.
— Хорошо. Погода была прекрасная. Я теперь катаюсь на лыжах гораздо лучше.
— Замечательно! Это замечательно! Ну! Ну, давай! Нечестно! Был офсайд! Что делает судья!
Через пять минут он снова повернулся к Кэтрин:
— Грипп прошел?
— Прошел.
— Я рад. — Он снова поцеловал Кэтрин, обнял обеими руками. — Я скучал по тебе.
— Я тоже, — безо всякого выражения ответила она.
Кэллум уже снова стал наклоняться к ней, когда рев трибун привлек его внимание к экрану.
— Извини, — обернулся он к Кэтрин, когда напряжение в матче спало. — Так на чем мы остановились?
Она рассмеялась.
— Ты уж лучше смотри свой матч. А я пойду займусь ужином, приготовлю блины.
У Кэллума загорелись глаза. Он обожал ее блины.
— Ты самая чуткая женщина на свете.
Кэтрин улыбнулась жениху и пошла на кухню. Ей всегда нравилось, что Кэллум относится к ней как к обыкновенной женщине, а не как к богине. Другие мужчины пытались поразить ее дорогими ресторанами и грандиозными шоу. Этот же человек предпочитал провести спокойный вечер в ее или своей квартире. Ему нравился домашний уют, а от ее стряпни Кэллум, вообще любитель поесть, приходил в восторг. И этим доставлял Кэтрин искреннюю радость.
Со временем она забудет прошедшую неделю, успокаивала себя Кэтрин, доставая яйца и молоко из холодильника. И Закери Бэллантайн станет для нее человеком, с которым она когда-то приятно провела время и к которому испытывает благодарность за то, что однажды он спас ее.
Теперь, когда она знает, кто ее спаситель, и когда она смогла хоть как-то выразить свою благодарность, она может продолжать спокойно жить дальше и всякие навязчивые сновидения перестанут ее мучить.
Кэтрин начала взбивать яйца. Из комнаты раздался победный крик. Она улыбнулась. Скоро ее жизнь вернется в свое обычное русло.
Спустя двадцать минут она подала Кэллуму тарелку с блинами, политыми золотистым сиропом. По телевизору передавали новости. В конце выпуска ведущая сообщила:
— Альпинист, которому удалось выжить в злополучной новозеландской экспедиции на Гималаи, снова чуть не погиб, на этот раз неподалеку от дома. Подробности слушайте в вечерних новостях.
Кэтрин замерла, уставившись на экран, где теперь по полю бегали мужчины в грязных шортах.
Чуть не погиб? Альпинист? Закери? Он ранен?
— Садись, дорогая, — проговорил Кэллум с набитым ртом. — Блины просто превосходные.
— Кэллум!
— Ммм?..
— Они что-нибудь говорили еще об этом альпинисте? Они сказали, кто он?
Кэллум покачал головой.
— По-моему, нет. — Взглянув на Кэтрин, он нахмурился: — Что случилось? — Отставив блины, он усадил ее рядом с собой. — Я и не знал, что ты знакома с альпинистами.
— Я знаю Закери Бэллантайна.
— Ну, мы разговаривали с ним один раз. Но ведь это не значит, что мы стали друзьями, не так ли? Я имею в виду, что, конечно, очень жаль, если пострадал именно он, но…
— Нет, я его знаю. Я встретила его в Вакапапе, когда ездила кататься на лыжах. Снова встретила его.
— Но ты ничего не говорила. — Кэллум выглядел озадаченным.
— Не было случая сказать, — ответила Кэтрин. — Ты же все время смотришь игру.
На его лице появилось озабоченное выражение.
— Дорогая, извини! Я не думал, что ты против. — Он нашарил возле себя пульт управления и выключил телевизор.
— Не надо! — запротестовала она. — Я хочу послушать новости.
— Да, конечно. — Кэллум снова включил телевизор, но уменьшил звук. Потом взял ее руки в свои. — Ну так в чем дело? — мягко спросил он.
— Мы встретились там, на горном склоне. Узнали друг друга. Помнишь, на том ужине, когда он подумал, что я теряю сознание…
— Да, конечно, помню. Естественно, что он не мог тебя забыть. Он ухаживал за тобой?
— Нет! — поспешила ответить Кэтрин. — Он… он знал, что я обручена.
— Надеюсь, ты сказала ему, что я разобью ему нос, если он хоть пальцем дотронется до тебя?
Кэллум при этом улыбался, и она тоже попробовала улыбнуться.
— Я сказала ему, что люблю тебя. — Она говорила об этом? Она не помнила. Но Зак сказал, что он все понял. Понял, что она верна своему жениху!
Взгляд Кэллума смягчился, он наклонился к Кэтрин и поцеловал ее в губы.
— Спасибо, дорогая.
— Я хотела спуститься с самого высокого уровня, и Бэллантайн предложил съехать вместе со мной,
